С чем подошла Китайская Народная Республика к своему 70-летию? Работает ли принцип "одна страна — две системы"? Эти и другие вопросы обсудили международный обозреватель "Правды.Ру" Саид Гафуров и доцент Школы востоковедения Высшей школы экономики Михаил Карпов.
— 1 октября был национальный праздник Китайской народной республики — 70-летие образования. Как вы оцениваете, с чем Китай встретил этот юбилей?
— Это очень большой вопрос, потому что, с одной стороны, есть масса достижений, которые хорошо всем известны. С моей точки зрения, главным из этих достижений является то, что не удалось ни одной другой социалистической стране. Это одновременный запуск элементов рыночной экономики и сохранение в целом режима коммунистической партии, партийного государства.
Я не говорю, хорошо это или плохо, есть разные точки зрения. Мировоззренчески, я лично считаю, что это, может быть, не очень хорошо. Но несомненно, что государственная структура была сохранена и одновременно с этим пошли процессы достаточно активной социально-экономической модернизации частично на рыночной основе. Это очень большое достижение, которым на самом деле ни одна бывшая или нынешняя социалистическая страна похвастаться не может. Только в Китае такое — два в одном флаконе.
— А Вьетнам?
— Там не было такого уровня.
— У вас какое-то китайское отношение к Вьетнаму.
— Китайское? Хорошо. Во Вьетнаме тоже нечто похожее, но там меньше, и Вьетнам все-таки был в существенной мере меньше индустриализован. А наличие большого объема социалистической индустрии, экономической базы социалистической командной индустрии создает большие проблемы. Во Вьетнаме все это было значительно меньше. Поэтому там это было делать легче, но до такого уровня все равно не дошло.
Это с одной стороны. Но, с другой стороны, мне представляется, что, например, начиная с 2013–2014 года и вплоть до сегодняшнего дня Китай вошел в полосу довольно сложных социально-экономических и политических реалий. И есть точка зрения, которую я склонен разделить в определенном смысле, что китайская модель в целом — социально-экономическая и политическая — в определенном смысле себя исчерпала. Поэтому это проблема, с которой Китай встречает 70 лет.
— Я разговаривал с китайскими профессорами научного социализма, и у меня не сложилось такого ощущения, что они считают, что их модель себя исчерпала. Да и статистика еще как продолжает впечатлять. Исчерпанная модель все-таки не гонит по шесть процентов роста ВВП в год в условиях, когда такой плохой баланс по сырьевым ресурсам, но очень много людей.
— Дело в том, что там, во-первых, насколько верно про шесть процентов, это сказать трудно. Там, может быть, немножко поменьше, но то, что темпы несомненно есть, верно.
Но тут надо смотреть не только на количественный показатель, но еще и на качественный показатель, на структурные показатели. Потому что начиная с 1998 года, по крайней мере теоретически, а с 2013 года практически, ставилась цель и ставится сейчас перейти, в общем-то, на другую модель экономического роста. То есть уйти от прежней инвестиционно-затратной модели и перейти на модель, где бы доля потребления играла большую роль в ВВП. Вот это-то как раз не получается.
Причем это не получилось уже несколько раз: это не получилось в конце 90-х, это не получилось в середине нулевых... Хотя, может быть, в середине нулевых попытка была не очень решительная. Но зато очень решительная попытка была в 2013-2014-м. Она тоже не получилась.
В результате сохраняется эта прежняя инвестиционно затратная модель. Поэтому собственно, какие бы ни были темпы: четыре процента, шесть, пять процентов (есть разные оценки) — не важно, темпы есть, но все равно нет главного — качественного перехода на эффективную модель.
— Премьеру Госсовета КНР Ли Кэцяну вы не верите, когда он называет цифры роста?
— Я Ли Кэцяну лично верю, но статистка — это вопрос сложный.
— Он не тот человек, чтобы обманывать.
— Да, не тот человек. Поэтому темп там есть, но эти темпы уже начиная с середины нулевых не столько решают эти проблемы, сколько их создают. Потому что, опять же, надо смотреть в контексте, как работает эта государственная инвестиционно затратная машина. До определенного предела, с моей точки зрения, она себя оправдывала.
Результаты и до этого были затратным — экологически затратными, социально затратными, финансово затратными, макроэкономически затратными. Но до середины нулевых годов — где-то до шестого-седьмого года, я считаю, эти темпы реально решали проблемы. А сейчас они больше их создают.
Читайте продолжение интервью: