О сложившемся раскладе политических сил в Турции и возможных действиях турецкой власти в этих условиях в видеостудии "Правды.Ру" рассказал директор Центра востоковедных исследований, тюрколог, кандидат политических наук, доцент Дипломатический академии Владимир Аватков.
— Владимир Алексеевич, Реджеп Эрдоган выиграл президентские выборы, и его партия в коалиции с националистами завоевала абсолютное большинство в парламенте. Запад встретил эту новость очень трагично. Заголовки иноСМИ были в духе: Эрдоган становится султаном, растерял все завоевания Ататюрка, вот он будет что хотеть, то и вертеть…
И для Запада это не очень хорошо, поскольку Эрдоган в последнее время, как они там пишут, испытывает паранойю по отношению к США, добивается выдачи Гюллена, который якобы пытался организовать государственный переворот.
Однако есть и другая точка зрения: Эрдоган провел демократические выборы, так как он добился победы не только в рамках своей партии.
С вашей точки зрения, насколько Эрдоган зависим от националистов? И действительно ли он такой уж автократ, как о нем пишут?
— Дело в том, что парламент на данном этапе реально представляет интересы практически всех слоев турецкого общества. В этом плане это действительно большой прорыв, потому что в парламенте будет представлено не две, не три партии, как это было на протяжении турецкой истории, — в этот раз в парламенте будет представлено две широкие коалиции.
В одну из них входит правящая Партия справедливости и развития совместно с Партией националистического движения. В оппозиции находится Союз нации, в который входит Хорошая партия и Народно-республиканская партия, основанная Ататюрком. В оппозицию входит и партия радикальных консерваторов Саадет, которая также будет представлена в парламенте.
Ну и, кроме того, есть партия Демирташа, Демократическая партия народов, которая идет отдельно и будет представлять курдское и другие меньшинства. Таким образом, парламент выполняет функцию представления определенных групп населения. То есть, помимо законодательной функции, он будет выполнять и представительскую функцию на данном этапе.
Это происходит де-факто. А значит, в парламенте будет происходить очевидное действо: правящая Партия справедливости и развития вынуждена быть в коалиции с кем-то, потому что она теряет голоса. И как раз это говорит о довольно большой демократичности прошедших парламентских выборов.
Потому что если бы эта партия хотела подкрутить себе что-то, я думаю, это было бы вполне достижимо, учитывая рычаги влияния ее власти. Но этого не потребовалось, потому что она вступила в союз с националистами.
Если же говорить о президентских выборах, то президент Эрдоган действительно имеет очень большую поддержку общества. Его реформы, которые базируются все время на консервативной внутриполитической жизни, встречают поддержку в глубинках, да и в крупных городах тоже.
Это говорит о том, что линия на укрепление Турции внутри и Турции в системе международных отношений, которую он выбрал, вызывает уважение и поддержку со стороны общества. Другой вопрос заключается в том, что в обществе происходят некоторые сдвиги.
Первый сдвиг — это укрепление консерватизма и действительно определенный отход от принципов, которые были заложены Ататюрком, основателем Турецкой республики.
Второй важный пункт — это то, что происходит объединение национализма и исламизма. Это новое явление еще недавно очень сложно было даже вообразить, но в современной турецкой действительности это становится фактом.
И третье, что очень важно отметить в плане тенденций, теперь в турецком парламенте представлены две националистических партии. Это очень серьезно, и власти это придется учитывать.
— Насколько Эрдоган будет зависим в принятии решений от националистов?
— Эрдоган будет вынужден учитывать свою коалицию с националистами. В общем и целом, во внешнеполитическом курсе Турция продолжит плавный отход от Запада. Она не будет сконцентрирована на США, как была сконцентрирована всю вторую половину XX века.
Правой рукой Соединенных Штатов в регионе ее уже называть нельзя. Это связано не столько с позицией России, сколько с тем, что Эрдоган пытается сформировать из Турции независимый центр силы. Не факт, что этот центр силы будет пророссийским, но нам намного легче будет взаимодействовать с Эрдоганом, потому что нам не нужно будет все время учитывать США.
А не факт, что этот режим будет пророссийским, — именно из-за националистов. Националисты видят Турцию от моря до моря, от Байкала до Адриатики, и для них Россия, в первую очередь, это еда, а не партнер. В этой связи будет вестись очень активно пантюркистская линия, она будет усиливаться. Если и стоит ждать усиления каких-то из внешнеполитических линий, то это как раз усиление линии на пантюркизм и на неоосманизм, а также на консервативный исламизм.
— Как это может отразиться на действиях России по сохранению целостности Сирии?
— Россия занимает позицию целостности Сирии, а также и Ирака. Мы исходим из волеизъявления народа, которое, конечно, должно быть в мирное время, не в военное. Но у России есть также контакты с курдами. Поэтому просто нужно учитывать и тщательно выбирать себе союзников.
Турция сильно не изменится. Основной лозунг Эрдогана, "Новая Турция", в плане ее независимости, останется. Турция будет укреплять свой независимый курс настолько, насколько это будет возможно и насколько позволим мы и Соединенные Штаты. Вот от этого баланса будет зависеть очень многое.
Поэтому главный вопрос: насколько американцы изменят свои позиции по Турции, насколько удастся им сделать что-то, чтобы переманить Турцию на свою сторону? А мы должны думать о том, что мы хотим получить от Турции через день, через год и дальше? Если эта стратегическая линия нами будет правильно выстроена, то нас ждет беспрецедентный успех во всей истории российско-турецкого взаимодействия.
Читайте также:
Как Россия помогла Эрдогану на президентских выборах
Выбор Турции требует уважения к себе
Турция стала опаснее для России. Поучимся у нее