Как США с помощью информационных технологий правят миром? Будет ли Китай строить долларово ориентированную экономику или пойдет на создание альтернативных Вашингтонскому консенсусу финансовых центров? Почему давосские тезисы Си Цзиньпина о глобализации — это гениальный ход дипломатии Пекина? Какие вопросы обсуждались во время двух сессий в Пекине? Будет ли Си Цзиньпин переизбран на третий срок? Как идет борьба фракций перед XIX съездом Коммунистической партии Китая? Был ли прав В. В. Путин в отношении проблемы нераспространения ядерного оружия? О чем думают в Пхеньяне и как народно-демократическая Корея сумела поставить США на колени? Какова роль Ли Кэцяна в борьбе коалиций в китайской политике? На эти и другие вопросы "Правде.Ру" ответил известный политолог Александр Нагорный.
— Си Цзиньпин на третий срок пойдет?
— Пойдет. Борьба вокруг этого еще не закончена, она идет активно.
— Две сессии — последние крупные мероприятия перед съездом Коммунистической партии Китая, где это будет решаться?
— Мероприятий там будет достаточно много. Важна конференция глав государств по "Шелковому пути" 15 мая, на которую поедет Владимир Владимирович Путин. Он будет встречаться с товарищем Си Цзиньпином. Туда поедут практически все руководители среднеазиатских государств и государств Юго-Восточной Азии. Не думаю, что туда поедет товарищ Трамп, хотя он приглашен.
— А японские товарищи?
— И японские товарищи, я думаю, приедут.
— А северокорейские?
— А северокорейских товарищей, наверное, туда не пустят, потому что они очень резко поступили, в очередной раз поставив в определенную позицию американский империализм, который ничего, при всей своей могущественности, не может сделать с маленьким давидом.
— То есть, Путин был прав, когда в предвыборной статье говорил, что если у тебя есть атомная бомба - тебя никто не тронет…
— Вообще-то, да. Потом будет еще веселее. Я думаю, что эта тенденция будет распространяться, появятся новые страны, так что впереди нас ждет интереснейшее время.
— А что-нибудь сделать с этим можно?
— Всё зависит от того, как идеологически заряжен тот или иной эксперт-специалист? Скажем, если это эксперт исламско-махдивского толка, тогда неизбежно столкновение и мир будет гореть в геенне.
— Это имеются в виду души. Но американцам не привыкать — они Хиросиму и Нагасаки атомом бомбили.
— Да, и в этом смысле, конечно, американцы демонстрируют широту диапазона, моральной допустимости и моральных возможностей человеческого разума и решения. Я думаю, что их готовность, которая была реализована в 1945 году, сейчас еще более радикальная, еще более жесткая и крепкая. Потому что мир, благодаря Соединенным Штатам, прежде всего, вошел в информационную эру.
Информационная эра началась с Голливуда, который показывал разные возможности человеческого разума. "Доктор Стрейнджлав", например. Там были и антивоенные, и провоенные картины. Короче говоря, кончилось всё тем, что в 1997 году они поставили фильм, в котором показали реально, как громадные бомбардировщики врезаются в нью-йоркские небоскребы и как это всё происходит на глазах у людей. Массовка пострадала.
А потом весь этот кинофильм был реализован на практике 11 сентября. И в этом смысле, конечно, поразительно, что человеческий разум в значительной степени может творчески выражаться в том, что создает некие воздушные замки, а потом они неожиданно превращаются в реальность.
Мне кажется, что такая осторожность или даже сверхосторожность Путина в отношении с США связана с пониманием того, что у нас очень тяжелое положение в смысле независимости принятия решений. Единственная страна, которая может принимать абсолютно независимые решения, — это Китайская Народная Республика. По своей величине, по своему количеству народа, по своей независимой структуре внешней, внутренней политики, финансам они — единственные, кто де-факто сохранил независимость от американского спрута.
Мы тоже пытаемся дернуться. И дергаемся, вот в Сирии дернулись и сумели переломить ситуацию. Раньше несмело дернулись в Грузии, а надо было дергаться до конца. Не пошли — а вдруг начнется война и т. д. На самом деле, никакой войны крупномасштабной против России невозможно. Потому что есть атомные бомбы, и даже если парализовать 95 процентов нашего потенциала, пять всё равно вылетит и настигнет противника, и это будет для него абсолютно неприемлемым.
— А если они что-нибудь придумают?
— Они должны тогда первыми наносить удар. Но всё равно и так — неприемлемый ущерб. Ведь не могут справиться с Корейской Народной Демократической Республикой. Казалось бы, ну что там вообще — 25 миллионов, и вроде бы изолировано со всех сторон. И ничего — живут, сделали атомную бомбу. Спутник пульнули, неизвестно, сколько он пролетел, но пролетел.
Теперь четыре ракеты параллельно залпом ударили на тысячу километров, и сказали, что это будущий подарок Дяде Сэму. И Дядя Сэм не может проникнуть в корейские системы, потому что они построены не на импортной микроэлементой базе, а на своей. И они пользуются ламповыми приемниками, которые тоже не подвержены выведению из строя. Владимир Владимирович Путин — в трудном положении, ему нужно учиться у великого вождя Ким Чен Ына тому, как малыми силами разрушать крупные системы.
— Александр Алексеевич, давайте к Китаю вернемся. Си Цзиньпин в Давосе говорил, что не позволит американцам остановить глобализацию мировой экономики, фактически угрожал США, правильно?
— Да, совершенно гениальный ход китайской дипломатии, который они сделали, увидев раскол, который осуществился на выборах, и в связи с победой товарища Трампа. Поразительно, как быстро работает китайская аналитическая бюрократия — они сразу увидели возможность забрать на себя всю идеологему глобализации, которая существовала и быстро развивалась при Обаме и его сатрапах, и использовать ее таким образом, чтобы расширить свое политическое влияние на страны Западной Европы, показать им, что Китай становится хозяином в этом пространстве. Конечно, пока не становится, но дипломатически это было сделано блестяще.
Там идет очень большая борьба. Ли Кэцянь — премьер-министр, первый хозяйственник, конечно, отражает интересы многих производственных, промышленных и, прежде всего, финансовых групп, которые сформировались на территории Китая. Но эти руководители, работая с внутренним и внешним рынком, преимущественно вступают во взаимодействие с иностранными банками. А этими банками являются преимущественно американо-английские, в большей степени американские.
И это взаимодействие, перетекание интересов из одной колбочки в другую и обратно создает достаточно прочную связку, кроме всего прочего в экспортно-импортных операциях. Конечно, любой деятель заинтересован в том, чтобы что-то завысить и оставить энное количество долларовых знаков на своем счету в американском банке.
Поэтому внутри Китая сложилось очень сильное лобби. Даже не лобби и не группа, а как бы коалиция различных группировок, которые заинтересованы в продолжении работы с Соединенными Штатами, с международным экономическим порядком, с мировыми финансами. Они говорят: хорошо, мы не торопимся, мы все равно развиваемся, мы уже по общему валовому продукту перегнали Америку, через 30 лет мы будем в два раза больше. И Америка вместе с долларом инкорпорируются в юань.
Вот путь эволюционный! Но ведь там же есть и другие коалиции, которые не менее влиятельны, а может быть, даже гораздо сильнее. Они отражают интересы китайского общества. Это, во-первых, силовые группы, которые говорят: вы ерундой занимаетесь, революцию вам никто не позволит сделать.
Пока соотношение военных балансов не в нашу пользу, пока мягкая сила в руках американцев, мы ничего сделать не можем. А если мы их будем медленно-медленно догонять и выдавливать, то они просто по нам нанесут удар, и мы не сможем с этим ударом справиться. Потому что научно и технологически, конечно, Соединенные Штаты продолжают занимать лидирующую позицию и по отношению к России, которая продолжает громить свою Академию наук.