Власти США, несмотря на введение Национальной гвардии, не могут прекратить мятеж в Фергюсоне. Протесты начались уже и в других городах. О внутриамериканской демократии и возможном развитии событий в прямом эфире видеостудии Pravda.Ru рассказал директор Института политики, права и социального развития МГГУ имени Шолохова, политолог Владимир Шаповалов.
— Почему произошел такой взрыв негодования? Протесты переросли в погромы. Была применена спецтехника, слезоточивый газ, задействованы разные силовые подразделения. Но подавить мятеж не удается. С чем связан такой всплеск насилия в этом городе?
— Ничего удивительного в этом абсолютно нет. Налицо факт убийства, которое можно интерпретировать как убийство на расовой почве. Заметьте, полицейский — белый, а убитый им юноша — афроамериканец. Для небольшого городка, в котором преобладает афроамериканское население, это, естественно, стало пощечиной, очень серьезным поводом для социального взрыва. Очевидно, ситуация имеет еще какие-то свои внутренние пружины. Это событие, являясь экстраординарным для жителей данного американского города, для жителей Соединенных Штатов в целом является, в общем-то, обыденным событием. Мы наблюдаем повторение подобного рода сценариев: убийств белыми полицейскими афроамериканцев, насилия в отношении афроамериканцев, латиноамериканцев, — уже достаточно давно. Из года в год подобные ситуации повторяются в тех или иных американских населенных пунктах.
Несколько лет назад случилось наводнение в Новом Орлеане, которое привело к очень серьезным беспорядкам, столкновениям на почве межрасовых отношений между афроамериканцами и белыми. Там тоже были применены войска — даже не Национальная гвардия, а Вооруженные силы. Причем их американское правительство было вынуждено (вот ведь парадокс ситуации) снять с фронта боевых действий в Ираке и направить для подавления выступлений афроамериканцев в Новом Орлеане.
Иными словами, если рассматривать это не как отдельные проявления расизма, а выстроить события в цепочку, то станет понятно, что взрыв негодования в Фергюсоне имеет вполне естественные причины, поскольку американское общество представляет собой пороховую бочку, которая может рвануть в любом месте в любое время. Постоянно существует напряженность, и такие конфликтные ситуации происходят с потрясающей регулярностью. Поэтому возмущение, тот первоначальный импульс, который имел место в Фергюсоне, получил мощную подпитку со стороны афроамериканской общины и всего цветного населения Соединенных Штатов. Это стало очередным проявлением межрасового конфликта, двойных стандартов, дискриминации по цвету кожи и прочих негативных явлений.
— В Фергюсоне — городе центра Америки с населением 20 тысяч человек — 67 процентов составляет темнокожее население. А полиция состоит на 94 процентов из белых. Американцы сами сейчас задаются вопросом, как возможно, что в городе, где преобладает черное население, в полиции почти одни белые? Как это возможно?
— Ситуация парадоксальная. С одной стороны, мы видим политику стирания граней между представителями разных рас и этнических групп в Америке. Америку называют плавильным котлом. Политика, направленная на предотвращение дискриминации и ее последствий в самых разных сферах, имела место в 60-70-е годы ХХ века. Следствием стало достаточное продвижение американцев в сфере образования, политики, культуры… Обратите внимание, ведь в традиционном американском боевике обязательно должен быть добрый афроамериканский полицейский. Но его не оказалось в Фергюсоне.
С другой стороны, налицо в последнее время обратные тенденции: рост межрасовых конфликтов, связанный с тем, что именно афроамериканцы имеют самый высокий уровень безработицы и преступности. Среди афроамериканцев самый низкий образовательный уровень и самая низкая представленность в органах власти и правоохранительных структурах.
Я думаю, что политика, действительно проводимая правительством Соединенных Штатов, на стирание граней и на создание определенных преференций цветному населению, постепенно стала выдыхаться. Здесь есть несколько причин. Одна из них, как это ни парадоксально, — крах Советского Союза. Ведь именно Советский Союз являлся тем внешним цензором, внешним игроком, который постоянно обращал внимание и, как правило, вполне справедливо, на притеснения цветного населения в Соединенных Штатах, на дискриминацию. В качестве ответной реакции со стороны американского государства была попытка уйти от этих обвинений и продемонстрировать, в значительной степени показушную, внешнюю, а не глубинную, настоящую демократию. Но все-таки что-то реально делалось. Исчез Советский Союз — отпала и необходимость в таких мерах. Власти объявили Америку эталоном демократии, это признал весь мир, американцы были до последнего времени вне критики. В этой ситуации исправлять недостатки собственного социума, которые совершенно очевидны, уже было не нужно. Это одна из причин, почему выдохся этот процесс.
Но совершенно очевидно, есть и другая причина, более глубинная. Она очень интересно описана в книге "Кто мы?" известного знаменитого американца Сэмюеля Хантинга, одного из наиболее известных политологов и социологов. В этой книге анализируется кризис американского общества, американского социума, американского политикума. Суть этого кризиса состоит в том, что стержень, основа американского общества, белый англосакс-протестант, постепенно исчезает, размывается. Англоговорящих белых людей в Соединенных Штатах все меньше и меньше. Все больший удельный вес в обществе занимают представители афроамериканцев, латиноамериканцев и других этнических общин. При существующих тенденциях через несколько десятилетий белые окажутся в меньшинстве. Белое американское общество начинает бояться увеличения удельного веса цветного населения, белые закрываются, применяют меры дискриминации.
— Именно поэтому они в полицию набирают в основном белых?
— Я думаю, что это одна из причин. Представим ситуацию, при которой белая доминирующая часть американского общества превращается в меньшинство. Мне это напоминает Южно-Африканскую Республику эпохи апартеида. Для того чтобы этой, все уменьшающейся, части общества сохранять господство, доминирование в обществе, необходимы репрессии, необходимо контролировать правоохранительную систему.
Я не думаю, что пока это еще осознанная политика. Но совершенно очевидно, что такой перекос в сторону белых в правоохранительной системе не случаен. Он является именно защитной реакцией представителей белой общины против все усиливающихся представителей афроамериканской и латиноамериканской общины.
— Американские политологи считают, что это уже тенденция, а беспорядки в стране только начинаются. На ваш взгляд, возможно широкое разрастание конфликта?
— Абсолютно согласен с этим выводом за небольшим исключением. Фергюсон, как я уже сказал, не начало. Это звено цепи. Все началось 10-15 лет назад. Нынешняя фаза обострения межобщинных отношений, безусловно, имеет свою предысторию, свой бэкграунд.
Фергюсон стал очень известен в силу того, что совпало множество событий: темнокожий президент, конфликтные ситуации в мире в целом и другие факторы. Это дало отсвет на события, которые там происходят. События в Новом Орлеане все-таки имели больший масштаб.
Вне всякого сомнения, все только начинается. И все основные битвы между одной и второй частью Америки еще впереди. Вне всякого сомнения, этот маховик будет раскручиваться. Причем усиление конфликтных отношений будет нарастать по мере изменения в удельном весе цветного и белого населения. Фергюсон имеет символическое значение. Он ставит большую жирную точку под идеей американского общества как общества для всех — общества всеобщего благоденствия, того самого плавильного котла, в котором переплавляются представители разных наций, этносов, религий, и превращаются в стопроцентных американцев, и дальше идут реализовывать свою американскую мечту. Вот эта стержневая идея современной Америки в Фергюсоне приказала долго жить. Нет больше этого плавильного котла. Все это ощутили. Нет больше американской мечты, потому что у разных американцев будет разная американская мечта.
И совершенно очевидно, что в будущем процессы будут только усугубляться. Белая община будет замыкаться и усиливать свой контроль над репрессивными механизмами воздействия на постоянно расширяющуюся и усиливающуюся цветную часть населения.
— Сейчас в США очень критикуется Обама. На него делалась большая ставка как на человека, который способен решить проблему расизма в Соединенных Штатах. Почему Обама, темнокожий президент, не способен решить проблему темнокожего населения?
— Почему не сработал первый американский темнокожий президент в плане межэтнических отношений, межрасовых отношений? Мне кажется, очень важны и объективные, и субъективные причины. Субъективный момент состоит в том, что Барак Хусейн Обама никакого отношения к афроамериканской общине не имеет. Он не связан с ней ни родственными, ни социальными, ни политическими корнями. По сути, здесь мы видим очень интересный феномен. Ведь отец Барака Обамы приехал из Кении и жил на Гавайских островах, где якобы родился Барак Обама. А его оппоненты считают, что он вообще родился в Кении. То есть, он не имеет права быть американским президентом. Ну, оставим эти споры американцам. Важно, что Барак Обама не варился в афроамериканской общине, он не знает ее ценностей, символов, смыслов, стремлений, проблем…
Афроамериканская община — это сообщество многих поколений бывших рабов, сохранившая в своей культуре, в своем сознании именно проблему рабства в прошлом. Обама не может установить никаких отношений и повлиять на темнокожее население, поскольку афроамериканцы не считают его своим.
Объективная же причина состоит в том, что Барак Обама является заложником системы. Выстроенная система этнических отношений в Америке (тот самый плавильный котел) не способна выработать адекватное решение проблемы, которая существует в настоящее время. Обама — политик среднего уровня. Он неплохой оратор, достаточно эрудированный человек, но он не обладает такими талантами, которые могли бы поставить его в разряд политиков уровня Рузвельта. Обама не способен выйти из тупика межрасовых проблем, который существует уже многие десятилетия.
— Что вы думаете о двойных стандартах Америки? Они особенно ярко проявились в украинских событиях.
— Мне хотелось бы подчеркнуть, что это не просто двойные стандарты. Это система по Оруэллу: "Правда — это ложь, ложь — это правда, война — это мир" и т.д. Это система выстроенных американцами институтов, которые претендуют на объективность и интернациональность, международный характер, будь то финансовые отношения или права человека. Например, Freedom House позиционирован как структура, которая измеряет права человека, нарушение прав человека, уровень демократии во всех странах и дает якобы беспристрастную картинку. Но это же бред! Это американская структура. И она измеряет по американским стандартам уровень демократии во всех странах мира, кроме Америки, которая является эталоном. Демократию нельзя измерить. Отсюда и все проблемы. А в мире, в том числе и в России, очень многие воспринимают Freedom House так же, как Transparency International, Human Rights Watch, как некое мерило демократических ценностей, прав человека, коррупции, как некую объективную внестрановую институцию. На самом деле, это просто американская мягкая сила, американские средства пропаганды и агитации, направленные против врагов, противников, соперников, коим является, в том числе, и Россия.
Я думаю, что наше министерство иностранных дел еще скажет свое веское слово. Средства массовой информации, общественные организации, политические партии тоже выражают свою позицию. Слово России уже достаточно значимо и слышно. Американцы с тревогой обращают внимание на наше мнение.
Фергюсон и события на Украине, безусловно, во многои похожи, хотя у них разный масштаб. Американцы позиционировали себя как общество эталонной демократии, эталонных межнациональных и межрасовых отношений. Теперь стало ясно, что это совершенно не так. Более того, очевидно, что это хроническая болезнь и она прогрессирует.
Читайте также:
"У США уже в подсознании: весь остальной мир - второго сорта"
Вадим Горшенин: Россия способна победить в холодной войне
Ку-Клукс-Клан обрядился в офицерскую форму