Россия и Китай в последнее время значительно укрепили свои отношения не только в политике, но и в экономике. Сотрудничество продолжает расширяться. Вслед за подписанием газового контракта Москва и Пекин могут создать совместное рейтинговое агентство. О подробностях отношений двух стран, неизвестных и непонятных процессах мирового развития в прямом эфире видеоканала Pravda. Ru рассказал заведующий отделением востоковедения НИУ Высшей школы экономики Алексей Маслов. Он — специалист по Китаю, изучал духовные традиции страны и даже учился в академии у-шу Шаолиньского монастыря.
— Многие считают, что заключение с Китаем газового соглашения на 30 лет и большого числа сопутствующих соглашений выводят наше сотрудничество на новый этап развития. На ваш взгляд, это — результат долголетней работы или прорывный момент в связи с непростой геополитической обстановкой?
— Конечно, такие проекты не делаются за один день или несколько месяцев. Поэтому нельзя связывать такие события с украинскими событиями, Крымом или санкциями против России. Если мы чуть-чуть отодвинемся назад и посмотрим, как страны шли к этому соглашению, то поймем, что и Россия, и Китай очень осторожно, чтобы не наступить друг другу на ноги, выстраивали отношения. Они выстраивали их действительно 15 лет. И речь идет не только о газовом соглашении, а об общих соглашениях.
Официально формула наших отношений называется "долгосрочное стратегическое партнерство, базирующееся на взаимном доверии". Взаимное доверие между Россией и Китаем — это очень непросто, учитывая непростую предыдущую историю. Наши страны, конечно, имеют разную цивилизационную направленность, и трения всегда могут возникнуть. Действительно всегда есть сферы интересов, где мы пересекаемся, например, Центральная Азия. Поэтому нужно было все вопросы, которые могут хоть как-то повредить нашим отношениям, отложить в сторону. Страны и подходили к этому стратегическому партнерству очень плавно.
Читайте также: США раздували китайскую угрозу на востоке России
Как вообще отстроены российско-китайские отношения, широкая аудитория обычно не знает. Все видят лишь результат. У нас с китайцами самое большое количество среди всех зарубежных партнеров разных совместных комитетов и комиссий. Сначала проводятся консультации. Потом вопросы обсуждаются в подкомиссиях, скажем, по гуманитарному сотрудничеству, по образованию, по газу…
Следующий этап — комиссия, возглавляемая двумя вице-премьерами. Затем — премьерский визит, и как итог — президентский визит. А уже потом, когда вся эта оболочка построена, начинается практическая работа. Поэтому каждый проект проходит очень много согласований. Заключив этот договор, мы закрепили на 30 лет некий статус кво и подошли к очень серьезному этапу. И для нас, и для Китая это было очень важно. В этом деле цена контракта, как ни странно, она действительно важна для предпринимателей, но не очень важна для государств. Государствам важней стратегическая суть. А то, что Россия и Китай обустраивают некий стратегический блок, хотя и не военный, это — факт. Факт, что две страны объединяются на основе некоторых обид по отношению к внешнему миру.
Европейский союз и США с партнерами строятся не вокруг обид, а вокруг отвоевывания некоторого куска суши, куска экономики. Это — наступательная философия. Партнерство Китая и России базируется на том, что есть некая несправедливость в этом мире. И мы должны бороться за свое место под солнцем.
— В чем выражается эта несправедливость? Какие ценности у России и Китая?
— Есть некий мир западных ценностей, который предлагал их как универсальные ценности. Это началось еще примерно в XVII-XVIII веке с попыток христианизации Азии. Тенденции глобализации предполагают, что мы не только будем использовать одни и те же товары, но и будем думать примерно одинаково. И теоретически это должно было устранить все возможные противоречия. Оказалось, что это не так. Традиции очень сильны — и российские, и китайские. Самосознание, самопонимание показало, что Россия и Китай представляют самобытные сущности. А когда Россию, Китай и другие азиатские страны попытались снять с мировой шахматной доски, возникла обратная реакция. Путин и Си Цзиньпин делают это не из собственных желаний. Они воплощают тенденции, которые уже есть в общественном сознании их стран. В этом проявляется обида, что мир строится не по нашим лекалам и ценностям, и самое главное, наши категории и интересы не учитываются.
Читайте также: Китай и Россия "поделили" космос
Когда Россия и Китай приобрели немножко экономической массы и политического веса, они начали отвоевывать себе куски в этом пространстве. Действительно, Россия и Китай обострили борьбу, ситуацию в мире, но это — единственный способ сохранить свою независимость и самобытность. Думаю, что это — не решения политиков и даже не решения народов. Это — историческая тенденция, которая действует во всем мире.
— Цивилизационный процесс, диалектический, да?
— Исключительно! Потому что эти экономические соглашения, визиты — частные проявления глобального процесса. Речь о том, что контакт идет между цивилизациями, а не между экономистами и политиками. И это как раз проявляется между Россией и Китаем. Россия и Китай — это, конечно, разные цивилизации, разного взгляда на жизнь, разных ценностей. Но с другой стороны, пока существует это понятие некой обиды, некоего неудобства жизни в мире, они будут взаимно дополнять друг друга. Си Цзиньпин еще два года назад, когда он пришел на этот пост, заявил, что у Китая есть своя мечта, не американская мечта — разбогатеть, жить хорошо. Китайская мечта — мечта всех китайцев — восстановить Китай в политических и экономических границах, которые были до XIX века, то есть до того, как иностранцы пришли в Китай.
— Очень похоже на русскую идею воссоздать русский мир.
— Абсолютно точно! Страны воссоздают свое культурное пространство. И надо признаться, делают это довольно умело, потому что одно дело — тенденция и интенция, другое дело — реальные поступки людей. У нас очень много, конечно, нелепостей в продвижении русской национальной идеи, но тенденция правильная. И у Китая масса ошибок и масса огрехов. Например, Китай по всему миру создает институты Конфуция на базе университетов, вкладывает очень большие деньги, чтобы эти по сути клубы проповедовали, пропагандировали китайскую культуру.
С одной стороны, все шло очень хорошо — их создали более 300 по всему миру. Потом американцы стали их закрывать, потому что посчитали, что они производят промывку мозгов. В Англии тоже вытесняют с территории университетов, потому что нелепо действовали китайцы. Туда приезжали добровольцы, которые преподавали китайский язык. Но оказалось, что преподавали на очень низком уровне, зато китайцы проводили анкетирование, социальные опросы… Конечно, несколько нехорошо это выглядит.
— То есть они продвигали свои какие-то ценности, агитировали?
— Изначально ни за что не агитировали. Они делают так, чтобы Китай нравился. Потом все же преподносилось, что китайская идея, китайская культура стоит выше, она аксиологически выше любых культур. Но она готова принять любых людей, которые готовы ей подчиниться.
— Китайцы достигли определенных успехов. Они помогают и внедряются в Латинскую Америку и Африку, делают себе достойный имидж в мире.
— Абсолютно точно. С одной стороны, есть продуманная политика, с другой стороны, есть некая генетическая предрасположенность Китая расширяться вовне. Если смотреть с чисто экономической точки зрения, многие вложения во внешний мир кажутся не очень правильными, даже нелепыми, очень опасными. Например, Китай вкладывает в Никарагуа огромные средства, а экономическая отдача, если и будет, то только через столетие. Но дело не в этом. Китай создает рабочие места, пакет услуг, и, главное, вызывает симпатию у местных жителей, потому что действительно создается новый сектор экономики.
Читайте также: РФ и Китай покажут "Боингу" кузькину мать
Китай торгует с Африкой на 200 миллиардов долларов, в два с лишним раза больше, чем с Россией. Причем в ближайшее время — буквально в 5 лет — торговля должна вырасти вдвое. Это — китайский путь. Потому что китайцы — плохие вояки, более того, они психологически не мыслят военной агрессии. Все эти угрозы и бряцание оружием — это часть имиджа великой державы. И им выгодно, когда говорят о китайской угрозе. На самом деле Китай действует совсем по-другому — тихой сапой.
В Китае сейчас около 4 триллионов долларов золотовалютных резервов. 65 процентов из этих резервов они держат в США, тем самым финансируя, спонсируя американскую экономику. Поэтому Китаю невыгодно воевать с США. Зачем? Потому что и так уже идет интеграция, наоборот — американцы блокируют проникновение Китая к себе. В прошлом году конгресс заблокировал около ста предложений о продаже крупных предприятий китайцам. Боятся. Но китайцы зайдут с другой стороны. В этом плане есть тенденция: расширяться экономически, захватывать экономические плацдармы, но при этом никого не пугать. Вспомните, еще несколько лет назад все кричали, что скоро у нас будут миллионы китайцев по всей России.
— Так и сейчас многие боятся ползучей экспансии Китая на Дальний Восток и Сибирь.
— Нет, по одной простой причине: квоты на китайскую рабочую силу по Амурской области, Приморскому краю и другие дальневосточные и сибирские регионы составляют 3,5-5 тысяч. Еще столько же или больше въедет нелегально — получится 10, ну — 20 тысяч. Там жителей Центральной Азии больше, чем китайцев. Китайцы не едут туда, где им некомфортно. В Сибири жить для китайца некомфортно с точки зрения погодных условий и с точки зрения ведения бизнеса. Я знаю очень многих китайцев, которые вкладывают средства — строят гостиницы, туристические комплексы, но при этом сами они не пребывают, и обслуживают эти комплексы россияне. То есть в принципе демографического давления пока нет.
В Австралии количество китайцев увеличиваются значительно быстрее, чем в России. Зачем Китаю заселять Россию, если можно так получить все, что им надо? Китай всегда действует по матрице, а высчитывать действия Китая с точки зрения политики или экономики неправильно. Надо смотреть, как вообще Китай действует в рамках своей политической культуры. Это не значит, что традиционный Китай такой же, как современный и наоборот. Китай может очень долго угрожать, но военное столкновение — это критический случай. Это, скорее, прорыв кризиса внутри страны, а не наружу.
В 1979 году было военное столкновения Китая и Вьетнама из-за территориальных споров. Но там была серьезная внутренняя подоплека. Вьетнамцы по-китайски называются юэнань — южные нани — нани как этнос. Южные нани живут во Вьетнаме. Есть северные нани, которые живут в Китае, и которые, являясь жителями Китая, принадлежат китайской культуре. И психологически Китай рассматривал Вьетнам как часть своей территории практически до середины ХХ века. Поэтому гордый и очень независимый Вьетнам очень раздражает Китай. Кроме того, Китай хотел посмотреть, насколько тогда Советский Союз будет готов выступить на стороне Вьетнама вооруженными силами и военной помощью, но это не понадобилось.
Читайте также: Россия-Китай: куда делись противоречия?
Сейчас у Китая немного другая политика. Китай после прихода Си Цзиньпина стал значительно активнее проводить внешнюю политику, стал агрессивно активен. Си Цзиньпин проводит фантастически яркую внешнюю политику. Хотя мы не всегда это замечаем, поскольку она, как всегда, идет плавным образом. Одна из особенностей — это так называемая политика в области утраченных территорий и островов — и с Японией, и в Южном море, с Филиппинами и с Индией… С Россией официально мы все споры урегулировали.
В других направлениях Китай окружен территориальными спорами. И это — бесконечные споры, они никогда не могут быть решены. И в этом плане Россию надо понимать. Может быть, внешне кажется, что Россия буквально стала экономической и политической подпорой Китаю. В этом плане мы, конечно, очень нужны друг другу как взаимодополнение.
На самом деле Россия начала вдруг блестяще отыгрывать свою роль. Чем больше Китай ошибается, тем больше возрастает умелость России. Как раз Россия в последнее время на внешнеполитической арене крупных ошибок не делает. Курс, конечно, очень стремительный и небезопасный. Но здесь как раз все зависит от умелости пилота. А Китай начинает делать ошибки. Кроме России никто из крупных государств Китай политически не поддерживает. Китай оказался в вилке. С одной стороны, его основной торговый партнер — США, также Япония и страны ЕС. Но с ними — масса конфликтов. Страны АСЕАН тоже испугались Китая. Россия находится в конце первой десятки по торговле, но при этом Россия — основной политический партнер, безусловно. Вот Китай теперь и лавирует между ними.