Как будут развиваться отношения между Россией и Украиной? Стоит ли ожидать усиления военного присутствия на новой границе между двумя странами? Может ли вообще Украинская власть перейти от броуновского движения к развитию страны? На эти и многие другие вопросы в прямом эфире видеоканала Pravda.Ru ответил член Экспертно-аналитического совета при Комитете по делам СНГ и соотечественников при Госдуме РФ, бывший заместитель командующего объединенной группировкой на Северном Кавказе Борис Подопригора.
— Как вы относитесь к тому, что Крым стал частью России?
— Как гражданин России я в течение длительного времени находился в недоумении, почему мы так себя не уважаем? Почему мы изначально чувствуем себя неудачниками? Но большое спасибо крымчанам, что теперь многие мои соотечественники почувствовали себя достойными людьми. За два десятилетия мы просто отвыкли думать, что кому-то можем нравиться. Мне кажется, что это — главное эмоциональное содержание последних недель. Но эйфория по поводу вступления Крыма должна завершиться. На ее место должна прийти нормальная спокойная работа.
Мне очень понравилась мысль, высказанная президентом Путиным при непосредственном подведении итогов референдума. Мы должны очень аккуратно относиться к Украине в связи с объединением с Крымом. Мы должны сделать все, чтобы у наших украинских соседей не возникло ощущения, что мы — враги. Да, произошло то, что произошло. Не мы это организовали, но вот придется жить дальше в этих условиях. Не должно быть никакой озлобленности, никакой враждебности со стороны украинцев.
Читайте также: Наталья Витренко: Задача новых украинских властей — запугать население к выборам
Мы рассчитываем, что к концу мая в Киеве появится законное правительство, которое будет искать пути сближения с Москвой. Вне зависимости от того, какие санкции будет наложены на Россию — сугубо ритуальные или практические, сам факт вступления Крыма в состав России — это более важная вещь для нашей страны, нежели какие-либо последствия от санкций. Вот эти три мысли мне чаще всего приходят на память, когда я веду разговор о Крыме.
— Вы говорите, что отношения должны быть мирными и не вызывать вражды. Тем не менее, на территории Украины отключены все российские каналы, а под значками украинских каналов постоянно показывается плашка, что Россия объявила Украине войну…
— Я, во-первых, хотел бы вас поздравить с тем, что вы работаете весьма эффективно, если вас и прочих российских журналистов боятся. Сейчас, собственно, весь мир находится в двух плоскостях. С одной стороны — реальность, что происходит в действительности, а вторая плоскость — виртуальная — что об этом говорят. PR-машина действует с такой скоростью, что мы себя не узнаем. Я часто обращаю внимание на сообщения, в том числе украинских СМИ. Но если следовать их логике, то Россия уже напала, один танковый бросок и конец Украине. Но всего этого нет.
Наши средства массовой информации должны говорить очень жестко и очень определенно доносить правду о событиях. Мы действовали строго в правовых рамках, численность военнослужащих оговоренное число не превышало. Но мы не могли не принять во внимание массовое желание крымчан войти в состав России.
Читайте также: Барак Обама ввел санкции против РФ
На меня произвела впечатление одна из фраз вашего коллеги, журналиста о том, что пришла на референдум бабушка и прежде чем бросить бюллетень в урну его перекрестила. Пожалуй, ни одни выборы будущего — референдум — ни в одной стране не проходили столь эмоционально. Мы это чувствовали и здесь — в России. Это — движение за, а не против. Очень хотелось бы, чтобы мои коллеги на Украине это почувствовали. Мы не против них, но в этой конкретной ситуации мы не могли поступить иначе. Так сложились обстоятельства.
— Возможно ли на Украине функционирование нормальной армии при нынешнем правительстве и творящемся в стране беспределе?
— Я думаю, что при нынешнем порядке вещей никакой армии на Украине создать не удастся. Потому что само общество расколото по принципу за или против России. Я думаю, что серьезную политику, тем более практическую, управленческую работу в таких условиях проводить невозможно: ни в армии, ни в экономике, ни в других социальных сферах. Так что давайте подождем до конца мая.
Мне бы хотелось, чтобы Украина сохранилась, как единое государство, и избрала руководство, которое смогло бы проводить сбалансированную политику, позволяющую всем гражданам Украины, проживающим как на Западе, так и на Востоке найти общие позиции. Найти общую точку зрения, в том числе на важность и неизбежность партнерских отношений с Россией.
— Некоторые считают, что Россия продолжит присоединение бывших территорий Советского Союза. Может ли по крымскому союзу войти в состав Федерации, например, Абхазия и Приднестровье?
— На самом деле вы задаете скорее философский вопрос. Может ли возникнуть новое сообщество по образцу Советского Союза. Как литератор, я могу помечтать, ибо все литераторы в той или иной степени фантазеры. Можно мечтать о том, чтобы возродилась страна, в которой я родился и как военнослужащий присягал. Но здесь с фантазером спорит реалист, политолог, опирающийся на факты и собственный опыт.
Я вижу, что сегодня это невозможно. Крымский случай, мне кажется, по-своему уникален. И распространять его на другие, так сказать, участки евразийского пространства, думаю, не стоит. И это просто не сработает. В 2008 году в конфликте с Грузией была одна геополитическая ситуация, сейчас — другая. Я бы не стал искать какие-то общие варианты. Если здесь срабатывает — значит, может быть применено всюду. В политике так не бывает. В каждом случае есть свои особенности. Уверен, что для Крыма будет сделано все необходимое, чтобы он как можно быстрее адаптировался под российские условия.
— Власть на Украине сейчас напоминает хаотичное броуновское движение. Куда качнется этот маятник? Возможно ли в таких условиях нормальное функционирование государства?
— Я надеюсь, что на Украине найдутся сильные политики. Пока я таких не вижу. Со многими украинскими политиками я общался и имел возможность составить некоторое впечатление. Я вижу одну общую беду не только Украины, а многих прочих республик, образовавшихся на территории бывшего Советского Союза. Они, на самом деле, все еще не привыкнут к свободе и не верят до конца в свою независимость и хотят доказать это, в первую очередь, самим себе.
Читайте также: Откуда берутся "прозревшие крымчане"?
При общении с тем же Яценюком создавалось ощущение, что он чувствует зависимость Украины от России и хочет еще и еще отойти от этого федерального центра. То есть внутреннего ощущения, что мы — свободны, мы — независимы у них нет. Есть желание отдалиться, вопреки здравому смыслу и в ущерб своей стране. В этом бульоне варилась вся нынешняя украинская элита и элиты других бывших союзных республик. Такие условия не позволили сформировать серьезную боевую, политическую команду.
Если украинский народ в состоянии за оставшиеся пару месяцев до выборов все-таки выдвинуть подлинных лидеров, я думаю, с Украиной будет все в порядке. Тогда и наши отношения после такой эмоциональной встряски потихонечку нормализируются. Если же это броуновское движение будет нарастать, я боюсь, что Украина повторить путь России с февраля до октябрь 1917 года. То есть, тогда не избежать, мягко говоря, очень серьезных катаклизмов.