На днях исполнилось 13 лет натовским бомбардировкам Югославии. Была ли возможность предотвратить бомбежки? Могла ли Россия спасти сербов? Об этом в интервью "Правде.Ру" рассказал участник тех событий — бывший премьер России Евгений Примаков, совершивший разворот над Атлантикой. Свое мнение изложили также историки-балканисты и военные эксперты.
24 марта 1999 года начались бомбардировки НАТО территории Югославии. Их итогом стало фактическое поражение страны, уход Югославской народной армии (ЮНА) из Косова и последующее фактическое отторжение края от Сербии. Сегодня очень многие в России говорят о том, что наша страна не помогла братьям-сербам и фактически отдала их на растерзание натовской военной машине.
Одним из самых ярких событий тех дней стал знаменитый "разворот над Атлантикой" самолета с премьер-министром России Евгением Примаковым на борту. Он направлялся с официальным визитом в США. Но получив информацию о начале бомбардировок, развернул самолет прямо над Атлантическим океаном и вернулся.
Почему он так поступил? Был ли шанс предотвратить бомбардировки? Об этом сам Евгений Максимович Примаков рассказал в интервью председателю совета директоров "Правды.Ру" Вадиму Горшенину:
"Я не считаю, что это был какой-то подвиг. Решение принимал я сам. После этого мне позвонил Ельцин и я ему сказал, что я принял такое решение. Он одобрил его. Если бы я тогда не сделал этого, я бы поступил архинеправильно.
Альберт Гор мне сказал прямым текстом: принято решение о бомбардировках. Я ответил, что вы совершаете огромную историческую ошибку. (Мой телефонный разговор вёлся с борта самолета, он тогда был вице-президентом.) Он меня просил подписать меморандум о том, что визит откладывается. Я отказался. Он предложил сесть где-то на территории США, я снова отказался.
Если бы я в этих условиях сел и начал бы свой официальный визит, я был бы предателем. Героизма здесь никакого не было. Я уверен, что так бы поступили и Вячеслав Трубников (бывший глава Службы внешней разведки. — Ред.), и Игорь Иванов (возглавлявший тогда МИД России. — Ред.). А предотвратить бомбардировки в тот момент было невозможно".
Подробный комментарий Евгения Максимовича смотрите в видеосюжете
Был ли шанс предотвратить войну или изменить ее сценарий? Об этом обозреватель "Правды.Ру" Вадим Трухачев побеседовал с историками-балканистами Сергеем Романенко и Владимиром Путятиным.
Сергей Романенко, эксперт Центра политических исследований Института экономики РАН:
"У Слободана Милошевича был шанс предотвратить войну. В этой связи вспоминается Рамбуйе (имеются в виду переговоры в замке Рамбуйе под Парижем между делегациями Югославии и косовских албанцев в самом начале 1999 года. — Ред.). Есть разные оценки достигнутого соглашения, но, так или иначе, оно было сорвано сербской стороной. Представляется, что это был его последний шанс. Россия тоже отдавала себе в этом отчет — хотя в тот момент и было несколько центров внешней политики.
Косовские албанцы должны поставить в центре Приштины памятник Милошевичу как основателю косовско-албанского государства. Если бы не его политика, не жестокое подавление мирного населения, думается, что ни США, ниЕС,ни НАТО не стали бы придавать значения этой проблеме. С другой стороны, он действовал в своей логике — политической и психологической.
И распад Югославии, и более поздние событие были для мирового сообщества неожиданными. Оно оказалось не на высоте. В общественном мнении (и в России, и на Западе) отсутствовало понимание, с какими проблемами столкнулась Югославия во время своего распада.
Могло ли НАТО не бомбить? Безусловно, могло. И критикуя Милошевича, следует отметить, что Запад избрал тупиковый вариант. США, НАТО, ЕС зашли в тупик, из которого пришлось искать выход пожарными методами. Война — это всегда гибель мирных людей. И им все равно, кто и зачем их убивает. Эти бомбардировки были жестом бессилия и недостаточного понимания".
Владимир Путятин, эксперт по Югославии исторического факультета МГУ:
"В декабре 1998 года Россия и Югославия подписали протокол о военно-техническом сотрудничестве. Однако основным препятствием для поставок в Югославию боевой техники была резолюция Совета Безопасности ООН о запрете поставок туда любого оружия. За эту резолюцию проголосовала и Россия. С военной точки зрения, вместе с поставками вооружения — главным образом, средств ПВО — Россия должна была бы прислать и военных специалистов, поскольку в армии Югославии подобные ракетные комплексы не состояли на вооружении. И в случае прямого боевого столкновения она сумела бы оказать достойное сопротивление силам НАТО".
Свое мнение о том, могла ли Россия помочь Югославии, изложили в интервью обозревателю "Правды.Ру" Сергею Балмасову военные эксперты Александр Храмчихин и Константин Сивков.
Александр Храмчихин, заместитель директора Института политического и военного анализа:
"Я не считаю, что у России была возможность отстоять Югославию. Возникла бы реальная угроза — начать ядерную войну с США. Один раз мы уже себя погубили, ввязавшись в 1914 году из-за сербов в Первую мировую войну. И почему-то сербы никогда нам не помогали. У Милошевича был шанс избежать войны. На Западе его не считали кровавым диктатором до событий в Косове. Но он упустил возможность решить все миром.
И вдобавок ко всему совершил предательство, ввязавшись в эту войну и капитулировав после того, как страну разбомбили. Когда это произошло, на повестке дня стояла сухопутная операция. И здесь бы НАТО пришлось куда тяжелее. Если уж югославский лидер начал драться, то делать это нужно было до конца. Или сдаться сразу, чтобы не причинять страдания своему народу".
Константин Сивков, первый вице-президент Академии геополитических проблем:
"Россия могла помочь Югославии, если бы у нас было достаточное количество ЗРК С-300 с подготовленным персоналом. Тем более, что югославская армия не испытала в этом конфликте разгрома. Урон от авиации НАТО составил менее одного процента от численности сербских войск. И как это ни прискорбно, но Югославия проиграла из-за нас. Москва надавила на Милошевича, чтобы принудить его к сдаче. Причем в тот момент, когда оставалось продержаться совсем чуть-чуть. Североатлантический блок под давлением общественности вынужден был бы прекратить операцию".