Практически ежедневно в новостных лентах массмедиа появляются сообщения о задержаниях отечественными правоохранителями граждан за участие в акциях протеста.
В азарте сохранения стабильности в понимании нынешней правящей политической элиты стали деформироваться не только трактовки прав и свобод граждан, но и представления об адекватности существующей государственной системы.
Недавно в Санкт-Петербурге задержали художницу Дарью Апахончич, которая со своими единомышленницами исполнила "Вульва-балет" у здания Мариинского театра. Ярко одетые девушки, причем в масках и на безопасной дистанции друг от друга, изобразили эпический танец. В руках они держали палки с тряпичными вульвами и транспарантами с надписью:
"Моя вульва — это моя вульва!"
Вроде бы этот посыл, обращенный к властям, в здравом уме мало кто решится опровергнуть. Перформанс был проведён в поддержку коллеги Дарьи Апахончич Юлии Цветковой, которую обвиняют в том числе и в публикации своих пикантных картин с изображением вагины.
Дарье Апахончич вменяют нарушение установленного порядка проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования (часть 5 статьи 20.2 КоАП). Танец "вульв" теперь необходимо согласовывать с властями. Правозащитница Варвара Михайлова поделилась главным успехом балетной акции:
"Благодаря Юле Цветковой сотрудники полиции были вынуждены написать (в протоколе — ред.) слово "вульва"! Секс-просвет, который мы заслужили".
Честно говоря, я не знаю, чем вызвана неприязнь представителей власти ко вполне приличным словам "вульва" и "вагина". Трудно поддается пониманию и преследование человека за публикацию в соцсетях художественного изображения этой пикантной части тела. Но когда могут "спеленать" и прокатить в полицейской машине за одиночный пикет с абсолютно чистым листом бумаги в руках, что-либо понимать становится просто опасно.
В Хабаровском крае почти месяц продолжаются массовые протесты граждан. И в жару, и в дождь люди выходят на улицу, чтобы выказать свое отношение к существующей в стране государственной системе. Радикальных телодвижений силовики пока не предпринимают, но уже начались точечные задержания участников протестов. И немудрено, потому что, начав с малого, протестующие уже демонстрируют лозунги другого порядка:
Андрей Дуденок был задержан в Хабаровске правоохранителями как участник протестных акций, он успел запечатлеть сам процесс и выложить видео в Instagram. В ролике задержанный рассказал, что когда он вышел из дома и сел в такси, к машине подошел полицейский. Сотрудник полиции сначала сказал, что автомобиль требуется проверить, не значится ли он в угоне, а потом объявил, что 23 июля Андрей Дуденок "незаконно принимал участие в массовом мероприятии", которое состоялось на площади Ленина.
Задержания, связанные с поддержкой гражданами протестов в Хабаровском крае, начались и в других городах России. В Санкт-Петербурге прямо у выхода из дома полицейские "приняли" Николая Никифорова по подозрению в участии в несогласованной с властями протестной акции, которая прошла в городе на Неве 1 августа 2020 года. Только по подозрению, потому что кто-то банально настучал в органы правопорядка.
У понятия "стабильность" есть множество определений, но, как правило, при любом контексте это слово сохраняет свое значение:
"Стабильность — способность той или иной системы функционировать, не изменяя собственную структуру, и находиться в относительном равновесии".
С одной стороны, это такое же доброе слово, как и "фундамент" или "устойчивость". С другой, застой и кому тоже можно отнести к стабильному состоянию. Стабильность является и характеристикой взрывчатых веществ, которая определяет их физические и химические способности сохранять свои разрушительные свойства в продолжительной временной перспективе.
Смысловое содержание этого популярного у правящей политической элиты понятия можно отнести к положительному признаку государственной машины, если это:
Когда же граждане сталкиваются с противоречиями в функционировании государственной системы и при этом никаким образом, кроме как протестами, они не в состоянии обратить внимание властей на те или иные проблемы, то купирование самой возможности публичных выступлений создаёт серьезную опасность.
Об этом писал непосредственный участник событий Великой русской революции чешский писатель Ярослав Гашек в романе "Похождения бравого солдата Швейка":
"Военно-юридический аппарат был великолепен. Такой судебный аппарат есть у каждого государства, стоящего перед общим политическим, экономическим и моральным крахом".
Формальные поводы для задержания граждан всегда найдутся. Насколько они соотносятся с основным законом страны — вопрос. Возможно, среди правящей элиты и бытует мнение, что от демонстрации своих силовых возможностей в конечном счёте выигрывает государство. Выигрывает, если его рассматривать как барскую вотчину.
Любая грубая и неумная попытка купирования публичных акций, вызванных реальным и обоснованным недовольством властями, только умножает протестные настроения даже у людей, которые доселе и не помышляли о своем участии в подобных мероприятиях.
Степень абсурдности, которая увеличивается с каждым витком общения граждан с властями по проблемным темам, постепенно разрушает основы государственности. Когда государство в лице правящих элит утрачивает доверие граждан, любые разговоры о его развитии становятся бессмысленными. Рушится сама основа, обеспечивающая необходимые условия и предпосылки для эффективного и плодотворного течения этого жизненно важного процесса.
Каждое задержание попадает в новостной топ-лист массмедиа, включая и социальные сети. Чтобы не заметить этого, надо действительно очень постараться. Либо правящая политическая элита уверена, что она способна и в дальнейшем справляться со своей недоброй славой добродетельной телевизионной картинкой на федеральных каналах и ничего не опасается, либо грубые зачистки прозрачно намекают на лютый страх возможной сменяемости власти.
В любом случае борьба с "вагинами", "вульвами" и со всевозможными "оскорблениями" власти до добра точно не доведёт. Митингофобия только умножит номенклатурные печали. Хотя в краткосрочной перспективе и получится сдерживать рост протестных настроений с помощью репрессий и агитпропа, который, отвечая на острую повестку текущего момента, реагирует, как герой Ярослава Гашека:
"Не представляю себе, — произнес Швейк, — чтобы невинного осудили на десять лет. Правда, однажды невинного приговорили к пяти годам, такое я слышал, но на десять — это уж, пожалуй, многовато!"