Сопредседатель фонда "Ист-Патриотика", историк Александр Макушин рассуждает на тему сноса памятников и о системном кризисе капиталистической системы, особенно ярко проявляющемся в лидере — Соединенных Штатах Америки.
Читайте начало интервью:
— Было бы умным решение поставить памятник генералу Ермолову в Грозном, допустим? Это будет провокация? Шамиль был в Калуге, после того как он сдался в плен. Можно там ему поставить памятник в противовес?
— С точки зрения истории это было справедливо. Очень тяжело исторических деятелей оценивать с нашей позиции. Вот образ Ивана Грозного, причем жесточайший образ. Но одновременно с Иваном Грозным произошла Варфоломеевская ночь, где католики вырезали гугенотов значительно больше, чем Иван Грозный убил бояр. Огораживание в Англии. Там вообще Генрих. Ему памятники стоят, а мы рассуждаем, стоит ставить памятник Ивану Грозному или не стоит. А ведь это второй царь после Ивана III, который из российского небольшого великого княжества создал Российское царство, то есть первый шаг к Российской империи, первый шаг к большой России.
В любом другом государстве эта личность вообще бы не обсуждалась. Но нам очень свойственно стремление к некой справедливости. И мы пытаемся найти уравновешивание в истории. Но так не бывает.
Мы не можем с позиции сегодняшнего дня смотреть на деятелей даже столетней эпохи. И даже Ермолов, который сейчас кажется жестоким, действовал четко и не превосходя уровень жестокости тех же англичан того времени. Даже намного меньше, если мы сравним, как Ост-Индская компания действовала в колониальной Индии. Но сейчас личность становится противоречивой, как и Шамиль. А по меркам того времени они действовали в рамках того морального поля, законодательного поля. Меня это очень смешит в современных Соединенных Штатах. Ребята, все те люди, памятники которым вы сносите — это те, кто создал ваше государство. И самое интересное, что многие южане, чьи памятники сносят, рабов не имели. Но никто не хочет разбираться. Никому это не надо. Южанин — значит враг.
— Почему в США белые выходят и скандируют, что черные жизни важнее? Тут сказался системный кризис в стране? Одни за Трампа, а другие против.
— Есть такой буддистский термин — "колесо воздаяния". Они столько это вносили в разные страны, что вот это им вернулось. Как говорил Ницше, когда ты всматриваешься в бездну, не забывай, что бездна всматривается в тебя. Активная пропаганда, то что внедрялось, и они создавали, в конце концов, ударила по ним. У них выросло, наверное, два поколения, которые считают многие аморальные вещи — моральными, вещи неправильные — правильными.
Ведь в Штатах, что самое страшное, рушится их экономическая система. То есть из страны, максимально благоприятной для ведения бизнеса, Соединенные Штаты сейчас напоминают пародийную версию СССР первых лет. Там, наверное, скоро будет некий аналог военного коммунизма, только не по классовому признаку, а по расовому. Если ты черный, тебе можно все.
Я не удивлюсь этому. Читая высказывания лидеров движения "Черные жизни имеют значение", я уже вижу там некоторые высказывания, которые достойны журнала "Der Stürmer" нацистской Германии. Только заменяйте славян и жидов на белых.
— Тут какой-то двойной стандарт. Негры, а не афроамериканцы, — ведь "негр" по-испански — это тоже черный, как и black, жертвы Холокоста и представители ЛГБТ-движения. Вот эти неприкасаемые. А остальные, в том числе славяне и русские, в частности, вроде как нелюди. Не унтерменши, но что-то близкое.
— В общем-то, да. Но вы затронули несколько пластов. В отношении славян рекомендую всем хорошую книгу швейцарского журналиста Ги Меттана "Россия — Запад: тысячелетнее противостояние". Читали ее?
— "Правда.Ру" писала. Я был на его пресс-конференции.
— Прекрасная работа Ги Меттана, которая системно показывает, как зарождались эти настроения в Европе и откуда они идут. Уйду вообще глубоко. Римское право считало народ цивилизованным, если он покорен Римской империей. Все западные страны, Великобритания, Франция и в дальнейшем США как яркий пример — все ведут свою родословную от имперского Рима. Мы для них страна варварская и непокоренная.
— А мы третий Рим, тем не менее. Мы от Византии получили, когда тот Рим уже пал от варваров.
— А какой образ Византии создали западноевропейские историки? Изучая историю Византии, мы видим пример первого централизованного государства, основанного на федеративном принципе. Если изучить, как это государство финансировало свою армию, на более примитивном уровне, но это похоже на современность. Там феодализм-то был очень своеобразный, очень далекий от французского феодализма. Но нам создали мнение, что это государство резко отрицательное.
— Причем создали намеренно. Мы говорим о Византийской империи, а это для них маленькая деревушка Византия. Была Восточная Римская империя, а почему-то все западные авторы называют Византию — маленькую деревушку.
— Константинополь — город Константина, второй Рим.
— Царьград.
— Ведь очень много пришло оттуда. И мы для них, естественно, будем чужие. Но в данный момент в Соединенных Штатах и белое население тоже не нужно. Его избыточно много, оно может быть активным, поэтому его делают парией. Вот в чем еще проблема.
Беседовал Игорь Буккер