Уже не первый год наблюдается перенос элементов межгосударственного общения с привычных площадок в социальные сети, что не добавляет предсказуемости международной обстановке и может привести к нежелательным последствиям для всего мира.
В своем интервью немецкому журналу Spiegel министр иностранных дел ФРГ Хайко Маас обратил внимание на так называемую твиттерную дипломатию в стиле президента США Дональда Трампа. Политик посетовал, что вопросы партнерства — это "больше, чем 280 знаков".
Хайко Маас прав, что эстетика социальных сетей, которая хороша для общения с аудиторией на темы удавшегося отпуска или вкусного ужина, не сильно подходит для заявлений лидера государства, которые способны перевернуть геополитическую обстановку с ног на голову. Тот самый случай, когда-то, что позволено и Цезарю, требует определенной сдержанности.
Для общения парламентариев со своими избирателями или мэра города на темы благоустройства и социальной тематики, то есть равного диалога с гражданами, такие формы вполне приемлемы. Что, собственно, и успешно практикуется во всем мире, включая и Россию.
Объявление главой государства какого-либо судьбоносного решения, сопровождаемое лайками, которое может затронуть миллионы людей, выглядит скорее как популярная надпись на сарае из трех русских букв. Смысл при этом понятен, но все-таки присутствуют некоторые сомнения, когда точно знаешь, что там лежат дрова, а не то, что заявлено автором послания.
Социальные сети, как и любое другое изобретение человечества, имеют как положительное начало, так и таят в себе различного рода опасности в сфере коммуникаций. В любом недопонимании и невнятном изложении кроется та самая природа конфликта. Один криво сформулировал, другой неправильно понял или понял так, как ему подсказали ощущения.
Особо замечу, что чтение ощущениями, а не четкое восприятие букв, слов и фраз в контексте практически всегда приводят к сетевым баталиям на уровне выяснений отношений героев "Золотого теленка" Ильфа и Петрова Шуры Балаганова и Паниковского: " А ты кто такой?!"
Когда эстетика социальных сетей переносится в дипломатическую сферу и замещает привычные официальные заявления лидеров государств, спровоцировать недопонимание и, как следствие, скандал проще простого. Хуже того, неверное толкование вполне может спровоцировать и вооруженный конфликт.
Активность в Twitter, Facebook или Instagram с "прикольными фотками, безусловно, добавляет политику ореол демократичности и близости к народу, но все-таки и темы для выступлений стоит выбирать более спокойные. Что-то на уровне котиков и красивых закатов, а не объявления о ракетной атаке.
В советское время граждане, шутя над престарелыми членами Политбюро ЦК КПСС, всегда обращали внимание на выверенность формулировок в их заявлениях. Генсек мог быть совсем стареньким или не во всех темах компетентным, но то было дело помощников и экспертов, чтобы государственное решение доносилось внятно и было правильно понято, исключая трактовки.
Если, к примеру, тот или иной политик высокого ранга решит сократить объем своего послания человечеству до уровня смайликов, то трактовки подобной "наскальной" живописи могут случайным образом ввергнуть международное сообщество в те самые времена с дубинами и палкой-копалкой.
Важно обратить внимание, что еще лет двадцать тому назад количество официальных лиц, которые от имени своих государств делали заявления, было весьма ограничено. Министры высказывались исключительно в сферах своей компетенции, а глобальные заявления оставались в ведении глав государств.
В этой связи вспоминается случай, когда я только начинал трудиться в сфере непорочных связей с общественностью, в просторечии — пиаре. Крупная компания, вроде бы все знают, за что отвечают. И вдруг, как гром среди ясного неба, появляется интервью с 50 оттенками скандального одного из топ-менеджеров, которое тут же поднимает на уши не только меня и моих коллег, но и руководство холдинга.
Удачливый журналист напрямую обратился к топ-менеджеру, а тот распустил язык в желании получить свою порцию славы.
Тогда, что называется, огребли все. По итогам конфузии было принято решение создать информационный регламент. Некие правила движения языком. Для каждого уровня управленцев был обозначен порог для исповеди перед внешней аудиторией.
Видимо, к подобному варианту общения с градом и миром стоило бы прийти и политикам высокого ранга, чтобы ни внешнеполитические ведомства, ни СМИ, которые ретранслируют словесный бенефис, не гадали, это была шутка, частное мнение или официальное заявление.
Желательно, чтобы и круг чиновников, заявления которых следовало бы воспринимать как официальное и от имени государства, был бы ограничен. Иными словами, вот эта категория лиц просто упражняется в скандальности для повышения своего личного рейтинга, а вот эта диктует непреклонную волю своего государства.
А то так послушаешь того или иного политика, включая и российских, и не можешь определиться, то ли воспринимать его слова как прикол, то ли впору за вилы браться и на баррикады.
К примеру, заявление американского министра Райана Зинке о возможности морской блокады России можно было бы посчитать поводом для начала минирования Берингова пролива. Трудности же перевода выступления посла США в НАТО Кей Бейли-Хатчинсон, которые СМИ трактовали как предупреждение о возможном превентивном ракетном ударе по России, могли бы стать поводом для поднятия по тревоге РВСН.
Геополитическая обстановка в мире, как никогда, требует внимания к формулировкам. Это не призыв к ограничению свободы слова или распространения информации. Просто государевым людям стоило бы ограничить полномочия солистов, выступающих от имени их стран.
Да и самим лидерам фильтровать речь, чтобы шоу для избирателей не стало причиной конфликта с фатальными последствиями для всего человечества. "Твит" же как "Искандер", вылетит — не поймаешь!
Читайте также:
Как социальные сети испортили нашу жизнь