В канун года Огненной Обезьяны в студии Pravda.Ru мы побеседовали с дрессировщиком обезьян, народным артистом России Азизом Аскаряном, которого в шутку называют "обезьяним папой". Он рассказал об особенностях характера своих подопечных и о проделках обезьян с сильными мира сего и постовыми ГИБДД.
— Итак, год Обезьяны начался. Перед эфиром вы сказали, что были в Санкт-Петербурге в связи с празднованием дня этого животного. Когда это было?
— 13 декабря Петербургский зоопарк отмечал День обезьяны. Я был приглашен в качестве эксперта, там было много школьников, которые задавали много вопросов. Детям интересна жизнь обезьян, как они живут, как питаются, какой должен быть подход к этому уникальному животному. Я пытался на все вопросы ответить.
— День обезьяны впервые проводился?
— Да, впервые и только в Санкт-Петербурге.
— Вы привезли с собой книгу "Профессия - обезьяний папа". Вы недавно ее издали?
— В 2008 году, после моего юбилея.
— Сколько времени вы занимаетесь дрессировкой обезьян?
— Занимаюсь этими животными со времени, когда был юннатом при зоопарке Тбилиси, где я родился и вырос. Потом у меня были обезьяны мелкого подвида — макаки, мартышки, позже — человекообразные, такие как шимпанзе, орангутаны. С ними я работаю всю жизнь.
— Разница между такими видами очень большая?
— Конечно. Дело в том, что человекообразные обезьяны очень приближены к человеку, они очень хорошо поддаются дрессуре, хорошо понимают любую команду, на любой вопрос они как бы отвечают мне.
— Труднее работать с кем?
— Чем животное умнее, тем сложнее с ним работать. Его не обманешь.
— Кубики Рубика у вас не складывают?
— Нет. У меня одна обезьяна обожала очень большую связку ключей. Я ей давал замок, знаете, я бы искал ключ час-полтора, она в минуту укладывалась. Находила моментально ключ и открывала мне: "На, смори, учись, как я это делаю".
— А чему учатся дрессировщики у своих питомцев?
— Каждый день живя с ними и работая, я очень многому научился у своих питомцев. Я учу их — они меня учат. Чем больше я общаюсь с ними, тем больше влюбляюсь в них. Это уникальные животные, уникальные маленькие человечки. У них все похождения и повадки — все человеческие, буквально все.
— Тут, наверное, одна беда, как у любого человека, который связан с животными - продолжительность жизни их невелика...
— Они живут 50 лет — это наших 100 человеческих лет. При условии, что хорошие условия содержания и все остальное. Стресс бывает у них тогда, когда они переезжают из города в город. Они же летят не в салоне самолета, как мы, а в багажном отсеке. Там всегда шумно, некомфортно, переживания, нервы. Я переживаю, и мои помощники, конечно.
— Адаптация долгая?
— Поскольку они уже привыкшие к такому графику, очень быстро отходят. В первое время, конечно, они, как полупьяные, сидели. Приходилось вызывать детских врачей-терапевтов. Я приглашаю обычно не ветеринаров, которые ничего не знают об обезьянах, поверьте мне. У них нет опыта и практики. Нельзя их осуждать за это. Обезьяна — редкое животное, поэтому я приглашаю только детского терапевта.
— Как вы относитесь к людям, которые предлагают сфотографироваться с обезьянками?
— Я категорически против такого эксперимента. Это все чревато. Обезьяна - хищное животное, и как доказано, они детей не любят. Это редко, когда обезьяна влюбляется в ребенка и начинает с ним дружить. У меня такой эксперимент был и есть, но это, когда один ребенок постоянно у тебя на глазах, как и обезьяна. А когда поток у фотографов: сел-снял, сел-снял, - эти запахи, которые у каждого человека определенные, очень влияют на обезьяну.
— Наверное, есть опасность... Если обезьяну посадить на плечо, она может вцепиться в лицо человеку?
— Очень часто, к сожалению. Даже смертельные исходы бывали.
— Подходить с детьми не рекомендуется?
— Я не рекомендую. Надо быть настолько уверенным в этом животном, чтобы ты доверил ему своего ребенка. Большую ответственность несет хозяин этой обезьяны.
— В каких художественных фильмах принимали участие ваши питомцы?
— Кинокомедия "Говорящая обезьяна" снималась на "Мосфильме" в 1990-х годах, где в главной роли была моя обезьяна Джулия. В фильме играл Армен Джигарханян, Татьяна Догилева. Еще снимались в картине "Бременские музыканты" у покойного Александра Абдулова.
— Бывший столичный мэр Лужков был большим любителем вашего цирка?
— Да, могу похвалиться этим, Юрий Михайлович был влюблен в мое шоу. Он ходил к Юрию Владимировичу Никулину и, естественно, всегда смотрел мое шоу. Мы бывали в гостях у него дома. У него две дочки маленькие росли, и они страшно любили обезьян. Все дни рождения детей мы отмечали у него на квартире вместе с моими обезьянами.
— Вы дружили с Юрием Никулиным?
— Как любой ребенок, я был влюблен в цирк. Живя в Тбилиси, я написал письмо Юрию Никулину, на которое где-то месяца через три получил ответ. Тогда у меня уже были определенные животные в нашей небольшой квартире. У меня жил тогда маленький медвежонок, два львенка, обезьяны-макаки, две собаки.
— Как соседи относились к вашему увлечению?
— Скажу честно, нормально, потому что мы никого не беспокоили. Нас в квартире жило 11 человек плюс животные. Но все удивлялись тому, насколько у нас в квартире уютно, чисто, несмотря на то что так много людей и столько животных. Не было никакого запаха.
Я получил ответ от Юрия Владимировича: "Меня очень радует, что ты любишь животных и хочешь быть в цирке, но забудь про идею со львами". Дело в том, он писал, что сейчас у нас в системе цирка очень много таких аттракционов и мы не знаем, куда их на гастроли послать.
— А вы со львов хотели начать? Обезьян тогда не было?
— Да-да-да. Начал со львами, потом медведь у меня был. Он тоже в кино снимался. И обезьянки тоже две маленькие были. Макаки. Я хотел сделать все красиво и необычно, чтобы мной заинтересовалась компания "Союзгосцирк" и они бы взяли меня на работу.
А иначе как? Я не из цирковой семьи. У меня мама домохозяйка, папа - один у нас кормилец в семье. И вдруг я хочу быть артистом цирка! Хоть я знал прекрасно, что почти все артисты цирка — дети артистов цирка. Но, слава богу, Никулин пригласил меня к себе в гости: "Будете в Москве заходите. Поговорим". Я долго копил деньги, прилетел в Москву, где Юрий Владимирович меня хорошо принял, усадил, угостил меня. Я ему рассказал, что у меня в наличии и показал фотографии. Он меня так по плечу ударил и говорит: "Молодец! Нам такие одержимые, влюбленные в дело люди нужны в цирке! Я в тебя верю и буду тебе помогать".
Ушел от него в начале седьмого вечера, пошел на улицу Горького, тогда были еще таксофоны по 15 копеек и позвонил маме: "Мам, ты не поверишь! Никулин меня принял! Никулин меня угостил! Никулин пообещал помочь". — "Зачем врешь? Никулину больше нечего делать, он такой занятой человек!" Позже, конечно, мама убедилась, когда Никулин стал звонить иногда сам. Для меня очень дорогие эти звонки были.
Он сказал: "Я бы помог тебе сегодня, но не получится, потому что наш цирк аварийный и его скоро снесут. А чтобы создавать дом с животными нужна база. Ее нет пока, вот когда я построю цирк, я тебя возьму". — "А сейчас что делать?" — "А сейчас надо подумать…"
И тогда Никулин меня рекомендовал в "Союзгосцирк", который меня направил в город Кострому, где я три года сидел на репетиционном периоде и выращивал своих молодых животных, готовил элементы моего будущего аттракциона. Когда открылся цирк на Цветном бульваре, через пять месяцев я выпустил свой аттракцион…
— Вы и сейчас на Цветном бульваре?
— В данный момент я не работаю, но когда я начинал в этом совершенно новом здании, то пошли хорошие отзывы. Такого шоу нет нигде в мире. Его уникальность в том, что "Танцы народов мира" с обезьянами никто до меня еще не делал. Такой большой группы обезьян, 15-16 особей, ни у кого не было. Одна обезьянка была, ну две могло быть, но такого шоу, как у меня, не было. Награды, призы и звание народного артиста просто так не дают, вы понимаете. Это была все заслуга моей многолетней работы.
— Как животных получали?
— Я покупал их в зоопарках и Европы, и Азии, и России. Если в зоопарке рождается животное, то дрессировщик имеет право его приобрести. Именно рожденного в неволе, а не в дикой природе, вы имеете право применять его в цирке. А с воли взять его невозможно — законом запрещено.
— Модная гендерная тема: самки или самцы - кто лучше обучаем?
— Обычно мои зарубежных коллеги пытаются взять самок — с ними чуть-чуть легче. По своей практике скажу, что нет, мне с самцами было проще работать. У самок есть свое "но" — период, когда они загуливают. У них определенные места очень становятся некрасивыми, огромное все сзади вырастает, простите. Одеть костюм или что-то другое, те же памперсы, невозможно. И тяжело этому животному работать, очень болезненно. А смотреть на страдания животного я не могу. У меня были самки и самцы, если были такие моменты у обезьяны, я старался эту обезьяну просто не трогать, пока у нее все не пройдет.
Меня часто спрашивают: "А сколько лет обезьяна у вас работает? Мы знаем, что обезьяна работает до шести-семи лет, потом она становится очень опасная. А вот вашей обезьяне 26 лет, 25 лет, 20 лет. Как вы не боитесь?" Я отвечаю: "Я боюсь больше людей". Это первое.
Я настолько уверен в своих животных, что не должен их бояться. Если я буду их бояться, тогда нет смысла мне с ними работать. Они это почувствуют: дашь слабинку и получишь. Поэтому я должен быть у них вожаком, папой, хозяином, другом и все остальное.
— Кроме танцев, что обезьяны еще умеют?
— Мы как-то делали свою небольшую картинную галерею. Как-то потом показали приехавшим к нам живущим в Америке бывшим москвичам, и они придумали проект "Москва глазами обезьяны". Такая выставка несколько дней шла в Москве и имела большой успех. Фотоработы моей обезьяны по кличке Микки, которая снимала по моей команде разные красивые места в столице, показывали на этой выставке. Позже эта выставка прошла в Лондоне и в Лос-Анжелесе.
— И какой-то меценат купил картину?
— Думаю, да. Я с этого ничего не имел, мне подарили фотоаппарат и дали небольшой гонорар за работу. Мы дней пять потратили на эти съемки, но люди, которые этот проект придумали, остались очень довольны. А я доволен остался, что они довольны.
— Вам какие-то сюрпризы устраивали на сцене?
— Однажды на бенефисе Александра Абдулова, где были в основном театральные номера, взяли несколько номеров цирковых. Ко мне подошел Леонид Ермольник и говорит: "Знаешь, хочу с твоими животными поработать". Животные у меня контактные, и все репетиции прошли хорошо, но во время работы в манеже, когда у меня по сценарию была сцена с обезьяной на ошейнике, которую я как бы дрессирую, я говорю: "Главное, Лень, не подходи близко к самцу, когда я работаю, потому что они в манеже хозяева и на публике могут такое сделать, что даже я этого не ожидаю". На арене они могут делать, что хотят.
— То есть они четко отличают репетиции от выхода?
— Да, они понимают, что на репетиции я могу их наказать, а на публике, на манеже, где полон зал, я не могу даже ругать обезьяну! И вот Ярмольник переиграл обезьяну по кличке Мартин. Мартин у меня вожак, такой большой, огромный. Он на ходулях идет, а актер за ним, копируя его походку. Мартин как дал ему в глаз. Потом у Лени такой огромный был синяк, а на следующей неделе у него прямой эфир. Обезьяна, если ты ее переигрываешь, начинает злиться: чужой человек в моем манеже, а это мой дом.
Однажды Никулин позвал меня в кабинет и говорит: "Азизик, завтра День города Москвы. Возьми одну обезьяну, пойди от нашего цирка. Проходим мимо мэрии, ко мне подходит Юрий Михайлович Лужков. Он знает каждую мою обезьяну, взял за руку Микки. Идем, как с малышом, мимо трибуны. Вдруг Борис Николаевич Ельцин говорит: "Юрий Михайлович, вы можете подойти? Я никогда в жизни обезьяну в руках не держал". Микки, обняв Бориса Николаевича, стал его целовать, и тот стал его как-то ласкать. Микки почувствовал не тот запах на лице Бориса Николаевича, взял своими большими пальцами провел по лицу, понюхал, дал мне понюхать, и так посмотрел: "Тьфу, не понравилось!" И Бориса Николаевича этим помазал. Это был грим, которым перед эфиром наносят на лицо. Это все показали по телевизору.
На следующий день Никулин меня вызывает: "Сядь! Ты что натворил? Ты не понимаешь, что нас могут уволить в одну секунду?! Твоя обезьяна Бориса Николаевича разоблачила, показала, что у него лицо загримировано". Я страшно расстроился. "Ладно, я пошутил. Все правильно сделал, молодец!" — сказал Никулин.
— Если с человеком нужно выпить, то с обезьяной нужно банан съесть?
— Мои обезьяны в рационе всегда получали кагор. Почему кагор? Ведь в природе этого нет. Я говорю: "Правильно, но в природе есть то, чего у нас нет".
— Как вы пришли именно к кагору?
— Я как-то вычитал в одной книге, что обезьянам давали вино. Обычно при переездах дают кагор, чтобы снять стресс. Я давал при переезде, а потом вино им так понравилось, что я уже стал им покупать и угощать перед выходным днем. Если вторник выходной, то в понедельник после спектакля по стаканчику 200 граммов большим, маленьким по 100 граммов вина. Они пили с удовольствием, становились смешными. И я мог позволить себе чуть-чуть выпить - почему нет?
— Добавку не просили?
— Просили, подают стакан — налей мне еще. Если очень попросит, жалко, налью чуть-чуть. Выходной день. У меня так, пьют или все, или ни один. Нет такого, чтобы я дал одной обезьяне, другой не дал бы. Они в одном помещении живут, как я могу одной дать, другой не дать. Это же будет скандал!
— На машине с обезьянами вас гаишники не останавливали?
— Мы были на юбилее Михаила Ивановича Пуговкина на Арбате и спешили, чтобы успеть на спектакль. Пробки. Наша машина цирковая, но гаишник тормозит. Я сижу на переднем сидении, на коленях у меня Микки. Подходит гаишник. И вот Миккм дал своей большой рукой по голове этому гаишнику. У него, естественно, упала фуражка: "Это что… обезьяна?" Главное, чтобы он меня не убил, обезьяна дала ему по голове хорошо. Он как-то так отодвинулся: "Езжайте-езжайте-езжайте". И мы быстренько уехали.
— Одежда обезьян не смущает?
— Нет-нет. У нас первые азы дрессуры: мы приучаем их к памперсам и к одежде.
— Как раньше обходились без памперсов?
— Когда у меня были первые обезьяны, мы брали обычную марлю в пять-шесть слоев, подкладывали под трусики, а когда памперсы уже появились, они очень дорого стоили и не каждому были доступны. Все стиралось, гладилось, как полагается. Там должна быть стерильность, потому что животные очень боятся любого вируса. Если кто-то, допустим, из моих помощников или из друзей, болел, я говорил: "Не заходить!" Вирус моментально на обезьян набрасывается, а это очень опасно.
Я хочу пожелать всем телезрителям в Новом году Обезьяны здоровья, счастья, благополучия! Им и их близким. И конечно, чтобы видя обезьян, все их любили. Они самые хорошие животные на этом свете.
Интервью к публикации подготовил и беседовал