Ежегодно в Москве пропадает порядка 5 тысяч человек, в том числе несовершеннолетних. Можно ли уберечься от этой беды? Как правильно начать поиск пропавшего? И в какие сроки подавать заявление в полицию? Об этом Pravda.Ru рассказал подполковник полиции, замначальника 7 отдела управления уголовного розыска ГУ МВД России по Москве Дмитрий Пичугин.
— Как часто в России пропадают люди и по каким причинам?
— В среднем только в одной Москве ежегодно порядка 5 тысяч человек пропадает. Для примера, в 2012 году — 5590 заявлений поступило, в 2013 — 4663 и 2014 — 4104 заявления. То есть чуть-чуть уменьшение идет, конечно, но в среднем порядка 4,5-5 тысяч людей обращается с заявлениями о розыске.
Из этих общих заявлений в среднем где-то порядка 1200-1300 заявлений в отношении детей. Для примера, в 2012 году — 1330, в 2013 — 1237, в прошлом году — 1198, и вот на сегодняшний день 1050 заявлений поступило уже с 1 января этого года о розыске детей. Вот примерно такая статистика.
Я вас сразу успокою, 90 процентов из тех цифр, которые я называю в отношении детей, — это дети, которые самостоятельно покинули дом или детский дом, мы их "бегунки" называем. Тут уже эта цифра делится пополам, то есть половина деток домашних, половина детдомовских. Ребенок может пропасть в любой семье, это не дай Бог: в неблагополучной, в благополучной, в богатой и в небогатой. К сожалению, никто не застрахован от этой ситуации.
— А часты ли случаи так называемого киднеппинга?
— В Москве, в общем-то, их мало. Это порядка 20-30 в год из числа без вести пропавших. Из этих 1200-1300 детей ровно третья часть — это дети, которых между собой делят родители. И заявления подают они, что у меня похитили ребенка. Потом начинаем выяснять, кто похитил — муж или жена. И, соответственно, начинаем проводить проверку, и дальше оказывается, что они между собой делят ребенка. Вот это страшная ситуация тоже, потому что сотрудники уголовного розыска вынуждены отвлекаться от розыска реально пропавших людей и решать конкретно семейную проблему, пытаться помирить маму с папой, чтобы кто-то из них дал встречаться со своим ребенком.
Но вот сейчас уже по закону "О полиции" мы не обязаны искать таких детей. Мы только находим детей и уговариваем одного из родителей показать нам этого ребенка, что он живой и здоровый. Конечно, времени очень много уходит на это. И такие случаи не редкость, порядка 300-400 подобных обращений в год у нас по Москве.
— Есть ли разница в правилах приема заявлений о пропавших детях и взрослых людях? Говорят, что если человек пропал, обращаться в полицию можно не раньше, чем через трое суток. Это так?
— Я уже неоднократно выступал и рассказывал о том, что понятия трех суток не существует и никогда не существовало вообще, а люди каждый раз приходят и говорят о трех днях. Это потому, что у нас в кино об этом показывают, в рассказах пишут, в статьях, не зная о том, что не существует такого и никогда не было.
Это было придумано, в общем-то, из-за чего? Большинство людей мы находим в течение первых суток, вторых и третьих. Но часть не находим, и поэтому по закону розыскное дело в отношении пропавшего лица заводится не более чем на десятые сутки. То есть максимальный дается срок оперативному сотруднику — 10 суток на проведение проверки. Это в отношении взрослого.
Если дело касается ребенка, несовершеннолетнего или малолетнего, то ему дается максимум трое суток. Но если мы ребенка не нашли в течение трех дней, то розыскное дело должно быть заведено в крайний срок. По закону также предусмотрено заведение розыскного дела незамедлительно.
— Что делает оперативник в первую очередь? Ходит и опрашивает людей? В чем заключается его работа?
— Первая задача оперативного сотрудника — это грамотно опросить заявителя. Ведь из этого уже складываются все дальнейшие действия, из разговора становится понятно направление розыска. Сразу скажу, что большая половина родителей, к сожалению, всегда обманывает. Всегда говорит — пропал ребенок, все было идеально.
А когда потом находишь ребенка, ребенок рассказывает, что пряжкой от ремня лупили, пороли или перед его уходом взяли ноутбук разбили, ногой раздавили, к примеру. Правду рассказывают далеко не все. Поэтому я, когда общаюсь с потерпевшими, всегда прошу: вы мне, как врачу, должны рассказать все. Потому что, если мы понимаем, что ребенок ушел из-за конфликта в семье, то из радиуса в 360 градусов окружности мы вектор сокращаем существенно. Мы ищем сразу понятно где — у друзей, у знакомых, где-то еще скрывается и так далее.
То есть если глобально рассмотреть понятие "безвестное исчезновение", то представляете, сколько версий исчезновения человека, сколько вариантов может быть? Начнем с того, что в отношении человека совершено преступление. Его могли убить или похитить — это самое страшное. Такие случаи, к сожалению, тоже бывают.
Дальше, это большая часть, произошел несчастный случай с человеком — потерял сознание, попал в ДТП.
Третья очень большая категория — это люди, которые самостоятельно ушли из дома, это касается и детей, и взрослых. К сожалению, и взрослые у нас уходят из дома. Из 5 тысяч без вести пропавших в год половина — это непосредственно без вести пропавшие, а вторая половина — это лица, утратившие связь с родственниками.
- Есть ли сейчас в стране единая база без вести пропавших?
— В Главном управлении уголовного розыска МВД ведут такую базу и, в общем-то, контролируют этот процесс. В электронном виде пока еще нет ее, но они контролируют это непосредственно.
— Сейчас есть общественные организации, которые помогают в поисках пропавших без вести людей. Полиция с ними сотрудничает? Делитесь ли вы с ними информацией?
— Я вам скажу честно, это просто сокровище и кладезь наших помощников. В Москве есть две такие организации — "Лиза алерт" и "Поиск пропавших детей". Я перед этими людьми низко кланяюсь, это действительно герои нашего времени, которые в любое время дня и ночи, бросив свои все дела, а они работают инженерами, бизнесменами, домохозяйками, приезжают и начинают нам помогать искать детей. Они зачастую раньше нас узнают о пропаже.
Потому что бывает, что родственники либо не веря в полицию, либо по каким-то другим причинам сразу же обращаются в "Лизу алерт", и я уже из "Лиза алерт" узнаю, что пропал ребенок.
Тут другой аспект есть — у нас с "Лиза алерт" по поиску пропавших детей есть договоренность, что они приступают к поиску только после официального обращения. Они сначала узнают у нас, есть ли заявление. Если нет, то они родственников просят обратиться, после чего все подключаются. И тут уже они взрывают все соцсети, это у них получается просто феноменально. Они заклеивают все место исчезновения и необходимые районы, информируют СМИ, прессу.
— А есть какой-то алгоритм действий именно при киднеппинге? Похитители же сразу объявляют, чтобы не обращались в полицию. Как правильно человеку действовать, если все-таки он подозревает, что это киднеппинг?
— Однозначно надо сразу обратиться в полицию. Можно позвонить, можно зайти к соседям и попросить о помощи. То есть вариантов много, как нам сообщить. Надо, даже не раздумывая, обращаться и уже действовать именно по инструкции сотрудников полиции. Тут уже надо делать все грамотно и аккуратно.
Опять же, достаточно большая часть — это либо родители делят, либо бывает, что это инсценировка детей. В этом могут только профессионалы разобраться.
— Какие еще советы вы, как сотрудник уголовного розыска, можете дать нашим гражданам?
— Самое главное, естественно, чтобы все забыли про три дня, не существует трех дней. В любое время дня и ночи обращаться незамедлительно, как только почувствовали что-то.
Конечно, должна быть система родитель-учитель. Если вы ребенка не провожаете до школы и не встречаете, хотя бы отладьте механизм, что ребенок приходит в школу и отзванивается, или преподаватель, охранник отзваниваются. Это должно быть железное правило.
Если вы ребенка не провожаете, а он ходит сам, вы должны полностью маршрут движения знать наизусть, знать каждую видеокамеру. Знать всех друзей с телефонами.
Следующий очень важный момент — телефоны, которые родители выдают своим детям, должны быть оформлены на родителей. Это касается, в общем-то, и пожилых людей, и страдающих психическими заболеваниями. В таком случае, у меня практически не существует преград в компаниях сотовых операторов для проведения мероприятий.
Следующий момент очень важный, пожалуйста, никогда не обращаться к экстрасенсам. Честно скажу, все экстрасенсы, к которым обращались люди с просьбой о помощи, были негодяями и мошенниками. Я официально заявляю, как представитель Главного управления МВД по городу Москве, ни одного случая помощи экстрасенсов в розыске без вести пропавших не было, не существует такого.
Представьте себе, 5 тысяч в год пропадает людей в Москве, 90 процентов родственников идут к экстрасенсам. Вот 10 лет я занимаюсь розыском людей, за 10 лет 40-50 тысяч случаев — нет ни одного случая совпадения вообще.
Единственный раз, когда экстрасенс сказал: "В этом поле вы найдете труп", поле все перекопали и нашли труп собаки, скелет собаки. Вот к волонтерам всегда можно обратиться. Если есть желание, то могут обратиться к частному детективу, который все равно придет к сотруднику полиции, просить его помочь.
— Что вы порекомендуете делать взрослому человеку, который видит одного или двух малолетних детей на улице? Звонить в полицию?
— Это не рекомендация, а просто просьба. Сейчас такое время, что если ты подойдешь на улице к 10-летней или 12-летней, которая стоит и курит, она просто заявит на тебя, и тебя потом могут затаскать, к сожалению. Поэтому просто позвонить и сообщить.
Естественно, наряд приедет, девочку доставят и, конечно, будут проводить проверку, что за родители, что за девочка. И еще очень большая рекомендация — всем пожилым своим родственникам, или страдающим психическим заболеваниям, или детям совсем не трудно нашить бирки на верхнюю одежду и на нижнюю с телефоном, фамилией, именем и отчеством, с адресом. Это нам очень пригодится. Если даже такой возможности нет, то просто записочку в карман положите.
Еще, конечно, очень важно знать всегда, в чем ушел из дома твой близкий. Не говоря уже об особых приметах. Вы должны знать наизусть шрам от операции, татуировки и обязательно какие-то украшения. И, конечно, иметь максимально последние фотографии. Чем правдоподобнее фотография, тем больше шансов нам найти.
— А были ли у вас случаи, когда находили детишек, которые пропали очень давно?
— В 1993 году, это у нас самое старое дело, было возбуждено уголовное дело по статье 105 части 1 "Убийство", по факту без вести исчезновения несовершеннолетний девочки, которой на тот момент было 14 лет. И вот с 1993 года мы искали эту девушку.
В том году, перед Новым годом, поступает ко мне информационное письмо из МИДа Киргизии, где говорится: вы знаете, в наше консульство российское обратилась девушка и просит ей выдать российский паспорт, а у нас есть информация, что она в розыске за вами. Мы начинаем проверять. Оказывается, что это та девушка. Естественно, мы сразу туда в командировку выезжаем. И вот она объяснение пишет, что до ноября 1993 года я проживала в Тульской области, в указанный период вместе со своей тетей по имени такой-то выехала в Москву в гости к своей родной тете по имени Александра.
По дороге я познакомилась с мужчиной по имени Хамид из Киргизии, который предложил поехать к нему в гости в Киргизию, и я решила сбежать из дома, чтобы уехать с этим. И она пишет, что она жила в очень бедной многодетной семье, дома меня ничего не держало в Тульской области, приняла решение о побеге с первым встречным, только чтобы не видеть родных и сбежать от моих трудностей. Она уже вышла замуж, у нее дети, у нее все хорошо, а мы все ее еще ищем тут в России.
— Потрясающая история. Может быть, еще какие-нибудь истории есть красочные?
— Да, есть. Обращается женщина, пропал сын, мальчику 10 лет. Подключается "Лиза алерт", в ЮЗАО начинаем искать. Семья неполная, мама живет в России, папа живет за границей, по-моему, в Армении или Азербайджане. Начинаем осмотр квартиры, находим его дневники. Значит, смотрим, у него в тетрадях схемы космодрома, ракеты. Дальше пишет: необходимо взять маски с прорезями, предметы, похожие на оружие. И потом пишет: "Петя, значит, ты начинаешь за месяц копить деньги, у родителей берешь-берешь, но копишь, не тратишь. Потому что денег нам понадобится много. Копишь все "Сникерсы", шоколадки, потому что они очень питательные, и собираешь вещи".
Мы находим этого Петю — одноклассника, как выясняется, и нам Петя рассказывает, что они собирались вместе ехать строить космодром. Петя собирал шоколадки, деньги, но в самый последний день, в день побега, Петя испугался и не убежал, хотя приготовил рюкзак. А этот, значит, поехал строить космодром с рюкзаком, собрав свои вещи.
И когда делали осмотр, поступает звонок в квартиру на городской телефон. Снимает бабушка трубку: "Да, я бабушка, вот тут сотрудник уголовного розыска". Мне передают трубку. Там: "Здравствуйте, вы мальчика ищете?" Я говорю: "Мы ищем". Он говорит: "Он у меня тут спит". Он называет адрес поселка в Московской области, а волонтеры уже в Звенигороде, он называет адрес деревни, они заезжают.
Мужчина говорит: "Я еду на своих "Жигулях" по поселку своему, идет мальчик с рюкзаком, смотрю — вечер и темно, вижу, что мальчик не из нашего поселка, я ему говорю — мальчик, а ты откуда?" "Я, — говорит, — тут по делам еду, мне вот очень надо". "Слушай, — говорит, — ты, наверное, устал, давай хоть заедешь ко мне, я тебя покормлю".
И мальчик зашел к нему домой, он его покормил, и мальчик сразу отрубился спать. Слава Богу, что порядочный человек попался, и когда мальчик лег спать, мужчина вскрыл его рюкзак, нашел там дневник и в конце домашний телефон. И он позвонил. Вот чудо такое. Волонтеры уже через 5 минут были там с нашим оперативником, забрали его.
— Можно ли как-то предупредить ситуацию, когда ребенок уходит из дома?
— К сожалению, очень многие дети не один раз уходят, а два-три-четыре. Одного мальчика мы 28 раз ловили. Вот у меня случаев сколько было — привозим на Петровку ребенка, я его маме отдаю, выходят с Петровки, вырывает руку и убегает. Прямо на Петровке. Опять же приходится находить.
Был еще случай, мальчик пропал этой зимой. 12 лет мальчику, ушел. Семья неполная, без папы растет, и мама сначала сказала, что все хорошо, а второй раз рассказала правду. Я говорю: "За что наказывала, признавайся". "Вообще-то, — говорит, — я его за четверки порола". Вот она такого мужчину хотела воспитать.
Представляете, ситуацию у мальчика? Конечно, мальчик решил: если я получу тройку, что со мной сделают тогда, если меня за четверку порют. Нашли мы его в 12 часов ночи в одном из торговых центров, куда они все бегут зимой. Поэтому, когда меня спрашивают "а что делать", я говорю — самый главный закон, чтобы ребенок не пропадал, стать другом ребенку. Плохо ребенку или хорошо, он должен придти к маме или к папе, все рассказать, всем поделиться. Никогда из дома не уйдет.
Я понимаю, что жизнь такая, что мы вынуждены зарабатывать деньги, чтобы прокормить семью или обогатиться, не важно. Но за зарабатыванием денег или за своими развлечениями и проблемами основа основ — это детки, о которых мы не должны забывать.
Подготовила к публикации Мария Сныткова
Читайте статью на английской версии Pravda.Ru
Беседовала