В Европе, казалось бы, считающей себя эталоном цивилизованности, процветает проституция и сексуальное рабство. Да еще в сознание людей внедряются сказки вроде той же "Красотки". В жизни все не так, проституция — зло, пишет бывшая проститутка Рейчел Моран. И тут же с горечью добавляет: "Мы нуждаемся в клоаках, чтобы держать в чистоте дворцы".
Рейчел Моран было 15 лет, когда она впервые оказалась на панели. Cпустя семь лет ирландке удалось навсегда покончить с ремеслом проститутки. Гражданка относительно благополучной страны выпустила книгу, на страницах которой рассуждает о зловещей разрушительной силе проституции.
Слащавые сказочки о раздольном житье-бытье элитных проституток, о карьере, которую смогли сделать куртизанки наших дней, не столько насильственно внедряются в сознание общества, сколько изначально существуют в нем.
Эти мифы живут по принципу "обмануть меня не трудно — я сам обманываться рад". Талантливо написанные или экранизированные сюжеты, вроде "Красотки" (Pretty Woman) с Джулией Робертс, способны не столько замутить мозги, сколько дать толчок пустой мечте о несбыточном счастье.
На другом полюсе существует литература (реже документальные ленты), рассказывающая о трудной судьбе жриц любви. Причем, не каких-то там замарашек, которых силой принудили к занятию платным сексом или девушек, кинувшихся в омут распутства от безысходности. Нет, вполне респектабельные дамы из благополучных во многих отношениях стран все чаще откровенно и нелестно высказываются о проституции и нынешних "дамах с камелиями".
Эти труженицы на ниве секса, как правило, работали в цивилизованных странах, где проститутки защищены законом и даже имеются самые настоящие профсоюзы работниц старейшей профессии.
Книга Рейчел Моран (Rachel Moran) вышла в переводах на многие европейские языки и под разными названиями (например, оригинальное английское название Paid For ("Оплачено"), на немецком — Was vom Menschen übrig bleibt ("То, что остается от человека"). Позади у 38-летней ирландки Дублин, Рим, Штутгарт и другие города европейского континента, она отработала во всех сферах проституции: на улицах, в массажных салонах, при эскорт- агентствах и т. д. Была стриптизершей и снималась в порнографических лентах.
"Я хотела сказать людям правду обо всем, что видела, — признается Моран. — Я хотела поведать о деградации человека и его страданиях, как неизбежной стороне сексуальной эксплуатации, и, самое главное, я хотела сказать о том, как мы можем положить этому конец". Целью откровенных признаний бывшей проститутки было желание развенчать романтический флер, все еще необъяснимо окутывающий эту древнейшую из профессий.
В Ирландии книга получила в целом хорошую прессу, автора насторожило только желание некоторой части общества сделать вид, что в их стране якобы нет места малолетним проституткам. Однако Рейчел с 15-ти лет проработала в борделе, где на потребу мужской похоти были представлены несовершеннолетние девочки, и прекрасно знает о чем говорит.
На панели Рейчел оказалась после того, как сбежала из отчего дома. Подростком она спасалась от припадков матери-шизофренички и страдающего от тяжелых депрессий отца. В ее памяти сохранились моментальные снимки. Вот на кухонном полу в луже собственной крови лежит ее мать, а отец забаррикадировался у себя в комнате. Жуткие картинки сменяют другие — радостные. Счастливая мать в объятиях отца танцует под мелодии американского кантри-певца Криса Кристофферсона.
У Рейчел нет претензий к своим родителям. Они пытались выживать, как могли. Другое дело, что это у обоих очень плохо получалось. Многие ее сверстницы, ставшие жертвами насилия в своей собственной семье, оказывались в домах терпимости вполне сознательно: раз уж им причиняют боль, то за это нужно хотя бы получать деньги.
Отец Рейчел был приличным отцом и не домогался собственной дочери. Но он был психически болен. Когда он наложил на себя руки, родители уже были в разводе. Безумная мать послала Рейчел и ее брата на квартиру самоубийцы, чтобы те принесли оттуда все самое ценное, что только найдут. Брат и сестра вернулись домой с мятой пачкой кукурузных хлопьев.
Мать-шизофреничка воспитывала своих пятерых детей в атмосфере страха и паранойи. Контакт с другими детьми был запрещен. Они ничему не учились, ходили немытыми и с нечесаными волосами. Кроме обидных прозвищ и хулы они ничего не слышали. Вскоре нормой для девочки стало все то, что выбивалось из нормы. Приличным становилась любая патология. Когда болезнь матери обострилась настолько, что девочка-подростка не выдержала и сама ходатайствовала перед органами опеки, чтобы мать забрали на лечение.
В 14 лет Рейчел оказалась на улице. Спустя год ее бойфренд вызвался стать сутенером. Бездомная девочка-тинейджер стала проституткой. За все годы своей работы в квартале красных фонарей, Морган не встречала ни одной девушки, которая занялась бы проституцией от нечего делать или в поиске острых ощущений. Как правило, всех на панель гнала нужда.
От своего прежнего дружка Рейчел забеременела и родила сына. Теперь ему 15 лет — ровно столько, сколько было ей самой, когда она впервые вышла на дублинскую улицу Waterloo Road в поисках клиентов.
Рейчел Морган не собирается бороться с гигантской индустрией продажи женского тела. Она понимает, что невозможно запретить проституцию, поскольку она всегда существовала. Во-вторых, мы нуждаемся в клоаках, чтобы держать в чистоте дворцы. Кроме того, проституция — это средство для предотвращения насилия в отношении честных женщин, хотя случаются и эксцессы.
Но некогда рабство тоже казалось незыблемой нормой и мало кто верил, что оно будет упразднено, говорит Рахель Моран. И верит. Когда-нибудь наступит день в истории человечества, когда мы положим конец проституции.
Читайте также:
Мельница мифов: в СССР секс... был
Европу спасет преступный доход