В сытой и, казалось бы, тихой Финляндии, словно в реторте средневекового алхимика, заваривается адская смесь, имя которой ювенальный фашизм — разновидность фашизма классического. Самое страшное, что, кроме финнов, об этом мало кто знает в мире. Гость главного редактора "Правды.Ру" Инны Новиковой правозащитник Йохан Бекман раскрывает детали.
— Мы познакомились с вами благодаря Ирине Бергсет. "Правда.ру" почти два года занимались ее историей, пытаясь помочь россиянке, которая выйдя замуж в Норвегии, оказалась в сложной ситуации, брошенная и нашим консульством, и юристами. Мы были первые, кто вообще увидел в истории Ирины проблему и начал о ней говорить. Оказалось, что масштаб бедствия огромен, мы даже не представляли, в каком положении оказываются российские женщины, которые, как кажется, уже воплотили свою мечту о красивой заграничной жизни.
— С начала нашей правозащитной деятельности в защиту русских женщин мне каждый день звонят практически со всего мира. И надо сказать, что есть определенные проблемные страны, где страдают русские женщины.
— Я уточню, именно русские женщины или вообще все иностранные женщины?
— Именно русские, потому что только русские женщины, русские матери попали в очень сложные, странные и несправедливые ситуации в Финляндии, Норвегии, во Франции. И причина, я уверен, — это русофобия, антироссийские настроения определенных кругов во власти.
Читайте также: А. Проханов: Россия не будет трофеем Запада
— Во всех этих странах русофобия? Но известно, что там изымают не только российских детей.
— Конечно, детей изымают везде. У нас в Финляндии изымают очень много детей и большинство, естественно, финнов. Но с другой стороны, ситуация такая: ювенальная юстиция — это закрытая система, и никто не имеет права знать, что там происходит. Поэтому статистики нет.
— Статистики нет, но есть понимание процесса…
— Конечно, дают какую-то статистику, но мы изучали эту информацию и пришли к выводу, что она необъективная.
— Там все дети — граждане Финляндии? Нет данных, сколько из России, из Египта или еще откуда-то.
— Нет. Но в Финляндии проводили исследования, которые показали, что каждый третий изъятый ребёнок в столичном регионе — это иностранец.
— Иностранец европеоидной расы или какие-то другие иностранцы?
— У нас нет информации. Ювенальная юстиция — это закрытая система, это как государство в государстве…
— Не может быть. Есть же официальная статистика по странам, сколько из неблагополучных семей (по их меркам) изымается детей, к примеру, в год.
— Да. Они, например, дали такие цифры: в Финляндии в прошлом году были изъяты 17 тысяч детей. Но каждый день эта цифра меняется, и узнать мы ее не можем.
— Йохан, есть какая-то информация о пользе такой меры, как изъятие ребенка из родной семьи, хотя бы на примере вашей страны. В том смысле, что эти дети стали лучше жить? И вся массовая программа по изыманию детей и перемещению их в приемные семьи или в приюты оправдана и необходима.
— Во-первых, система ювенальной юстиции Финляндии — это действительно масштабная программа. Стоимостью до миллиарда евро из государственного бюджета.
— Это только в Финляндии?
— Да. Для сравнения, я могу сказать, что стоимость полиции в Финляндии около 800 миллионов евро в год. То есть ювенальная юстиция, защита детей, это намного больше стоит для финского государства, чем полиция сама. А что это за система на самом деле? Это система практически детских концлагерей. То есть это закрытые детские дома, где эти изъятые дети живут.
— А какой смысл в том, чтобы детей изымать и помещать в другие семьи, как вы называете, в концлагеря. То есть так воспитываются лучшие граждане Финляндии? Они будут более лояльные к стране или…
— В первую очередь это система определенного политического террора. Вы правильно сказали, это для того, чтобы воспитывать лояльных граждан. Но, к сожалению, о том, что происходит внутри этой системе, мы не знаем, потому что нет информации, это закрытая система. Потому что у детей, которые попали в эти концлагеря, специальные запреты к коммуникациям, они не могут сообщить нам, что там происходит.
Читайте также: "Они хотели сделать желтую Россию"
— Но когда они вырастают?
— Они, конечно, иногда выступают по телевидению, рассказывают, как их избивали, насиловали, как это было ужасно, какой там был рабский труд. Но очень многие об этом не хотят говорить, потому что они хотят жить нормально. Естественно, они не хотят выступать по телевидению, говорить, что "я все детство жил в детском доме, меня там изнасиловали". Конечно, никто не хочет и не будет об этом говорить. Очень редкие случаи, когда бывшие узники детских концлагерей выступают по телевидению, но такие случаи есть.
У нас даже есть несколько примеров возбуждения уголовных дел против детских домов из-за того, что там происходило системное насилие против детей: регулярное избиение, даже насилие сексуального характера. В принципе об этом все знают, но у нас пока нет возможности ликвидировать эту систему.
— А больше детей помещают в приюты или в приемные семьи?
— Но у нас практически разницы между приемными семьями и приютами уже не существует. В Финляндии большинство детских домов — это практически приемные семьи, которые формально зарегистрировали фирму, акционерное общество, чтобы воспитывать у себя на финском хуторе, допустим, десять детей.
— То есть может быть и два, и десять человек?
— Да, до десяти детей. Уровень приватизации ювенальной юстиции в Финляндии — это порядка 70 процентов. То есть 70 процентов детских домов являются частными акционерными обществами, частными фирмами.
Читайте также: Магомет Толбоев: "Стер бы базу НАТО"
— Расскажите, как происходит контроль? Или ребенка изъяли, а дальше хоть трава не расти.
— Никак. Ни у кого нет никаких полномочий контролировать эту систему.
— И никого никогда не интересовало то, что нет контроля за приемными семьями?
— Об этой проблеме говорят только правозащитники и журналисты. Только на днях был большой материал в финских СМИ о ребенке, которого изъяли от родных родителей, а приемные родители его очень жестоко избивали, но потом они были судимы финским судом.
— А как узнали, что они избивали?
— Ребёнок сама начала жаловаться, сама пошла в полицию. Но система ювенальной юстиции действует именно таким образом, что очень часто у детей и у родных родителей нет сил и прав сопротивляться. Плюс органы же могут посадить ребенка в психбольницу, накачать психотропными лекарствами.
— Вы говорите о каких-то ужасных вещах, мне кажется, это малореальная ситуация. Но с другой стороны, я помню, что была информация о случае, когда сотрудники опеки пришли забирать ребенка, а отец убил его, жену, себя, но не отдал. Много было таких случаев?
— К сожалению, такое явление в нашем обществе уже имеет свое название — массовое семейное самоубийство. В прессе сообщали, что в последние годы несколько подобных случаев произошло.
— Йохан, вы как международный правозащитник можете обратиться с запросом в министерство внутренних дел, в Европейский совет по правам человека? Какие у вас есть инструменты для того, чтобы придать гласности эти истории.
— Я и другие правозащитники, частные граждане много раз подавали иск в Европейский суд по правам человека. И Европейский суд по правам человека уже принял решение, подтвердив, что Финляндия системно нарушает права ребенка. Но наши власти не реагируют на данное решение. Каждый год комитет по правам ребенка ООН критикует Финляндию за то, что права ребенка нарушаются на уровне государственной системы. Когда начали выступать в российских СМИ русские женщины, которые пострадали в Финляндии, их же очень много, от Риммы Салонен до Анастасии Завгородной, была создана государственная программа информационной защиты. Через финские СМИ начали вести агрессивную пропаганду: разъясняли, что все рассказанное русскими — это вранье. Например, в государственной телерадиокомпании Финляндии прошел большой материал, где утверждали, что это все женщины — актрисы, а не настоящие русские матери. Специально за деньги рассказывают придуманные истории, что у них отобрали детей.
— Но при этом ни одну из матерей не пригласили в студию, не проверили документы, не стали разговаривать с ними.
— Изъятие детей — это перемещение. Есть международная конвенция о геноциде, там есть статья о насильственном, массовом перемещении детей по политическим причинам. Поэтому я считаю, что ювенальная юстиция, как система массовых изъятий детей, это геноцид детей.
— Связана ли эта активная пропаганда и успехи в кавычках в ряде регионов ювенальной юстиции с процессом пропаганды гомосексуализма? Потому что, если нетрадиционная семья, то им нужно брать откуда-то детей. А ювенальная юстиция — это как раз тот инструмент, который позволит бесперебойно обеспечивать семьи…
— Верно.
— В итоге вы критикуете, и вас все время обвиняют. Одно из обвинений, что вы опираетесь только на факты, которые рассказывают русские матери.
— Это, конечно, не так. Я познакомился с документами, решениями этих дел и вообще со всей системой. Есть у нас, например, закон о защите детей в Финляндии. Действительно этот закон позволяет изъятие детей без решения суда и плюс ещё без причин.
Читайте также: "Суицид - расплата за стабильность"
— Что значит "без причин"? Так и написано "изъятие без причин"?
— Да, причина не требуется для того, чтобы изъять ребенка. Потому что у них нет времени расследовать дело. Они считают, что надо сразу изымать детей, не дожидаясь судебного решения. У них есть такое понятие "основанием изъятия детей может быть беспокойство у сотрудника социальной службы". То есть это крайне субъективное мнение каких-то сотрудников, даже одного сотрудника социальной службы.
— Получается, что и финны, и все, кто находятся в Финляндии, но так и в Норвегии, все родители под колпаком и могут ждать в любой момент звонка и проверки от социальной службы…
— Они могут приезжать к вам домой без ордера и без решения суда. Просто прийти домой и забрать детей.
— Скажите, а как финны воспитывают детей? Точнее, как должны воспитывать, чтобы не разозлить социальные службы?
— Я думаю, что финны вообще забыли, что такое дети, воспитание. Очень много у нас говорят о правах ребенка, но в таком смысле, что основное право ребенка — это правильный (вопрос, с чьей точки зрения?) выбор ориентации уже в раннем возрасте.
— Иными словами, главное в жизни выбрать не профессию, а ориентацию?
— Может, это одно и то же, потому что гомосексуализм — это у нас профессия. Кстати, очень выгодная. Если человек принял решение стать гомосексуалистом, тогда очень легко попасть в прессу, можешь написать, к примеру, книгу, потом баллотироваться на всех выборах, попасть в парламент, в правительство, потом уже стать президентом. Вот это так.
Читайте самое интересное в рубрике "Общество"