Более десяти лет Иран находится под санкциями со стороны ряда стран. За этот немалый срок Иран смог не только найти постоянных партнеров среди тех, кто не присоединился к санкциям, но и осуществил технологический прорыв. В чем секрет успеха Ирана, генеральному директору "Правды.Ру" Инне Новиковой рассказал атташе по науке и технологиям Исламской республики Иран господин Махди Галенови.
Расскажите, пожалуйста, о состоянии науки и технологий в Иране? Как вам удалось добиться таких успехов: Благодаря сотрудничеству между университетами, каким-то талантливым ученым или большим инвестициям в научные разработки?
Существует несколько периодов развития науки и технологий в Иране. В дореволюционный период максимум, что мы получали, — это активность в области ремонта и облуживания техники, и не больше. После исламской революции в Иране мы столкнулись с проблемой войны, которая велась с Ираком. Во многих областях науки, технологии, то, что мы сейчас имеем, — это именно результат войны между Ираном и Ираком.
Весь мир наложил санкции против Ирана, поэтому мы были вынуждены сами заниматься производством и научной разработкой в различных областях: в области питания, сельского хозяйства и других промышленных областях. Все наши приоритеты были в сфере технологий, которые относятся к войне.
После периода войны, которая была против нас (мы считаем это святой войной), начался другой период развития Ирана — это реконструкция. В этом же периоде опять были международные санкции против нас. И мы сделали акцент на иранской молодежи. Сами знаете, что Иран является одной из самых молодых стран мира. И мы начали подготавливать пространство для того, чтобы активизировать иранскую молодежь. И в этой сфере, конечно, мы нуждались в помощи и технологиях других стран мира. И, конечно, одной из этих стран была Россия.
Но основа политики была внутри страны. Наши университеты, кроме того, чтобы заниматься образованием, обучающими процессами, начали идти к исследовательским работам и уже начали прикладные исследования. И сейчас, если не сказать стопроцентно, но на большом проценте эти исследования применяются в промышленности.
Сейчас идет период после поглощения Ирана "шестеркой", это новый период для нашей страны. В данное время во многих сферах науки и технологии есть продукты, которые мы можем экспортировать в другие страны мира. Конечно, пока у нас не сильно сформировалась политика экспорта, но я надеюсь, что в ближайшее время это произойдет и мы сможем что-то сформулировать и уже начинать свой экспорт. Сейчас совет по науке и технологии при президенте занимается именно вопросом, как упростить процесс экспорта технологий из Ирана.
Какие отрасли науки вы сочли предпочтительными для развития? Во что вы стали в первую очередь вкладывать и финансы, и силы ученых?
После войны мы находились под санкциями, и чем дальше от войны мы шли, тем становилось всё труднее. Санкции были со всех сторон, поэтому мы были вынуждены развивать все области. Но наши человеческие ресурсы и финансовые ресурсы были ограничены, поэтому некоторые сферы у нас хорошо развивались, а некоторые хуже.
У нас появилась новая политика, у нас есть долгосрочные программы для страны и особые программы для развития науки. Сфера лекарств и биотехнологии очень хорошо развивались, нанотехнологии тоже хорошо, и сфера промышленности, поскольку она несет в себе широкий спектр. Но я могу сказать, что мы уже прошли период ремонта и обслуживания техники и пришли к разработке, проектированию и исследованию.
При этом в сфере сельского хозяйства мы не смогли развиться настолько, насколько ожидали. В сфере нефти и газа мы помогли нашим промышленникам продолжать свою работу, но не могу сказать, что мы сильно в этой сфере развились.
Есть информация, что на сегодня большинство профессоров ваших университетов получили образование в США. И несмотря на заявленные санкции и на все трудности, как раз иранским студентам и аспирантам никогда не отказывали в визах. Насколько серьезной была утечка мозгов из Ирана в США? И насколько школа обучения в США помогла росту научных кадров?
В этой связи надо сказать, что на Западе хорошие условия для жизни и для работы. Из-за того, что после войны у нас были очень трудные времена, эти утечки были естественны.
Да, очень часто наша молодежь получает образование в США, многие остались там жить, но многие и вернулись обратно в страну и помогают нам. Ситуация с утечкой мозгов в сфере научной технологии должна меняться в настоящее время.
Если разговор идет о высоких технологиях, то люди, которые работают в этой сфере, обязательно найдут друг друга во всем мире. Если страна идет вперед, особенно исследуя высокие технологии, она вынуждена обмениваться своими данными с другими странами. Я думаю, что в будущем мы увидим круг ученых, которые независимо от того, из какой они страны, будут работать вместе в этих сферах.
Что вы делаете для мотивации молодежи и для финансирования науки? Есть у вас какие-то фонды или институты?
До революции в сфере образования у нас от 10 до 15 процентов студентов могли получить высшее образование и последующие научные степени. Сейчас я могу сказать, что более чем у 90 процентов студентов есть возможность получить высшее и последующее образование.
Мы уже создали научно-технические парки, различные исследовательские центры, цель которых — связать научные изыскания с промышленностью. Созывая эти наукоемкие компании и учреждения, мы старались приводить наших студентов, наших ученых в эти структуры, чтобы они могли уже работать на промышленность.
Еще у нас есть венчурные фонды — и государственные, и частные. Таких очень много, и молодые ученные могут обращаться к этим фондам.
Как представлена иранская высокотехнологичная продукция на мировых рынках сегодня?
Сейчас наши продукты в сфере нанотехнологий уже экспортируются и используются на мировом рынке. Несколько месяцев назад я разговаривал с начальником совета по нанотехнологиям Ирана и он говорил, что сейчас мы экспортируем некоторые продукты в Южную Корею. Вы знаете, Южная Корея — очень развитая страна в сфере фармацевтики и медицинского оборудования. У корейцев очень хорошие разработки и возможности.
Могу сказать, что больше 90 процентов наших внутренних потребностей мы обеспечиваем лекарствами собственного производства. В разных сферах у нас есть различные возможности. Например, в сфере судостроения для нефтяной отрасли мы смогли построить большие нефтевозы и экспортировали нефть в Южную Америку.
Благодаря нашим американским и западным "друзьям" вокруг Ирана всегда есть напряженность, но мы своим соседям экспортируем нужную им технику и промышленность. И в сфере фармацевтики мы сейчас экспортируем лекарства более чем 70 стран мира. В некоторые страны — меньше, в некоторые — больше. Но у нас есть хороший научный потенциал, чтобы всё это развивать.
Одна из стран, куда экспортируется иранские лекарства, — Россия. И четыре-пять месяцев назад министр здравоохранения Ирана в России открыл уже несколько совместных предприятий. Один проект — это производство иранского лекарства в Санкт-Петербурге. И два проекта, мы договорились, будут стартовать в Москве. И насчет некоторых лекарств из России мы тоже уже договорились, чтобы экспортировать их в Иран.
Расскажите, пожалуйста, подробнее о сотрудничестве с российскими учеными. Могу привести в пример такой факт: группа специалистов приезжала из Ирана и запрашивала встречу с российскими учеными, но были иногда отказы, потому что наши специалисты боялись давления США.
Да, до того, как навязали санкции против России, у нас была трудная ситуация в этом плане, но мы всё равно сотрудничали, не разглашая этого. А сейчас мы создали высший комитет по науке и сотрудничеству в сфере технологий. У этого комитета есть десять подгрупп. Конечно, скорость решения вопросов, которые существуют в рамках этого комитета, пока маленькая, но есть хорошее движение вперед. В прошлом году десять ректоров ведущих иранских университетов здесь, в Москве, встречались с главами российских университетов. А в этом году ректора российских университетов были в Иране.
Какие, по вашему мнению, наиболее перспективные направления сотрудничества между Россией и Ираном?
Я считаю, что в очень многих сферах возможно наше сотрудничество. Например, в сфере медицины, лекарств, в сфере IT-технологий и космических нанотехнологий. Даже в сфере сельского хозяйства.
Беседовала Инна Новикова
К публикации подготовила Мария Сныткова