Одним из самых распространенных мифов на военную тематику является легенда о 300 спартанцах.
Популярная в античности, она вновь стала популярна со времени наполеоновских кампаний. Незначительное военное столкновение выросло до размеров мифа о вечном противостоянии Запада и Востока и даже противостоянии западной демократии и восточного деспотизма.
В 1793 году, когда волна секуляризации охватила Францию, один из городков в предгорьях Альп Сен-Марселлен (Saint-Marcellin) был переименован в Фермопилы (Thermopyles).
В первой четверти XIX столетия знаменитый французский художник Жак-Луи Давид (Jacques-Louis David) написал картину, изображавшую спартанского царя Леонида.
Великий немецкий поэт Фридрих Шиллер (Friedrich von Schiller) перевел с древнегреческого на немецкий язык эпитафию павшим при Фермопилах спартанцам:
"Путник, пойди возвести нашим гражданам в Лакедемоне, что их заветы блюдя, здесь мы костьми полегли".
Поэт-романтик, отдавший жизнь в борьбе за свободу Греции, лорд Байрон (Byron) посвятил возвышенные строки не просто грекам, а именно спартанцам.
Идеализация тоталитарного режима дорийской Спарты была характерна для немецких историков и до прихода Гитлера к власти. Во время Сталинградской битвы пропагандисты Геббельса и лично Геринг призывали солдат 6-й армии Паулюса сражаться так же храбро, как спартанский царь Леонид со своим отрядом. Агитаторов Третьего рейха даже не смущало, что "наследники" героических спартанцев защищали не свою родину, а вторглись хотя и не в Персию, но далеко на Восток.
Когда 2 мая 1945 года в Мюнхене популярный нацистский историк Гельмут Берве (Helmut Berve) произнес доклад на тему "Спарта" и последовали призывы последовать примеру античных героев, это, по крайней мере, больше соответствовало ситуации. Однако к этому времени германские "спартанцы" бесславно полегли на Восточном фронте.
С наступлением эры кино интерес к спартанцам не иссяк — появились новые киноверсии. Но если в самом "массовом искусстве" всегда героями оказывались спартанцы, а их враги не вызывали никакого сочувствия, то оценка битвы при Фермопилах во время Греко-персидских войн специалистами, наоборот, активно обсуждается. Здесь нет желания опорочить погибших (герои навсегда остаются героями, особенно герои, павшие за Отчизну) или использовать подвиг в неблаговидных пропагандистских целях. Предлагаем взглянуть на историю Спарты с непредвзятыми суждениями.
Читайте также: Спартанцы любили детей и не признавали гомосексуалистов
300 спартанцев оказались таким же устойчивым мемом, как и знаменитая бетховенская "Ода к радости" (An die Freude), несколько десятилетий использовавшаяся в качестве гимна двух государств, ГДР и ФРГ, во время награждения немецких спортсменов на Олимпийских играх.
"Ода к радости", как подметил философ Славой Жижек (Slavoj Žižek), ставшая гимном Евросоюза, была любима
В маоистском Китае, где во время "культурной революции" западная музыка была запрещена в принципе, только "Ода" Бетховена исполнялась в качестве примера прогрессивной музыки.
Описания подвига 300 спартанцев в Фермопильском ущелье в персидских источниках не найдены. Читателям всех времен персы рисовались захватчиками, покусившимися на свободу Греции. Более того, в этом виделось противостояние Запада и Востока, а шире — даже противостояние западной демократии и восточного варварства. Персы действительно меньше греков описывали поход царя Ксеркса, поэтому нам неизвестна точка зрения захватчиков и европейский читатель знакомится исключительно с позицией эллинов. Отсюда, конечно, сочувствие к грекам, а не к персам.
С другой стороны, если персы не придавали исключительного значения своему поражению на Марафонском поле, никак не повлиявшим на их дальнейшие планы, то что и говорить о небольшой заминке у Фермопильского ущелья? А вот для всей Эллады — это событие в ряду эпохальных, поскольку рухнул миф о непобедимости персов. Греки получили десятилетнюю передышку в войне с персами после Марафонского сражения, но не вследствие своей победы. Персы отвлеклись на внутренние волнения в государстве и дворцовые интриги.
Выдающийся немецкий историк Карл Юлиус Белох (Karl Julius Beloch) одним из первых выступил против идеализации и идеологизации царя Леонида. В 1893 году он писал:
"Катастрофа у Фермопил принесла грекам несомненную пользу, поскольку избавила союзное войско от неспособного главнокомандующего и освободила путь человеку, который в следующем году привел их к победе при Платеях".
Около этого города в 479 до нашей эры греки, руководимые спартанским царем Павсанием и афинским стратегом Аристидом, одержали крупную победу над персами во главе с Мардонием.
Предположительно, 300 спартанских воинов были членами так называемого корпуса "всадников" — отборного отряда при царе во время похода. Несмотря на название, эта царская свита не имела никакого отношения к спартанской коннице. В более отдаленные времена ядро войска составляла конница, но времена канули в Лету, а название прижилось. Античные авторы сообщают, что численность отряда всегда оставалась неизменной и этот отряд быстрого реагирования, в отличие от спартанской армии, никогда не распускался.
Со спартанцами, безусловно, находились их слуги — илоты. Поскольку в сражениях они не принимали участия (в виде исключения илоты в рядах спартанской армии сражались в битве при Платеях), их количество не учитывалось. Все попытки подсчитать примерное их количество остаются умозрительными. Точно так же, как сложно подсчитать общее количество воинов, присоединившихся к маленькому отряду Леонида. Известно, что среди них были
Возможно, их численность достигала семи тысяч человек.
В голливудском фильме 1962 года победа спартанцев над элитой персидской армии — отрядом "бессмертных" — подана как военная хитрость. Облаченных в долгополые халаты персидских воинов с большими деревянными щитами губит огонь. На самом деле им негде было развернуться в тесном ущелье, а их копья были короче, чем у греков. Моральный дух и военная выучка гоплитов оказалась выше персидской ярости. И хотя источники называют имя предателя, выведшего персов козьей тропой в тыл грекам, вполне возможно, что сами персидские лазутчики, а среди них были и горцы, могли выведать тайный путь.
Выходя в поход, Леонид заранее был готов к тому, что вряд ли они вернутся назад. С ним ушли только те мужчины, у которых уже были дети. Причины самоотверженного поступка спартанского царя коренятся не только в его личном мужестве и привычке подчиняться решению властей (тамошние цари не были самодержцами), но более всего в религии. В научной литературе неоднократно отмечались невероятная религиозность спартанцев, их вера в предсказания. Как отмечал Геродот, "веление божества они считали важнее долга к смертным".
Еще в самом начале войны Пифия предрекла:
"Или Лакедемон будет разрушен варварами, или их царь погибнет".
Обычно дельфийский оракул давал туманные ответы, трактовать которые можно было двояко. В случае с Леонидом ответ оказался предельно ясен: персы (Пифия четко обозначила врага)
Спартанских царей называли Гераклидами. Считалось, что свою родословную они ведут от греческого героя.
"Если, думал Леонид, он там останется, то его ожидает бессмертная слава и счастье Спарты не будет омрачено, — сообщает Геродот. — А так как он желал стяжать славу только одним спартанцам, то, по-моему, вероятнее, что царь сам отпустил союзников, а не они покинули его из-за разногласий, нарушив воинскую дисциплину".
Читайте также: "300 спартанцев", или Очередная попытка Голливуда плюнуть всем в лицо
Конец этой истории овеян мифами, как умерли спартанцы-герои. По одной версии, во главе с Леонидом они проникли ночью в лагерь персов и даже ворвались в шатер Ксеркса. Для греков ночные бои были нехарактерны. И опять же нет правил без исключения. Возможно, тут нашли отражение практикуемые спартанцами криптии, тайные убийства илотов по ночам.
Сражение за тело убитого Леонида, когда спартанцы четырежды обращали в бегство своих врагов, по мнению исследователей, напоминает борьбу троянцев и греков за тело Патрокла в 17-й книге "Илиады". Не удивительно, что последняя битва, выживших в которой не было, не могла не породить слухов, домыслов и… мифов.