Только ленивый не пересказал окружающим, как президент РФ Владимир Путин повел за собой клин белых журавлей. Но мы расскажем вам совершенно другую историю, из которой вы узнаете, кто такие стерхи, почему их необходимо спасать и какой путь к свободе прошли эти отважные маленькие птенцы в своем уютном временном доме — Окском биосферном заповеднике.
Далеко от газовых выхлопов Москвы и подмосковных свалок, в Рязанской области, находится замечательное место — Окский биосферный заповедник. Именно там, на нескольких десятках гектаров полностью сохранился животный и растительный мир центральной полосы России. Стада энергичных кабанов, выкапывающих желуди, степенные зубры с маленькими телятами, несметное количество белок, зайцев и бобров, норки, куницы, горностаи, а также более 200 видов птиц: рябчик, тетерев, цапля и орлан — всех их можно встретить здесь, прямо на тропинках заповедника.
Но только, разумеется, если вы будете тише воды и ниже травы. На весь заповедник насчитывается всего несколько лесников, которые живут в настоящих избушках, а цивилизация уступает здесь место единению с природой и философским мыслям.
Но самая главная достопримечательность Окского — это журавли. Не только серые, черные и заморские японские. Западносибирский белый журавль или стерх, занесенный в международную и российскую Красную книгу — это гордость орнитологов и ученых не только нашей страны, но и их коллег из десятка других государств. К сожалению, эта птица находится на грани полного уничтожения, а так как выживаемость птенцов в дикой природе не превышает 20 процентов, то вероятность восстановления популяции естественным путем ничтожно мала.
Читайте также: Кто не дает амурскому тигру жить?
В природе стерх гнездится на Ямале, а осенью мигрирует на юг — в Индию. Но ареал обитания белого журавля неумолимо сокращается, так как нефтегазовые компании, почувствовавшие вкус черного золота, уже давно не могут остановиться, кратно увеличивая добычу нефти, газа и конденсата в Ямало-Ненецком автономном округе. На территории этого и Ханты-Мансийского округов осталось не больше 20 особей белого журавля.
Не прибавляет оптимизма и историческое место зимовки. Ведь для того, чтобы достичь далеких индийских просторов, птицам необходимо пролететь над Афганистаном и Пакистаном — странами, где процветает браконьерство. Вот почему именно российскому обществу необходимо понимать: спасение стерхов — это один из приоритетов национальных экологических проектов. Белые журавли считаются священными для коренных и малых народов Севера, журавлю посвящены прекрасные песни и стихи.
В конце концов, именно эта птица вызывает у нас щемящее чувство любви к Родине. И будущее журавлят зависит, к сожалению, только от нас: сами себя спасти они не могут, не могут и прокричать нам об этом. И в то же самое время Россия имеет особые международные обязательства как единственное государство гнездового ареала стерхов.
Пока ни одна страна, кроме Соединенных Штатов Америки и России, не заинтересовались западносибирским белым журавлем. Но радостно признавать, что в 1979 году под руководством заведующего отделом биоразнообразия ВНИИ Минприроды РФ Александра Сорокина в Окском биосферном заповеднике был создан питомник для западносибирских белых журавлей, где ученые и орнитологи занялись разведением птенцов в неволе. Академическая база наших специалистов на голову превосходит американскую, но на их стороне — современное оборудование и технологии. А как обстоит это дело у нас? Когда появилась возможность побывать на территории заповедника под Рязанью и увидеть тренировочный полет подросших стершат, ваша покорная слуга, ни минуты не раздумывая, пустилась в путь.
Не секрет, что люди науки скептически относятся ко всем любопытствующим, и в особенности — к журналистам. Переврать, недосказать или не до конца разобраться в ситуации — это конек наших акул пера. Тем не менее, мы решили рискнуть. Поначалу нас встретили настороженно, усадили в уазик-"буханку" и по ухабам и практически нехоженым тропам повезли вглубь леса — на Липовую гору. Именно там должен был проходить тренировочный полет перед транспортировкой на Ямал, а оттуда — в долгий миграционный путь. Наш сопровождающий, директор Окского заповедника Юрий Маркин подробно рассказал, как проходит жизненный путь птенца в неволе.
В дикой природе самка журавля откладывает два яйца, однако уровень смертности диких птенцов примерно 50-70 процентов, а выживаемость искусственно выращенных журавлят и вовсе не превышает 20 процентов. Поэтому была разработана специальная программа, позволяющая поднять уровень выживаемости птенцов. Проект получил название "Полет надежды" — ведь очень важно обучить птиц технике перелета на дальние дистанции, освоению миграционных путей и понимаю, что человек им никакойнедруг,асамый настоящий враг, которого следует остерегаться.
Журавлят под свою опеку взяли Минприроды, фонд "Стерх" и газовая компания "ИТЕРА", чьим регионом бизнес-деятельности и является Ямало-Ненецкий автономный округ. На ее деньги была произведена замена старой и модернизация существующей инфраструктуры, ученые получили мотодельтапланы для обучения подросших птенцов полетам, просторные вольеры и, конечно, не только финансовую, но и общественную поддержку, в результате чего удалось внедрить в дикую природу несколько десятков птиц. Но не все так гладко, как это может показаться на первый взгляд. Если маленького тигренка или олененка до определенного времени может воспитывать человек, играть с ним, то у журавлей все иначе.
Для стерхов, как и для всех птиц, характерен импринтинг, или запечатление, который осуществляется в строго определенном периоде жизни, и его последствия необратимы. Людей, ухаживающих за птенцами, малютки принимают за родителей - и в будущем воспринимают человека как родного. Для того чтобы процесс прошел гладко, все сотрудники, имеющие дело с птицами, облачаются в белые халаты и орудуют пластиковой "головой" взрослого стерха с клювом, из которого малютки получают свою первую еду, всем своим видом изображая птицу — это очень трогательный момент. Того и гляди, из разинутых клювиков раздастся крик "мама!". Для общения с журавлятами орнитологи используют характерные для журавлей звуки. Но называют своих питомцев исключительно по именам российских рек — Аргунь, Лена, Лель, Уват, Ворона, Ижма, Омолой, Тэтэрэ и Савала.
Таким образом, человек остается для белого журавля весьма загадочным существом до тех пор, пока орнитологи не переходят к следующему этапу — знакомству с окружающей средой. Тут уже специалисты снимают свою экипировку, вооружаются палками и камнями, начинают топать и кричать, тем самым пугая птенцов. На вопрос, не жалко ли так поступать со своими "детьми", Юрий Маркин с небольшой грустью в голосе отметил: "Конечно, жалко, ведь мы проводим с ними столько времени. Но они не должны думать, что если мы добрые, значит и все люди на Земле такие. Птенцы покинут заповедник и, дай бог, успешно будут внедрены в дикую природу, они должны четко понимать, что человека необходимо бояться и улетать, когда он находится в непосредственной близости".
К слову, о полетах. Летать журавлят учат тут же, в заповеднике. В природе миграционный путь показывает лидер стаи, кстати, не обязательно один и тот же — вожаки могут меняться. В Окском заповеднике роль такого лидера осуществляет мотодельтапланерист, также одетый в белый халат и шлем. Он поднимает птиц в небо и заставляет их совершать круги над Липовой горой — это зрелище невозможно описать словами, мы только завороженно уставились вверх и ахаем.
Маркин шикает на нас и советует прикрыть белую одежду куртками, чтобы птенцы не подумали, что на земле остались их родители или братья и сестры. Оказывается, у журавлей прекрасное зрение и слух — не чета человеческим, поэтому мы практически ныряем в болото, дабы не спугнуть журавлят и не отбить у них охоту полететь. Да-да, они весьма своенравны! Как с любовью рассказывает орнитологи, у каждого свой характер, свои предпочтения — все как у настоящих детей.
Но вот полет закончен, мотодельтаплан и журавлята приземляются и устремляются к болоту — после хорошего труда неплохо бы и подкрепиться. Белые люди смиренно ходят в резиновых сапогах среди тучи комаров, показывая журавлятам, какую пищу им следует есть. Но кормление продолжается недолго, птенцы устали и хотят домой — в вольер. Скоро их ждет утомительный перелет на Ямал в специальных контейнерах, а уже оттуда они начнут свой миграционный путь на юг. Но не в Индию.
Российские орнитологи нашли новое, идеальное место — на границе Узбекистана и Афганистана. Там птицам ничего не будет угрожать, их покой в тамошнем заповеднике будут защищать узбекские пограничники. Но сейчас первостепенная задача — это приучить журавлей к новому пути, по которому в дальнейшем они будут следовать инстинктивно.
Читайте также: В Непале и тигры сыты, и люди целы
Резюмируя, хочется отметить, что можно по-разному относиться к политике и политикам, течению экономических процессов и стратегическим врагам государства, например, к Америке или Ирану. Но необходимо помнить, что планета — это наш общий дом. И ее спасение зависит от конкретных людей — нас с вами. Можно долго обсуждать, чьи результаты лучше: России или США, но факт остается фактом: российские специалисты нашли для стерхов новое пристанище, а потому недавний полет на Ямале действительно стал для шести маленьких журавлей "Полетом надежды" в реальное будущее.
Читайте самое интересное в рубрике "Наука и техника"