Александр Дюма дал кардиналу Мазарини эпитет "тень Ришелье". Отчасти верно подмеченное свойство, но в такой же степени расхожий штамп, употреблявшийся в отношении этого французского государственного деятеля итальянского происхождения эпохи барокко. Имя этого великого человека еще при жизни было запятнано грязью клеветы, чего он вовсе не заслужил.
Главная сложность для воссоздания облика Мазарини, с которой сталкиваются историки, состоит в том, что наследник великого кардинала, в отличие от своего предшественника на посту первого министра, не оставил мемуаров, а лишь многочисленную деловую корреспонденцию. Поэтому для биографов Мазарини — если воспользоваться политической терминологией — до сих пор "темная лошадка". Дипломат Папы Римского, тайный агент двух государств, он 18 лет стоял у руля французской и европейской политики и подготовил себе смену в лице Короля-Солнце, при котором Франция стала самой мощной державой на континенте.
Кардинал Ришелье, видевший себе замену только и только в этом ловком итальянском прелате, перед смертью сказал ему: "Джулио, если бы нужно было обмануть дьявола, я прибегнул бы к вашим талантам". Действительно, что-то жуликоватое чувствуется уже в самом звучании имени кардинала, чья фамилия по-итальянски произносилась как "Маццарино" или "Мадзарини". Во Франции он будет зваться Жюль Мазарен.
Само его рождение окутано тайной. Злые языки во время смуты, называемой Фрондой, распускали слухи, что его отцом был влиятельный римский аристократ Филиппо Колонна (Filippo Colonna), а не его мажордом Пьетро Мазарини (Pietro Mazarino, или Mazzarino, или Mazzarini).
Для подобных заявлений имелись веские основания: его мать, кокетливая Ортенсия Буфалини (Ortensia Bufalini), принимала ухаживания своего крестного отца, зачат был Джулио еще в Риме, и Колонна всю жизнь заботился о нем и пекся об его карьере. Однако характеры официального отца и сына оказались весьма схожи, а благосклонность Колонны историки объясняют, с одной стороны, его политическими взглядами, а с другой — благодарностью за услуги отца-мажордома и впоследствии сына-дипломата.
Отчасти негативный образ Мазарини — это плод правления итальянцев во Франции. Точнее, двух итальянок: Екатерины и Марии Медичи. Про Екатерину мы уже писали. Прошло не так уж много времени — и снова во главе государства становится итальянец. Ну не насмешка ли судьбы?
"Уже в день смерти Ришелье Людовик XIII вызвал к себе Мазарини и объявил, что назначает его главой Королевского совета, — пишет биограф кардинала Людмила Ивонина. — Никто до сих пор не располагает точными данными, когда конкретно Анна Австрийская стала возлюбленной Мазарини. Ряд историков предполагают, что это произошло еще в 1640 или 1641 году во время заговора Сен-Мара. Другие — после того, как королева стала регентшей: тогда же Мазарини и Анна якобы вступили в тайный брак. Об этом есть сведения в мемуарной литературе. А вот вездесущий д'Артаньян, наоборот, полагал, что у королевы с кардиналом кроме добрых взаимоотношений ничего не было".
Читайте также: Павел I не самодур, он просто порядка хотел
Если провести исторические параллели, Анна Австрийская доверила управление государством своему фавориту Мазарини так же, как Екатерина Вторая — Потемкину. Не только из-за сильного чувства, но и по причине того, что оба этих деятеля обладали умом государственного масштаба.
Так каковы же итоги правления Мазарини, которое продолжалось (с небольшим перерывом — год кардинал вынужден был провести в отставке и изгнании) целых 18 лет? Следует заметить, что этот период нельзя назвать самым спокойным в истории Франции, поскольку с 1648 по 1652 год государство раздирала на части гражданская война, получившая после название "Фронда". Однако причиной этой смуты было вовсе не назначение Мазарини первым министром или его недальновидная политика.
Скорее Фронду вызвало его чрезмерное человеколюбие — после смерти Людовика XIII кардинал амнистировал всех вельмож и аристократов, которые попали в опалу за годы правления Ришелье. Однако никаких важных государственных постов он давать им не собирался, поскольку хорошо помнил об их деструктивной роли в период предыдущего царствования. В итоге маявшаяся от безделья знать (в рядах которой было немало родственников юного короля) устроила мятеж, целью которого было низложение Мазарини. Одновременно была пущена в ход самая бесстыдная клевета на премьер-министра, которой поверили французские горожане и провинциальное дворянство. Словом, милосердие Мазарини вышло ему самым что ни наесть боком.
Однако премьер-министр не растерялся и начал борьбу против мятежников. И, следует заметить, справился с ними еще более эффективно, чем это сделал бы Ришелье. Активным боевым действиям он предпочитал тонкую интригу. В результате Мазарини удалось перессорить всех фрондеров друг с другом и переманить на свою сторону самых выдающихся мятежных полководцев. Таким образом Фронда закончилась сама собой и, обратите внимание, без единой казни — все ее участники сохранили не только свои жизни, но и имущество.
После гражданской войны экономика Франции находилась в состоянии коллапса. Однако всего за три года благодаря решительным мерам кардинала положение изменилась — пустая казна вновь наполнилась, расцвела торговля и производство, обозначился подъем и в сельском хозяйстве. Мазарини умело провел повышение налогов, стараясь равномерно распределить их бремя среди всех налогоплательщиков. Кроме того, он урезал содержание многих аристократов (мотивируя это тем, что они участвовали в мятеже) и сократил придворный штат.
Все эти меры дали положительный эффект. Кроме того, в годы правления Мазарини казну изрядно пополнили доходы от продажи должностей (которая официально была запрещена, однако кардинал мастерски умел обходить законы, которые сам и утверждал) и проценты, которые платили откупщики (премьер-министр здесь следовал курсу, который наметил еще Ришелье). Также кардинал способствовал оживлению торговли, установив ряд льгот для купечества. Для поощрения промышленного производства Мазарини ограничил ввоз в страну ряда товаров — и через несколько лет французы научились производить их сами.
Много времени Мазарини, как и его предшественники, потратил на то, чтобы победить коррупцию и казнокрадство. И ему, в отличие от того же Ришелье, это почти удалось — Людовик XIV (который, кстати, не столь враждебно относился к своему премьер-министру, как многие считают, прочитав романы Дюма) с удивлением обнаружил, что даже судьи во Франции не берут взяток! Правда, продлилось это недолго — уже в середине царствования Короля-Солнце коррупция вновь начала разъедать государственный аппарат. Но это случилось лишь потому, что монарх перестал следовать правилам Мазарини, который составил их специально для Людовика незадолго до своей смерти.
Что касается внешней политики, то, честно говоря, никогда до правления Мазарини Франция не могла столь преуспеть в этом нелегком деле. Кардиналу же удалось стать одним из миротворцев, которые погасили пожар Тридцатилетней войны (и не безвозмездно — Франции отошел ряд земель Империи). Конечно, это сразу же подняло престиж государства в Европе. При нем были урегулированы отношения с вечными врагами Франции — Англией и Испанией, а также разрешен вечный спор с последний за ряд провинций в южной части Фландрии. И все это происходило без кровопролитных и разорительных войн (на которые был богат период правления Ришелье) и с минимальным применением силы.
Экономный и прижимистый кардинал не жалел денег тогда, когда речь шла об искусстве и образовании. Именно Мазарини впервые пригласил во Францию итальянскую оперную труппу, положив начало национальной опере. А собрание книг премьер-министра легло в основание старейшей публичной библиотеки Франции, известной ныне как Библиотека Мазарини. Удивительно и то, что человек, занимавший высший пост в церковной иерархии Франции, отличался крайней веротерпимостью. За время его правления не было ни одного конфликта с гугенотами и ни одного процесса над еретиками или колдунами! Более того, при Мазарини во Франции фактически не было цензуры — многие вольнодумцы вроде Паскаля и Гассенди спокойно публиковали свои сочинения.
Читайте также: Наполеон и Александр I — в новом свете
Итак, как видите, Мазарини действительно можно считать величайшим государственным деятелем своего времени. Весьма прискорбно, что имя этого человека оказалось запачкано грязью, которую ушатами лили на него клеветники всех мастей. Потому-то о нем сейчас вспоминают достаточно редко. И напрасно — современные политики могли бы многому научиться у кардинала Джулио Маццарини, итальянца, посвятившего всю свою жизнь Франции, которая отплатила ему черной неблагодарностью.