Изобретатель хроматографии Михаил Цвет долгие годы был забыт

Выдающийся русский ученый Михаил Семенович Цвет, разработавший метод хроматографии, был на долгие годы незаслуженно забыт в нашей стране. Однако ему и при жизни не очень-то везло. Взять хотя бы то, что его метод разделения веществ был признан уникальным во всех странах мира, кроме России. Вот уж, действительно, нет пророка в своем Отечестве…

Хроматография — это метод, позволяющий разделить находящиеся в смеси различные вещества и, соответственно, выделить каждое из них в чистом виде. Интересно, что переводиться это слово с греческого языка как "цветопись" (от "хромос" — цвет, и "графо" — писать). Но еще интереснее то, что впервые разработал этот метод отечественный ученый, фамилия которого была… Цвет! В этом можно даже углядеть весьма тонкую усмешку судьбы.

А вот в том, что замечательный русский ботаник Михаил Семенович Цвет был незаслуженно забыт на долгие годы, уже ничего смешного нет. Да, и, к слову сказать, вся его жизнь и научная деятельность представляла собой сплошную драму. Казалось, что насмешница-судьба специально приложила все силы, чтобы именно у этого гениального ученого в жизни не было ни одной светлой полосы. Впрочем, давайте обо всем по порядку.

Михаил Семенович Цвет родился в городе Асти, что находится в Италии, в 1872 году. Школу будущий ученый окончил в Швейцарии, после чего поступил в Женевский университет. Его Михаил Семенович блестяще закончил в 1893 году, а на следующий год получил престижную среди ученых премию Г. Деви за работу, касающуюся особенностей строения растительной клетки. Еще через два года молодой ученый защитил докторскую диссертацию (это по европейским правилам — докторскую первой ступени, в России она считалась кандидатской), касавшуюся свойств хлоропластов — клеточных органоидов, в которых идет фотосинтез (уже открытый в 1877 году Пфеффером).

Читайте также: Особенности растительного секса

Казалось, что перед молодым ученым открывается головокружительная карьера — он мог остаться работать и преподавать в одном из самых престижных университетов Европы. Однако его почему-то вдруг потянуло… в Россию, страну своих предков по отцовской линии (мать Цвета была итальянкой), которую тогда он знал лишь по рассказам отца. Сразу хочу сказать, что этот весьма опрометчивый поступок стоил ученому карьеры, а впоследствии и жизни. Но как бы ни умен был Михаил Семенович, даром ясновидения он, сами понимаете, не обладал.

Неприятности начались сразу же — приехав в конце 1896 года в Петербург, молодой исследователь узнал, что работать по специальности его никуда не возьмут. А все из-за того, что докторская степень Женевского университета в России не признавалась даже за магистерскую. То есть Цвета согласились признать лишь бакалавром физических и естественных наук, а таковому преподавать и занимать университетские должности в царской России не дозволялось. Несчастному Михаилу Семеновичу пришлось в 1899 году еще раз сдавать магистерский экзамен (в Казанском университете), а в 1910 году — снова защищать кандидатскую диссертацию! Случай в российской науке беспрецедентный — в мировой, впрочем, тоже.

Однако Михаил Семенович не унывал и продолжал работать. Сначала в лаборатории Фаминицина, потом — Лесгафта в Петербурге. Его интересовало строение важнейшего из растительных пигментов, хлорофилла — вещества, с помощью которого осуществляется первый этап фотосинтеза у высших растений. Но для того, чтобы исследовать его структуру, вещество нужно было получить в чистом виде. А это было чрезвычайно сложно, и вот почему.

Во-первых, в растении имеется несколько разновидностей хлорофилла, которые практически невозможно было разделить методами того времени. Во-вторых, в хлоропластах вместе с хлорофиллом всегда находятся и другие пигменты — например, ксантофилл (желтый) и каратиноиды (красные, оранжевые, коричневые). Эти вещества по свойствам весьма близки к хлорофиллу, из-за чего их также весьма сложно отделить от него.

Михаил Семенович, однако, не останавливался перед сложностями. Он исходил из того, что даже самые похожие вещества обычно поглощаются адсорбентами с разной скоростью. Михаил Семенович предположил, что если, к примеру, пропустить экстракт из пигментов через столбик адсорбирующего вещества, то те, что поглощаются быстрее, впитаются в верхней части, а те, что медленнее — соответственно, в нижней. И каждый пигмент потом с легкостью можно будет извлечь из того места, где он впитался.

Оставалосьлишьпроверитьэтопредположениенапрактике.ИвотЦветвзялстеклянную трубку, наполнил ее порошком мела и на верхний слой налил немного спиртового экстракта листьев. Экстракт был буро-зеленого цвета — соответственно, такого же цвета стал верхний слой меловой колонки. Это говорило о том, что растворитель не уничтожил пигменты (чего очень опасались коллеги ученого, которые считали, что спирт разрушит структуру хлорофилла)

Далее Михаил Семенович начал по каплям лить сверху в трубку с мелом чистый спирт. Он растворял пигменты, и, захватив их с собой, тек вниз по трубке. В результате в столбике мела получались однородные окрашенные полосы чистых веществ (каждая полоска указывала на то место, где всосался каждый пигмент). Так Михаилу Семеновичу удалось разделить растительные пигменты. А красивую картинку, получившуюся в трубке, он назвал хроматограммой (из-за чего метод получил название хроматографии).

Сложно сказать, когда именно Михаилу Семеновичу удалось впервые провести этот удачный эксперимент. Биографы Цвета считают, что это случилось где-то между 1902 и 1906 годом. Во всяком случае в 1906 году вышла первая статья, посвященная хроматографии, в 1907-м Цвет сделал доклад об открытии на заседании Немецкого ботанического общества. А в 1910 году он опубликовал полноценную работу, посвященную хроматографии.

В Европе преимущество данного метода оценили сразу — через два года появились первые работы, авторы которых использовали хроматографию. А вот в России коллеги Цвета не оценили его открытия. Ученого обвиняли в недостоверности результатов — предрассудки, будто бы спирт может разрушить хлорофилл, были тогда еще очень сильны. А некоторые ученые, в частности К.А. Тимирязев, в 1877 году доказавший важность хлорофилла для фотосинтеза, вообще считали хроматографию сплошным жульничеством и фальсификацией.

Вообще, как это ни печально, Тимирязев был весьма враждебно настроен по отношению к Цвету и его работам. Наверное из-за того, что считал его конкурентом — оба ученых изучали хлорофилл. Он несколько раз обвинял в печати Михаила Семеновича в том, что тот пытается лишить его приоритета в открытие свойств хлорофилла. Чего на самом деле не было — Михаил Семенович был весьма щепетилен и честен в том, что касалось вопросов первенства.

Но тем не менее, именно Тимирязев (единственный!) высказался против назначения Цвета заведующим кафедрой ботаники в Новороссийском университете. Его голос, возможно, оказался решающим — Михаила Семеновича не избрали. А это для него было весьма важно — сложено представить, но этот ученый с мировым именем все еще не мог устроиться на постоянную работу. Справедливости ради, следует сказать, что некоторые работы Цвета были оценены к тому времени весьма высоко — в 1911 году он получил престижную премию Академии наук им. М.Н. Ахматова за монографию "Хромофиллы в растительном и животном мире". Но, тем не менее, на трудоустройство это почему-то никак не влияло — к 1914 году Цвет сменил около шести мест службы, однако нигде ему не удавалось закрепиться надолго.

Следует заметить, что в основном Михаил Семенович жил в Варшаве, где ему довелось служить и в Варшавском университете, и в ветеринарном институте, и в Варшавском политехническом институте. В 1914 году последний наконец-то стал его постоянным местом работы. Но, увы, опять-таки ненадолго. Разразившаяся Первая Мировая война привела к тому, что институт был эвакуирован в Нижний Новгород. Семья Михаила Семеновича в такой спешке покидала город, что большинство рукописей (в том числе и тех, что были посвящены хроматографии) взять не удалось.

В 1917 году судьба, казалось бы, вновь улыбнулась ученому — его избрали профессором и заведующим кафедрой ботаники в Юрьевском (ныне Тартусском) университете. Но лишь он приехал к месту службы и приступил к выполнению своих обязанностей, как стремительное наступление немецких войск привело к тому, что Цвет превратился в иностранца. В принципе, в этом не было ничего страшного, однако оккупационные власти начали чинить всяческие препятствия деятельности русской профессуры — в частности, запретили преподавание на русском языке. Цвету вновь пришлось бросать место службы и уезжать.

Следует заметить, что в 1918 году, еще во время пребывание в Юрьеве (который к тому времени стал Дерптом) Михаил Семенович был выдвинут на Нобелевскую премию по медицине. Однако ему отказали. Почему — до сих пор неясно Формально Цвету отказали на том основании, что открытие хроматографии было сделано им не в том году, когда он был номинирован, а сильно раньше. Однако известно немало случаев, когда подобное не было поводом для отказа (свежий пример — открытие графена А. Геймом и К. Новоселовым). И что самоеинтересное,в1918годупремияпомедицинетакникомуинебылаприсуждена.

Но вернемся к Михаилу Семеновичу. В конце 1918 года он с семьей перебрался в Воронеж. И хоть к тому времени его здоровье было уже основательно подорвано (появилась сердечная недостаточность), он все же устроился преподавать в Воронежский университет. А параллельно ученый работал в местном ботаническом саду. Удивительно, как его сил хватало на все это — ведь Цвет и его жена не получали положенных служащим Советской России продовольственных пайков, что в те времена было равносильно обречению на голодную смерть.

Кстати, о пайках — по неофициальным данным, именно старый недруг Михаила Семеновича, К.А. Тимирязев специально не включил своего конкурента в список тех, кому полагалась поддержка, мотивируя это тем, что труды Цвета не представляют ценности для государства. Но вряд ли это было так — нет данных о том, что Климент Аркадьевич имел хоть какое-то влияние на чиновников, занимавшихся распределением продовольствия. Кроме того, в Воронеже этим ведал местный совет, члены которого вряд ли вообще знали, кто такой Тимирязев (который в то время, будучи тяжело болен, практически не выезжал из Москвы).

Но так или иначе, а надолго сил у Михаила Семеновича не хватило — в 1919 году он скончался в Воронеже от истощения (то есть, от голода), прожив на этом свете всего 47 лет. Тем не менее, за свою короткую жизнь он выпустил 67 научных работ (часть из которых впоследствии оказалась утрачена). У него также были планы будущих исследований, о которых узнать теперь невозможно — в 1920 году после смерти его жены архив ученого таинственным образом исчез.

И вот что печальнее всего. Все это время в Европе ученые активно использовали хроматографию, а в России после смерти Михаила Семеновича о ней и не вспоминали. Лишь в 30-х годах немецкому ученому Ледереру удалось разыскать в архивах Варшавского университета рукописи Цвета, считавшиеся утерянными еще в 1914 году. Там были и те, что рассказывали о хроматографии. Ледерер, спасаясь от преследований нацистов, эмигрировал в СССР и прихватил их с собой. Он показал их ученым Института биохимии АН СССР (позже получившим имя А.Н. Баха) и они, оценив хроматографию по достоинству, стали использовать ее. Так, через 20 лет после появления, этот уникальным метод стал популярен в стране, на территории которой его, собственно говоря, и придумал гениальный ученый Михаил Семенович Цвет. Воистину, нет пророка в своем отечестве…

Стоит ли говорить, что благодаря хроматографии удалось получить в чистом виде множество органических веществ — белки, углеводы, антибиотики и другие? Этот метод и до сих пор является одним из ведущих в биохимии (правда, сейчас используют не мел, как Михаил Семенович, а различные смолы). Кстати, и ДНК впервые была выделена из ядра именно с помощью этого метода. Имя создателя которого долгое время никому не было известно.

Читайте также: Целая жизнь во имя деревьев

Да что там имя? До 80-х годов прошлого века никто не знал, где похоронен великий ученый. Лишь в конце столетия его могила была случайно обнаружена на территории Алексеево-Акатова женского монастыря в Воронеже. Сейчас она отреставрирована, и ее украшает надгробный памятник с символической надписью "Ему дано открыть хроматографию, разделяющую молекулы, объединяющую людей". Что является чистой правдой: метод Цвета объединил представителей многих научных дисциплин — физиков, химиков, биологов…

Читайте другие статьи из серии "Драмы науки":

Драмы науки: Белоусов — непризнанный гений

Драмы науки: кто украл вулканизацию?

Драмы науки: зачем Ньютону яблоко?

Драмы науки: кто изобрел велосипед?

Драмы науки: спасение от рака запретили

Драмы науки: первым хакером был фокусник

Драмы науки: в России уничтожают физику?

Драмы науки: битва за правду о Пугачеве

Драмы науки: забытый "соавтор" Дарвина

Драмы науки: карданный вал противоречий