В Госдуму 12 апреля был внесён законопроект о внешнем управлении иностранными компаниями, которые объявили об уходе с российского рынка. Внесён "Единой Россией", так что шансы на принятие законопроекта весьма велики.
Как пояснили в пресс-службе партии, инициатива коснётся тех компаний, которые приняли решение без очевидных экономических причин, основываясь на антироссийских настроениях в Европе и США.
При этом речь идёт о компаниях, чья деятельность существенно влияла на стабильность экономики. Например, если они являлись единственными поставщиками критически важных производств, выпускали товары первой необходимости или были градообразующими.
Отмечается, что решение по таким компаниям будет приниматься межведомственной комиссией при минэкономразвития по предложениям других министерств и глав регионов. А переход управления от иностранных собственников к внешнему управлению будет назначаться только по решению суда.
При этом, согласно законопроекту, иностранные собственники сохранят возможность возобновить работу в России или продать пакет акций. Так они смогут не потерять свой бизнес, а сотрудники компаний — работу.
Инициативу прокомментировал Pravda.Ru экономист Игорь Лавровский.
— Как вы полагаете, какой опцией предпочтут воспользоваться ушедшие с российского рынка компании?
— Что они сделали? Они остановили или попытались остановить деятельность предприятий. Предприятия являются российскими юридическими лицами (они не иностранные юридические лица), на которых работают российские граждане (не иностранцы, обратите внимание), которые обслуживают российский рынок. То есть мы им платим. Не иностранцы платят этим предприятиям, а мы им платим.
Теперь какие-то загадочные лица где-то решают, что они должны остановить предоставление товаров и услуг российским гражданам и российскими юридическими лицами. Вам не кажется это диким? То есть здесь можно уже разбираться с тем, что они реально пытаются сделать, и с тем, что они сделали.
Они сознательно наносят ущерб российским гражданам с помощью российских юрлиц и российских граждан, что само по себе нонсенс. На основании чего? На основании того, что они владеют долями в предприятии. Что такое доля в предприятии? Это бумажка, которая означает право на получение определённого дохода от деятельности этой компании. Это ещё означает право назначения менеджмента. Но я очень сомневаюсь, что где-то там у них в уставах написано, что акционеры имеют право потребовать от менеджера остановки производства. То есть юридически здесь ещё разбираться и разбираться.
Поэтому прежде чем говорить, какие у них опции, надо, наверное, разобраться с тем, что они совершили и как с этим быть, кто заплатит за ущерб. Ведь эти российские юридические лица из-за действий вот этих иностранных акционеров несут убытки. Несёт ущерб российский рынок. Покупатели не обслуживаются, потребители не обслуживаются. У них что, нет прав? То есть получается так, что нам нанесён ущерб. Кто заплатит за этот ущерб?
Вы говорите, что у них какие-то опции. Первая опция у них должна быть оплатить убытки, которые возникли у российских юридических лиц из-за их неправомерных действий. Почему неправомерных? Потому что нет в российском законодательстве таких положений о том, что кто-то может по своей прихоти остановить деятельность предприятия и нанести ущерб покупателям, потребителям и сотрудникам. Нет такого. Нет таких прав ни у кого, ни у какого акционера.
— А как это коррелируется планами национализировать имущество ушедших компаний?
— Национализация — это способ компенсации нанесённого ущерба. Это один из способов компенсации нанесённого ущерба. Могут быть другие способы компенсации. Например, если сотрудники пойдут в суд, потребители подадут в суд. Причём с такими оборотными исками и штрафами что будет — второй вопрос. Если потребители захотят стать акционерами этих фирм — почему нет?
Если иностранные акционеры не заинтересованы в деятельности, например, "Макдоналдс", то российские потребители заинтересованы. Может быть, они тоже хотят быть акционерами. Они купят долю или получат в порядке банкротного урегулирования или судебного урегулирования с этими компаниями.
У нас очень беззубое законодательство в этом плане. Я не представляю себе ситуацию, когда в Соединённых Штатах Америки какая-то компания типа "Тойоты" вдруг решила остановить бизнес. С неё три шкуры в судах спустят. Поэтому прежде, чем у них появятся какие-то опции, они должны рассчитаться по тому ущербу, который они нанесли.
— А что касается самого законопроекта, который в Госдуму внесла "Единая Россия"?
— Я считаю, что это шаг в правильном направлении. Проблему надо решать. Притом что я слышал такое мнение от одного российского консультанта, что нельзя их трогать, потому что это нанесёт ущерб когда-нибудь деловой репутации России, что это нецивилизованно. Они нанесли ущерб своей деловой репутации. Они просто уничтожили свою деловую репутацию, попытавшись остановить производство. Если сейчас это не будет нормально урегулировано, то это очень плохо для дальнейших перспектив прямых иностранных инвестиций в России. Потому что каждый потенциальный иностранный инвестор будет рассматриваться как потенциальный саботажник. Кого можно пустить, если они так себя ведут?
Тут что получается? Там мы им продаём вещи, которые они полностью потребляют. Например, пшеница или газ. Они сожгли газ, расплатились — они нам ничего не должны. Они заплатили и получили. Теперь получается, что мы заплатили за что-то и у нас это же хотят забрать обратно. Вам не кажется, что это какой-то перебор здесь? Мы же за это уже расплатились. Извините, это наше.
— А сейчас, если возможный закон вступит в силу, как он работает на деле?
— Посмотрим на правоприменительную практику. Но претенденты появляются. В OBI, как мы слышали, менеджеры берут ситуацию в свои руки, не хотят останавливать производство. Они в своей правде. Почему они должны страдать из-за кого-то, кто по политическим соображениям пытается нанести ущерб конкретным людям.