Фигурантом громкого дела о коррупции пензенского губернатора Ивана Белозерцева стал экс-сенатор Борис Шпигель. Именно на данных им взятках попался глава региона.
Казалось бы — ничего необычного в связке "губернатор — крупный бизнесмен" нет.
Но взяткодатель не просто предприниматель и глава фармацевтической группы компаний "Биотэк". Он еще и сенатор. Хотя и бывший.
Как эти две ипостаси "смонтировались" в одном человеке? И не сигнал ли это о том, что надо что-то менять в формировании состава СФ?
Своим мнением на этот счет в программе "Точка зрения" с Любовью Степушовой поделился научный руководитель Института региональных проблем, кандидат политических наук Дмитрий Журавлев.
Читайте начало интервью:
Прогоревший на взятке пензенский губернатор — не единственный плохиш в системе
Россия не победит коррупцию никогда. Ибо она — не Швейцария
Люди у власти становятся коррупционерами не просто так: они себе соломки подстилают
— Он не только бизнесмен и сенатор, но еще крупный общественный деятель. Он возглавлял фонд борьбы с нацизмом.
И эта общественная деятельность тоже была неким способом защиты, поскольку она была на международном уровне, и он, соответственно, имел некий вес на международном уровне. Этот вес ему тоже помогал. И очень сильно.
Что касается бизнеса и сенаторства. Понимаете, он же сенатор именно потому, что бизнесмен, а не наоборот.
Шпигель занимался бизнесом в регионе. Крупным бизнесом. И получил должность сенатора. И получил еще в нагрузку возможность стать лоббистом. Только он должен быть лоббистом не своей компании, а своего региона, от которого сенатор.
И поэтому обычно сенаторами назначают либо очень крупных людей, либо бывших глав регионов, которые имеют связи в Москве, которые знают, куда зайти.
— А как-то на это можно повлиять? Изменить? Может быть, выбирать сенаторов, а не назначать?
— Их уже выбирали.
Ничего плохого из этого не получилось, ничего хорошего тоже. Избирали и избирали. Просто когда их избирали, сразу вставал вопрос: а они нам нужны?
И кстати, тогда в Сенат входили губернаторы. Это было очень эффективно. Это помогало решать многие вопросы.
С другой стороны, это превращало Совет Федерации практически в неуправляемую структуру, потому что за каждым сенатором находились региональные экономики. Практически всю экономику страны можно было сложить из сенаторов.
Поэтому пришли к нынешней форме. Так сказать, мы нашли золотую середину.
Например, в США у сената и у палаты представителей очень четкое деление задач. Там ни у кого не стоит вопрос — зачем нам сенат, если у нас есть палата представителей?
А у нас этот вопрос сразу встанет. Потому что у них ведь даже законодательной инициативы, по-моему, нет.
Вот сейчас после изменения Конституции у них появились некие дополнительные полномочия. Раньше они всего лишь утверждали законодательные акты нижней палаты. Плюс к этому, занимались лоббизмом.
— Может быть, вообще нам Сенат не нужен? Может, его вообще убрать?
— А тут другой аспект. У нас регионы-то по численности населения разные. Нижняя палата формируется по округам, которые "нарезаются" по количеству избирателей.