В эфире программы "Необычная неделя" главный редактор издания "Правда.Ру" Инна Новикова обсудила самые важные события последнего времени с генеральным директором Института региональных проблем Дмитрием Журавлёвым.
Почему регионы включились в протесты имени Навального? Насколько серьёзно? И насколько это связано именно с Навальным?
— Дмитрий Анатольевич, по возвращению в Россию Алексея Навального по стране прокатились протесты, хотя и не очень многочисленные. Понятно, что основные события происходили в Москве, но и регионы тоже достаточно активно участвовали в этих событиях.
— По-разному.
— Как вы оцениваете региональную активность? Связаны ли прошедшие протесты именно с Алексеем Навальным? Или здесь больше сказались какие-то другие факторы? Может быть, последствия коронавирусного карантина как-то повлияли? Время все-таки было сложное в разных отношениях.
— Активность и причины тоже были разными. Но в основном, конечно, участвовали подростки с очень небольшим жизненным опытом, у которых мир делится на два цвета, и они искренне думали, что если Навальный не начальник, то, наверное, он — честный человек. В 15 лет такая мысль бывает.
Потом, когда взрослеешь, понимаешь, что это еще не основание так считать. В тоже время много было людей, которые выходили на улицу совершенно не ради Навального. Это была некая реализация социальной позиции, а не политической.
Из-за пандемии и из-за других причин уровень жизни, особенно в регионах, упал. Региональные рынки — маленькие, и там немного нужно, чтобы люди стали жить хуже, чем раньше. Это в Москве — огромный жировой запас, там можно экспериментировать еще долго.
— Не такой уж огромный, но…
— По сравнению, например, с Пензой — очень большой, просто несравнимый. Марий Эл сейчас попала в список самых отсталых регионов. Там стоит закрыть одно предприятие — и это погром. Огромные изменения в жизни регионов наступают из-за закрытия или открытия всего одного завода среднего масштаба.
Поэтому это было выражением социальной позиции, на мой взгляд, наивным выражением. Навальный никому не поможет (я в этом абсолютно уверен), а идя за ним, себе точно не поможешь, потому что — совершенно не в ту сторону дорога.
Но при этом крупнейшие выступления все-таки были в самой богатой части страны — Питер, например. Мне пришлось выступать на питерском телевидении, там очень серьезно отнеслись к произошедшему. Вне зависимости от точек зрения, все были впечатлены произошедшим.
А где-нибудь в глубокой провинции вообще ничего такого не происходило. Потому что там — короткие цепочки взаимоотношений.
Там социальные отношения выстраиваются между одним предпринимателем, десятью рабочими и членами их семей, и все они живут в одной деревне.
Какое там возмущение? Там просто надо идти к хозяину и задавать ему вопрос: деньги будешь платить или нет?
Такая либеральная революция — это барская забава. Вот где есть баре, там были выступления. Где бар нет, где одни крестьяне, там и выступлений не было. Потому что бедный человек не революции жаждет, ему надо решить свои сиюминутные задачи.
Революция — это долгосрочное. А бедному некогда пока думать о долгосрочном, он думает о сиюминутном.
— Это — как в романе "Мать" Горький писал, что рабочие боялись всяких перемен, справедливо полагая, что перемены только ухудшат их и без того тяжелую жизнь.
— Да, это — такой социальный консерватизм, причина которого не в том, что всем все нравится, а в том, что как бы не было хуже.
— В Хабаровске активные протесты продолжались больше месяца. Все-таки там — вполне осознанная публика, они достаточно долго демонстрировали свое отношение к происходящему.
— Потому и демонстрировали, что осознанная публика. Вот те десять рабочих не выйдут никуда демонстрировать, они будут решать вопросы на короткой связи. А Хабаровск — все-таки город большой. Там есть интеллигенция, студенчество, достаточно высокооплачиваемые специалисты… Они действительно выходят на улицу.
Но это кому-то помогло? И как это могло помочь? Вот они пришли за Фургалом, обратились к губернатору Михаилу Дегтярёву. А что он должен был сделать? Каким боком он может его освободить? Дегтярёв — губернатор региона, а Фургала федеральная прокуратура задержала.
И все оказались в странном положении. Они же не в Москву поехали, они все там зачем-то ходили. Не сразу, после очень долгого времени, но протест всё равно сошел на нет.
Потому что любое политическое действие должно иметь развитие, это закон. А в той ситуации развитие невозможно было в принципе. Потому что апеллировали заведомо к человеку, который не мог решить задачу.