Евгений Савостьянов в 1989-м году руководил предвыборной кампанией академика Андрея Сахарова от Клуба избирателей Академии наук СССР. Как это было, он рассказал в прямом эфире председателю совета директоров "Правды.ру" Вадиму Горшенину.
Читайте начало интервью:
— Евгений Вадимович, вы были руководителем предвыборного штаба Андрея Сахарова. Как проходила кампания по его избранию в народные депутаты СССР?
— Я недавно как раз закончил книгу воспоминаний, она получилась аж под тысячу страниц. Как говорят редакторы, ее невозможно ужать, поскольку там воды нет. Но редактор умолял меня не рассказывать, как я возглавил штаб Сахарова, потому что получается какая-то не высокая, а слишком приниженная картина.
Во второй половине 1988 года начались горные удары на самом глубоком железном руднике в СССР. Таштагольский рудник расположен на юге Кемеровской области. Их прогнозирование и борьба с ними — моя профессия.
Я стал туда регулярно наведываться, поэтому начало революции снизу я пропустил. Просто тогда я по два-три месяца, больше, сидел под землей, по две смены не вылезая, поэтому даже не знал, что в Москве и вообще в мире происходит.
— Вы же — горняк по специальности.
— Ну да. Под землей особо ничего не увидишь, кроме настроения людей. А настроение шахтеров, как и большинства людей, где бы я ни был, было одно и то же. — Советская власть "вот так вот" надоела. Ее не ненавидели по-настоящему, но уж точно хотели избавиться.
Значит, у меня заканчивается очередное сидение в Таштагольских глубинах, я возвращаюсь домой. Ехал сначала поездом Таштагол-Новокузнецк, а потом самолетом Новокузнецк-Москва. Газеты в Таштагол приходили с двух-трехдневным опозданием.
Я запасся газетами, сижу в поезде, читаю. "Советская Россия" пишет, что состоялось заседание президиума Академии наук СССР по выдвижению кандидатов от Академии наук СССР в депутаты. Тогда же был институт выдвижения от трудовых коллективов, в том числе 25 человек от Академии наук.
Андрей Сахаров в число отобранных кандидатов не вошел. Решение не выдвигать Сахарова, вызвало такое возмущение, что у здания Академии наук состоялись демонстрации протеста.
Поэтому АН решила постелить соломку. Они решили, что кандидаты будут выдвигаться на общем собрании, а голосовать будут не только академики и членкоры, но еще и выборщики от академических институтов.
В Москву я приехал как раз день рождения жены. Обычно, возвращаясь из командировки, я старался купить где-нибудь мясо. В Москве тогда не было возможности его купить. Поэтому я из Норильска вез оленину, свинину из Таштагола и так далее.
День рождения как всегда — дым коромыслом, все замечательно. И вот тут начинается то, о чем редактор просил меня не писать. Утром следующего дня жена мне говорит: что ты Игорю пообещал? А я не помню, что я обещал Игорю.
Вот редактор и говорит: Евгений Вадимович, вы с таких высот на такую землю опускаете проблему.
Выясняется, что накануне, когда мы праздновали, ко мне подошел мой коллега из Института физики земли и говорит: Евгений, как же тебе не стыдно? Я говорю: А что стыдно-то? — Вы не избрали Сахарова в депутаты.
Мне бы ему сказать: Игорь, ты же в Академии наук работаешь, это — с тебя спрос, а я-то под землей сидел. Но поскольку настроение у меня было, видимо, сильно воодушевленное такое беспечное, я ему говорю: Не боись, Игорь, выберу я тебе Сахарова депутатом.
Поэтому жена меня спрашивает: Как ты собрался Сахарова выбирать? Я удивляюсь: Я собрался выбирать Сахарова? С какого бока? — Ты же вчера дал слово, что выберешь Сахарова депутатом. Я так затылок почесал. Обещал — значит надо сделать как-то. А как делать?…
В понедельник впервые после командировки прихожу на работу и начинаю узнавать, что происходило в Москве за это время. Узнаю, что была такая буча, поэтому теперь будут избирать выборщиков. Думаю, ладно, значит надо стать выборщиком для начала. А как? — Надо понять, где их будут выбирать. Поспрашивал людей.
Узнаю, что через несколько дней будет общее собрание института. Ага, думаю, в части "Разное" в последний момент подсунут выборы представителя института. Я придумал такой ход. — Написал поручение выборщикам от нашего института: за какую программу голосовать, чего требовать депутатов и так далее.
И вот в конце собрания выдвигают двух выборщиков. Как всегда в те годы, они — люди проверенные, надежные товарищи, с очень хорошей репутацией. Председательствующий говорит:
— Никто не против? Другие кандидатуры есть?
Я, превозмогая себя, поднимаю руку, а он пытается ее не заметить, но народ говорит:
— У Севастьянова предложение.
Я вышел на трибуну, говорю: не так важно, кого мы выберем, как важно, с каким наказом мы их отправим на общее собрание Академии наук. И зачитываю пять или шесть страниц программы.
Потом она очень органично легла в программы междепутатской группы и "Демократической России". Хороший документ получился, качественный, мне не стыдно за него до сих пор.
Народ меня на этой волне выбрал. И так получилось, что в Москве наш институт первым выдвигал выборщиков. Я стал одним из двух первых выборщиков. Прихожу к своему двоюродному брату, обсуждаем мы с ним эту проблему, но несерьезно, потому что я-то был убежден, что Сахаров все-таки будет избираться по первому национально-территориальному округу, а не от Академии наук.
Это — все-таки не тот масштаб. Мы с ним посмеялись. Уже собирались расходиться, когда ему звонят и говорят, что только что в аэропорту Сахаров заявил, что избираться будет только от Академии наук.
И вроде как история из шутки становится очень серьезной. Когда пришел домой, выписал из справочника все московские академические институты, где у меня были знакомые, и написал им. Брат помог с гуманитарными институтами.
Мы обзванивали знакомых, и где-то с третьего-пятого звонка мне говорят, что есть еще люди, которые работают в этом же направлении. Один из них — Александр Собянин.
Мы с ним встретились. Я присоединился к этому коллективу, удачно туда влился. Потом, когда надо было расширить нашу географию, у меня удачно легла очередная поездка в Таштагол.
А на обратном пути я заехал в Новосибирск, встретился там с работниками Сибирского отделения Академии наук. Мы отработали соответствующее мероприятие. Все места от Сибирского отделения ушли нашим сторонникам.
Потом, уже ближе к общему собранию Академии, наук я придумал такой ход: соберем всех наших выборщиков и проведем с ними репетицию, а как мы будем работать на этом общем собрании, чтобы добиться успеха.
Я вел это собрание. На него пришел и Сахаров. Тогда мы впервые увиделись. Так я, собственно говоря, и стал его доверенным лицом, вся эта кампания стала раскручиваться дальше.
Беседовал Вадим Горшенин
К публикации подготовил Юрий Кондратьев