Какая у нас все-таки медицина: бесплатная, платная, страховая, гибридная?… Какие еще есть парадоксы в государстве российском?
Почему наша власть постоянным повышением налогов заставляет бизнес постоянно повышать цены? Какой тогда смысл в социальной помощи? Или наоборот — соцпомощь превращается таким образом в сектор экономики?
Об этом глава медиахолдинга "Правда.Ру" Вадим Горшенин беседовал в авторской передаче "Жизнь как она есть" с политологами Сергеем Ильиным и Андреем Перла.
Читайте начало интервью:
Парадокс медицины в России: бесплатная или страховая
— По Конституции, медицинская помощь в России — бесплатная. И в то же время она есть платная и страховая. И с медицинским страхованием получается парадоксальная ситуация. Даже если кто-то в своей жизни ни дня не работал, как это ни забавно, он имеет медицинский страховой полис со всеми вытекающими из этого последствиями, приходи и лечись. Поэтому, опять же, возникает большой философский вопрос: у нас медицина страховая или бесплатная? Вроде бы, по всему действующему законодательству и системе, она страховая, а по факту — все-таки бесплатная. Ведь даже если ты работаешь, то медстраховку за тебя платит работодатель, а не ты сам.
Андрей Перла: А ты сам, если тебе мало обязательного страхования, можешь получить полис добровольного медицинского страхования уже за собственные деньги и т. д. Но имеешь полное право этого не делать, и гарантированный государством минимум медицинских услуг все равно получаешь. Причем, где этот минимум работает так, как он должен работать, например, в Москве, этому можно только позавидовать.
Сергей Ильин: Не во всем.
А. П.: Не во всем, но точка отсчета очень важна.
С. И.: Кстати, вот еще о чем имеет смысл проговорить.
Будем смотреть правде в глаза: серый сектор в сфере зарплат у нас никак не падает — во многом из-за больших социальных налогов, в том числе тех же пенсионных отчислений и т. д.
И нужно понимать, что если человек не сидел 30 лет домохозяйкой, а допустим, с 90-го года работал во всяких фирмах и получал черную зарплату, но ни он, ни его работодатели не заплатили ни копейки в Фонд обязательного медицинского страхования, при этом медицинское обслуживание он все равно получит.
А. П.: Да.
Очень важная вещь: когда мы часто говорим сегодня, что в России есть нарастание социального недовольства, надо понимать, что очень существенный фактор нарастания этого социального недовольства — это усиление государственной фискальной политики, сокращение серого сектора, усиление давления на самозанятых, в общем смысле этого слова.
С. И.: Да, разумеется. Под очень красивым соусом, но тем не менее это, конечно же, давление.
А. П.: Идет сокращение возможностей оборота наличных денег, вывод серых зарплат и т. д. И хотя с точки зрения государственной фискальной политики, с точки зрения наполнения бюджета, особенно муниципальных и региональных, это очень большое благо, но с точки зрения очень значительной части населения, задействованной в так называемой гаражной экономике (а по некоторым оценкам, это десятки миллионов человек), это очень большое зло.
— Безусловно. Но! Мы с вами понимаем, что это зло заключается в том, какие налоги и как сейчас действуют. Потому что я с очень многими людьми разговаривал, в том числе с руководителями разных предприятий. Они говорят, что если мы отказываемся от этих вот серых схем, которые административно и уголовно преследуются, то мы прогораем. Если они будут платить все налоги, то будут работать себе в убыток. Естественно, никто этого делать не будет. Лучше просто закрыться и пойти получать пособие от государства.
А. П.: То есть в самом лучшем случае бизнес начинает работать в ноль, в худшем случае он выбывает. Это называется, если бы директором был я, то усиливал бы не прямое, а косвенное налогообложение, по крайней мере в том, что касается доходов населения. Но сейчас, по-видимому, государственная политика прямо противоположная.
С. И.: Тут имеет смысл вспомнить начало нулевых годов.
Дело в том, что одно из выдающихся достижений Путина в первое время его правления, — это именно принятие Налогового кодекса и, соответственно, подзаконных актов.
Что мы имели в 90-е годы? Нам сейчас кажется, что налоги очень тяжелые. Но в 90-е годы предприниматель должен был заплатить налогов порядка 90 копеек с рубля, то есть 90 процентов шло на различного рода налоги.
Соответственно, налоги не платил практически никто, собираемость была крайне низкой, что, кстати, сильно упрощало коррупцию, выборочное правоприменение по отношению к предпринимателям и т. д.
Однако налоги при этом что-то совершенно не понижаются, а, даже наоборот, растут и добавляются.
То есть тут уже проблема получается.
А. П.: А я вам скажу, почему налоги не понижаются.
С. И.: Потому что люди — вторая нефть.
А. П.: Нет, совсем наоборот. Потому что, строго говоря, как раз наоборот.
Потому что российское государство видит российского избирателя, гражданина не как налогоплательщика, а как получателя различных видов социальной помощи.
С. И.: Да. Но чтобы что-то ненужное купить, нужно что-то ненужное продать.
А. П.: И тогда, да, чтобы купить что-нибудь ненужное, нужно сначала продать что-нибудь ненужное. А у нас денег нет, и поэтому с тех, у кого деньги есть, мы возьмем. А это предприниматели.
Поэтому выкачаем максимум из экономики, чтобы обеспечить максимум социальной помощи всем остальным. Вот так устроено сегодня российское государство.
С. И.: Притом, что, естественно, предприниматели, хотя бы части В2С, все риски, любое повышение налогов автоматом переносят на повышение цены. Понятно, что автоматом это сразу же отражается на кармане всех потребителей.
Читайте продолжение интервью:
Беседовал Вадим Горшенин
К публикации подготовил Юрий Кондратьев