Со 2 по 6 августа в Казани работает VI съезд Всемирного конгресса татар. Ключевое событие этого многодневного мероприятия — пленарное заседание — прошло 3 августа. На нем была обозначена позиция Татарстана и (теоретически) всех татар мира по принципиальному вопросу о судьбе договора между республикой и Российской Федерацией.
VI съезд ВКТ — юбилейный: в этом году конгрессу исполняется четверть века. Согласно официальной повестке, нынешний форум посвящен вопросам сохранения татарского языка, культуры, духовного наследия и развития предпринимательства. Однако вряд ли кто сомневался, что первоочередной проблемой для обсуждения будут отношения Казани с Москвой.
Дело в том, что срок действия договора о разграничении полномочий между Республикой Татарстан и федеральным центром, подписанного в 1994 и пролонгированного в 2007 году, истек. И на сегодня никакого подобного документа не существует.
Казань настаивает на подписании нового договора, Москва — против. Почему?
Для Татарстана и его элит договор был гарантией особого статуса республики в составе РФ, давая им право на поддержание самостоятельных внешних связей, ведение внешнеэкономической деятельности, высокую степень независимости внутриполитической системы и, соответственно, управления.
Для Москвы этот документ изначально обеспечивал лояльность Татарстана и его элит, имевших широкое влияние на другие региональные структуры внутри РФ, в частности, в Поволжье и на Урале. Эта лояльность позволила в 90-х годах и в начале 2000-х не дать сильным сепаратистским тенденциям развалить единое государство. Но уже ко второму десятилетию нового века острота проблемы спала, и договор потерял смысл для Москвы.
Перед российским государством встала качественно новая задача: укрепление и совершенствование федеративных отношений в целях обеспечения равномерного развития всех территорий, а также с учетом стратегических потребностей будущего. В этих новых реалиях особый статус Татарстана — единственный в своем роде в РФ — превратился в проблему.
В чем ее суть?
В том, что особый статус Татарстана, бывший некогда гарантией сохранения целостности государства, сегодня стал угрозой этому единству. К настоящему времени в границах РФ сформировано единое и гомогенное политическое, юридическое, экономическое, таможенное пространство. Для всех субъектов Федерации существуют одни законы и правила. Татарстан до сих пор был единственным исключением — и хочет им остаться.
Иллюстрацией может служить тот факт, что только здесь отказались менять титул главы республики: в Казани остался президент.
Наличие в составе РФ одного "особого" субъекта означает постоянный риск, что любой другой регион может потребовать себе те же привилегии. К сожалению, подобные поползновения уже заметны: например, в виде отдельных федеральных министерств, занимающихся вопросами развития тех или иных макрорегионов (Северного Кавказа и Дальнего Востока).
При этом есть все основания полагать, что последовательные приверженцы особого статуса Татарстана с большой симпатией относятся к попыткам тиражировать их опыт. Так, первый председатель исполкома ВКТ Индус Тагиров с ностальгией вспоминает времена, когда "региональная вольница" породила проекты Уральской и Поволжской республик.
Не следует обольщаться: сторонники "особости" Татарстана будут рады, если такие проекты возродятся и российское государство из конституционной федерации превратится в договорную. В этом случае власть в Москве будут определять лидеры региональных элит, что позволит им установить свой контроль над собственными ресурсами и облегчит доступ к ресурсам федеральным.
В этом и кроется основная опасность "татарстанской модели", настойчиво отстаиваемой организаторами съезда ВКТ: в утрате с таким трудом и ценою таких жертв восстановленного государственного единства. Если бы проблема договора не выходила за пределы отношений федерального центра и Республики Татарстан, она наверняка давно была бы решена — в пользу подписания. Но в реальности она гораздо более широкая, и носит принципиальный характер равноправия всех субъектов РФ. Договор с Татарстаном перечеркивает этот принцип равенства, а значит, несет в себе зерна раскола.
На это в Казани вполне резонно отвечают: "Татары заинтересованы в сильной России, в гарантирующей успешное развитие национальных языков, культур и традиций народов на всей территории страны". Это — слова президента Республики Рустама Минниханова, сказанные на пленарном заседании съезда ВКТ.
В истинности этого тезиса никто не сомневается. Но неужели договор и вытекающий из него государственный статус Татарстана — единственная гарантия "сильной России", "развития национальных языков, культур и традиций"? Если так, то не говорит ли это о глубоком недоверии к российскому государству? Мол, сегодня Москва заберет договор, а завтра — вообще "сотрет" Татарстан с лица земли? А как же Конституция России, система законов, обеспечивающая защиту и развитие всех народов, населяющих нашу страну?
Если эта система недостаточна, если она дает сбои — необходимо ее дополнять и совершенствовать, и это откровенно признается в Москве. Но это — дело единого государства, а не предмет договоров между двумя государствами, одно из которых является частью другого. Зачем выдумывать подобную химеру, зачем так все усложнять?
Наша страна и без того находится сейчас в слишком непростой ситуации. Мы все видим, как усиливается на нее внешнее давление, со сколь серьезными угрозами она сталкивается. Думается, теперь не время вольно или невольно провоцировать внутреннюю напряженность, создавать атмосферу взаимного недоверия, множить претензии, лелеять амбиции. Не следует сомневаться — всем этим с большой охотой и умением воспользуются враги России.
Выступая на съезде ВКТ, первый президент Татарстана, госсоветник республики Ментимер Шаймиев сказал: "В мире разные мнения, никто не хочет сильную Россию. А нам нужна сильная и мощная Россия! Нам нужно федеративное государство. Для этого нужно совместно работать".
Прекрасные слова! Хотелось бы, чтобы именно в такой духе были решены все проблемы между Республикой Татарстан и федеральным центром.