Непременные участники детских праздников Нептуна и карнавалов, вроде Хэллоуина, - морские разбойники. Пираты, корсары, флибустьеры, буканьеры - вся эта шатия-братия появилась будто бы в один миг. Все сошлось в эпоху Великих географических открытий: усовершенствование парусных кораблей, успехи мореплавания, раздел мира и нищая Европа, стремившаяся к наживе любой ценой. Пиратство существовало испокон веков. Юлий Цезарь, будучи еще молодым человеком, угодил к ним в плен. Получив выкуп, разбойники отпустили его с миром, хотя будущий император грозил им карой. Цезарь сдержал свое слово и повесил негодяев.
«Женщина на корабле - к несчастью». Присутствие на судне бабы приводило к ссорам и кровопролитию. Они одевались в мужское платье. Жена капитана Бира и пиратка Анна Бонни убила морячка, узнавшего, что она женщина. А вот ирландка Грейс О'Мейл (1530-1603), которая пиратствовала в северных широтах, не пыталась скрыть свой пол. Она вышла замуж за пирата Доннела Икотлина, а после его гибели на протяжении 40 лет возглавляла и его клан, и его флот, состоящий из 30 галер. Умерла она в замке, но, по легенде, влюбленный в нее испанец похитил ее тело и вышел в открытое море.
Истинно пиратское наказание - высаживание на необитаемый остров. Зачастую им служил бесплодный скалистый утес, на котором не было шансов выжить, лучше было пустить себе пулю в лоб. Поскольку так поступали только пираты, то даже чудом выжившему оставалось недолго жить. Первый же корабль, который его подобрал бы, доставил бы его в ближайший порт, где бедолагу непременно ждала виселица. На острове могло оказаться сразу несколько человек. «Пятнадцать человек на сундук мертвеца» (Fifteen Men On The Dead Man's Chest), как пелось в пиратском гимне. «Сундук мертвеца» - название крошечного (10 на 20 метров) каменистого островка в Карибском море около Кубы. На него высадили, вместе с прочими мятежниками, Билли Бонса. Эти парни выжили.
Корсары пили не только чистый ром, но и делали коктейль «Удар дьявола». Состав: ром, бренди, чай, сок лимона с корицей, гвоздикой и сушеными травами. Судовые врачи прописывали это пойло в качестве анестезии - валило с ног даже крепких мужиков. По утрам и перед ночной вахтой судовой священник собирал всех на молитву. Молились перед боем. Были и безбожники. Мишель де Граммон открыто говорил, что не поверит в ангелов и демонов, пока не увидит их своими глазами. Некий Льюис считал своим покровителем дьявола, которому ежевечерне молился, а голландец Клаас Компаан, по прозвищу Гроза морей, уходя в плавание, приказал выбросить за борт Библию и Псалтырь, чтобы совесть не мешала «работать».
Вольтер писал, что если бы среди пиратов нашелся гений, способный объединить их разрозненные силы, они захватили бы Америку от Северного полюса до Южного. Пиратам «не хватало только честности для того, чтобы считаться героическими», заключал французский писатель. У пиратских вожаков не было политических амбиций, да и быть не могло. Они вполне были довольны положением зажиточных плантаторов, а еще лучше губернаторов.
Опровергая мифы: Настоящие пираты были завидными женихами
Морская артиллерия того времени могла вести огонь на расстоянии до двух тысяч метров. При стрельбе нередко использовали рикошет: ядро отскакивало от воды, увеличивая расстояние полета до цели. Зачастую морские сражения велись в пределах 25-50 метров, расстояние пистолетного выстрела. Полнотелые ядра обладали наибольшей пробивной способностью, но были не эффективны против живой силы. Чтобы вызвать пожар, чугунные ядра перед выстрелом раскаляли в специальной печи, а пытавшихся потушить огонь разгоняли картечью. Подготовка к выстрелу вместе с наводкой на цель длилась 8-15 минут. Тактика боя сводилась к уничтожению мачт и парусов.
Итальянское слово corsa (гонка) прижилось во французском, испанском и португальском языках в начале XVI века и преобразовалось в «корсар». В конце XV века появились каперы, получавшие от государства патент (официальное разрешение на захват и уничтожение вражеских судов) в обмен на обещание делиться добычей. Французское «буканьер» (boucanier) от туземного «букан» - решетки из сырого дерева, на которой коптили мясо. Слово «флибустьер», произошедшее от голландского vrijbuiter - «свободный охотник», вошло в обиход в XVII веке. Они грабили преимущественно испанские корабли и колонии в Америке. Многие флибустьеры имели каперские свидетельства, а каперы присоединялись к ним для совместных операций.
Парусный флот целиком и полностью зависел от ветров и течений. По обе стороны от экватора, приблизительно до 30-й параллели, простирается область правильных пассатов, севернее и южнее которой находятся зоны изменчивых ветров. Почти ежедневно в полдень в этих областях полное безветрие прерывается сильными грозовыми бурями, длящимися полтора часа, затем вновь наступает штиль. В северной части Атлантики нужно было опасаться окруженного рифами и туманами острова Сейбл (англ. Sable Island, фр. île de Sable). Зыбучие пески этого кочующего острова, постоянно меняющего свои размеры, затягивали в себя любой севший на мель или выброшенный корабль за два-три месяца. Остров-призрак был обитаем, и пираты разжигали на дюнах ложные огни, чтобы заманить торговые суда.
Среди негласного пиратского кодекса было и такое: не говорить на корабле по-португальски! Наиболее опытные морские волки владели несколькими иностранными языками, хотя грамотных было мало. Большая часть пиратов говорила на странном англо-франко-голландском жаргоне, где не было места португальскому. Историки подсчитали, что в 1715-1725 годах среди пиратов Карибского моря 35 процентов были англичане, 25 процентов - выходцы из американских колоний, 20 процентов - выходцы из вест-индских колоний (Ямайки и Барбадоса), 10 процентов - шотландцы, 8 процентов - ирландцы.