Турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган, выступая на симпозиуме в Стамбуле, заявил, что турецкая армия начала военную операцию в Сирии, чтобы положить конец правлению президента САР Башара Асада.
"Мы там для того, чтобы восстановить справедливость. Мы вошли, чтобы положить конец господству тирана Асада, устроившего в стране государственный террор, а не по какой-либо другой причине", — сказал Эрдоган. Он также отметил, что Турция не претендует на сирийские земли, которые должны принадлежать их "истинным хозяевам".
В Кремле это заявление назвали серьезным и диссонирующим с предыдущими. Об этом заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, подчеркнув, что только российские вооружённые силы находятся на территории Сирии легитимно. По его словам, в Кремле надеются, что в ближайшее время поступят какие-то разъяснения на этот счёт от турецкой стороны.
Слова турецкого лидера Правде. Ру прокомментировал президент центра стратегических исследований "Россия-Исламский мир" Шамиль Султанов.
— Эрдоган заявил, что цель действий его армии в Сирии — уничтожение режима Асада. На что направлена эта вербальная обработка?
— 24 ноября сирийская авиация разбомбила турецкое подразделение, которое находилось в 15 километрах от города Эль-Баб, захваченного ИГИЛ (запрещено в России - прим.), на который он наступал. 24 ноября днем Эрдоган позвонил Путину. На следующий день у них состоялся еще один разговор на эту тему. Дело в том, что 24 ноября, год тому назад, был сбит российский истребитель, как раз годовщина была. А потом Путин позвонил Роухани, президенту Ирана.
Я думаю, что Эрдоган позвонил для того, чтобы узнать, требовала ли Россия этого удара. Когда Владимир Владимирович, скорее всего, сказал, что нет, я думаю, что они пришли к выводу, что это некая провокация. Я думаю, что было достигнуто соглашение, что ответ должен быть неким вербальным, без нанесения ущерба сирийским ВВС и т. д. И после этого последовало это заявление Эрдогана, что Турция ответит.
То есть это некая специфическая форма игры, которая направлена, с одной стороны, на то, чтобы пресечь дальнейшие провокации. Кто спровоцировал, пока трудно сказать, потому что есть разные представления о том, кто это мог сделать.
Во-вторых, не дать разрастись конфликту. Конфликт возникает не потому, что Эрдоган заявил об этом, а потому что сирийцы разбомбили турецкое подразделение. В принципе, надо вспомнить, что негласно через Россию Сирия дала разрешение на то, чтобы Турция участвовала в антитеррористической операции на севере Сирии.
— Не может ли это быть элементом давления на Россию: либо союз и Ираном, либо — с Турцией?
— Нет. Дело в том, что тут очень тонкая игра. Потому что, в принципе, для турок важна и Россия, и Иран. И из Ирана, и из России Турция получает свои энергоресурсы.
На самом деле, сейчас очень много разных криков, что сейчас Турция более важна для России, чем Россия для Турции. Россия, конечно, тоже важна для Турции, но в стратегическом плане, если смотреть на перспективы 3-5 лет, то Турция не менее важна для России. Потому что конфликт с Украиной будет продолжаться у нас достаточно долго, и Украину будет Запад использовать как таран. И рано или поздно Украина прервет эти газовые потоки в Европу для того, чтобы еще больше изолировать Россию.
В этом смысле важно значение "Турецкого потока", особенно на фоне того, что возникают сложности для проведения газопровода "Северный поток-2". Поэтому здесь это очень важно для нашей страны. Плюс разного рода вложения в Турцию. Поэтому это не давление, кого ты выбираешь и т. д., а это очень тонкая игра.