Адвокат, член клуба ветеранов госбезопасности Дмитрий Гуров рассказал, с какими нарушениями сталкиваются профессионалы, и что для адвоката значит "тайна следствия", об этом сообщили в издании "Вести Подмосковья".
"Проблема действительно есть, и она распространённая. Несмотря на внесение в законодательство изменений и дополнений, которые позволяют обеспечить дополнительные гарантии независимости адвокатов при осуществлении ими профессиональной деятельности, правоприменители находят очередные способы ограничений прав адвокатов. Как пример — невозможность грамотно оказать помощь своему подзащитному из-за "тайны следствия", которой прикрываются следователи, даже не удосужившись оформить эту тайну в соответствии с нормами", — рассказал адвокат.
Согласно мнению адвоката, правоохранительные органы стали более активно применять институт тайны следствия. Часто это делается для того, чтобы пресечь распространение информации о резонансных делах, иногда — чтобы скрыть собственные нарушения. Адвокат отметил, что важно понимать, как "тайна следствия" позволяет следователю сохранять монополию на свою интерпретацию материалов уголовных дел.
Адвокат пояснил, что судебный процесс должен быть состязательным, с процессуальным равноправием сторон, но фактически в уголовном процессе сторона защиты находится в несколько неравных условиях по сравнению со следствием. В качестве примера он привел процедуру избрания меры пресечения, когда в ходе заседания участвуют судья, прокурор, адвокат, следователь и обвиняемый. Казалось бы, все должно быть справедливо, но, по словам адвоката, одним из моментов, препятствующих этому, является "тайна следствия".
Дмитрий Гуров отметил, что использование термина "так называемая" не совсем точно, поскольку в соответствии со статьей 161 УПК РФ, данные предварительного расследования действительно не подлежат разглашению. Следователь или дознаватель предупреждают участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения ставших им известными данных предварительного расследования, о чем они подписывают соответствующую подписку с предупреждением об ответственности по статье 310 УК РФ, что является логичным.
Более того, существует понятие адвокатской тайны, когда адвокат не имеет права разглашать какую-либо информацию о деле. Адвокат повторил, что это логично и правильно. Однако, когда следователь ссылается на "тайну следствия" при избрании меры пресечения, это вводит суд в заблуждение, поскольку для суда дело становится тайной, покрытой мраком, и он не может вынести справедливое решение, так как рассматривает только материалы надзорного производства, предоставленные следствием, которое ссылается на тайну.
Он также отметил тенденцию роста числа уголовных дел с "тайной следствия". Более того, увеличивается и наказание адвокатов по статье о разглашении "тайны следствия" (ст. 310 УК РФ), которую в умелых руках следствия можно легко "подогнать" под ситуацию.
Адвокат Дмитрий Гуров привел пример из практики, когда следователь ссылалась на "тайну следствия" при рассмотрении меры пресечения, но не предоставляла никаких доказательств. По его словам, "если следовать букве закона, следователь должна была оформить тайну следствия в соответствии с УПК".
Гуров отметил, что для решения проблемы "тайны следствия" нужно получать расписку о неразглашении. В противном случае, по законодательству, такая тайна не распространяется на адвоката. Кроме того, следствие должно аргументированно доказывать необходимость применения конкретной меры пресечения, но этого часто не происходит.