Западные аналитики предполагают, что число представителей крайне правых в Европарламенте может значительно увеличиться после выборов 25 мая. В частности, делаются прогнозы, что во Франции и и Нидерландах они победят. Старший научный сотрудник Центра европейских исследований Института мировой экономики и международных отношений Российской академии наук Владимир Оленченко прокомментировал этот вопрос для Pravda.Ru.
— В каких еще странах сильны правые силы?
Тут понимаете как, надо провести такое небольшое разграничение, уточнение… Если обратиться к сегодняшнему составу европарламента, он разделен на три группы. Самая большая себя именует "народная партия", и вот в эту народную партию объединены представители европейских стран, представляющие правые силы, то есть центр правый, правый край, и крайне правые. То есть, они представляют собой большинство, и в принципе, это традиция в европарламенте.
Прогнозы таковы, что для выборов в европарламент, которые состоятся 22-25 мая, специально сделана такая вилка по времени, чтобы разных странах могли проголосовать по-разному. Значит, предполагается, что может быть широкий прилив евроскептиков, евроскептиков почему-то каждый представляет себе по-своему, в одних странах евроскептиков представляют левыми радикалами, в других странах представляют правыми радикалами, но в принципе, евроскептицизм, как, скажем, течение такое, оно больше тяготеет к центру, и к левому центру. И когда имеется евроскептицизм, это не столько разрушение ЕС, сколько выбор его стратегии.
Если так в широком плане говорить, то в настоящее время идет борьба: есть категория людей, которые выступает за экспансию, то есть, за продолжение расширения ЕС и приобретение новых рынков, так если говорить огрубленно, выстраивание такой финансово-экономической пирамиды. А другая группа, это интеграторы, которые говорят, что нас уже достаточно, давайте будем усиливать внутренние связи, улучшать разделение труда, повышать эффективность экономики. Но как ни странно, евроскептики относятся большей частью к евроинтеграторам. А, скажем, традиционное что ли мнение — это евроэкспансия.
Ну и в целом в европарламенте есть опасения, что если придут центристы, то может нарушится традиция доминирования правых сил в европарламенте. Правые силы — это силы, в основном проводящие евроатлантическую линию. Евроатлантическая линия заключается в том, что ЕС признает лидерство США, и ориентируется на высказываемые им идеологические условия. Примерно так, в общем плане.
— По прогнозам, 200 депутатов из 700 будут из правых партий - они что-то изменят?
Я не считаю, это факт. Это традиция. В европарламенте правые силы не объединены, там есть разные названия, но чтобы не путать и самим не путаться, они называются "Народная партия". "Народная партия" — это традиционно большинство, при том подавляющее большинство.
То есть, скажем, есть резолюции такого антироссийского характера, включая последнюю резолюцию, которая касалась применительно Украине, такого немножко хамоватого характера, она была принята благодаря правому большинству. Мое мнение таково, что эта резолюция носила больше внутренний характер, поскольку это резолюция для Европарламента. То даже если сейчас произойдет качественное изменение европарламента, и там возобладают центристы, то им так или иначе придется следовать резолюции, которую принял правый парламент. Или принимать новую резолюцию, или как-то корректировать на практике. То есть вот такая ситуация на данный момент.
Я, откровенно говоря, думаю, что это прогнозы, направленные на то, чтобы отвадить возможных избирателей центристов. Дело в том, что некоторые политтехнологии из последних, которые применяются на выборах, они достаточно интересны. Они заключаются в том, что на избирателя воздействуют в плане того, что ему нет смысла появляться на избирательном участке. Как правило, это колеблющиеся, а колеблющиеся зачастую голосуют за центристов. А вот у консерваторов или правых, как вам удобнее их называть, у них, как правило, так твердый костяк, это 30 процентов он обычно. И происходит такое математическое изменение, то есть, если там пришли, предположим, 60 процентов, то 30 процентов это будет только половина, а если придет, предположим, 40 процентов, то 30 процентов все равно остается за правыми, и у них уже явное преимущество. Поэтому я, откровенно говоря, вижу в этих прогнозах определенные политические технологии.
— Правые партии поддержали действия Путина в Крыму, вспомним визит Марин Ле Пен. О чем говорит такая поддержка?
Вы знаете, здесь можно расценить по-разному. Дело в том, что, как говорится, правый правому рознь, то есть, одно дело — партия Ле Пена при нем самом, другое дело, Ле Пена при его дочери. Кроме того, есть еще понятие политических маневров: либо это прямая поддержка, либо для повышения внутреннего своего авторитета. Например, в Германии достаточно сильные настроения в пользу того, чтобы не ужесточать отношения с Россией. Понятно, что эта волна выгодна людям, которые хотят повысить свой рейтинг, поэтому, скажем, здесь каких-то радикальных изменений не предвижу.
— Кто придет на смену Баррозу и Эштон? Будут ли они более лояльны к России?
Я бы по-другому рассмотрел. Конечно, для ЕС мы важный партнер, но не единственный. Дело в том, что в самом ЕС существует два лобби, одно лобби — это евроатлантическое, которое считает, что ЕС надо выступать одним блоком с США, при понимании, как я вам говорил, лидирующей роли США. То есть, если США сейчас провозглашает лозунг, скажем, ужесточения отношений с Россией, то надо следовать в этом фарватере, и нынешнее лобби, которое в основном олицетворяет нынешняя еврокомиссия, оно как раз эту функцию выполняет, вы можете убедиться, посмотрев на тон и резолюции, и указания, которые следуют.
Сейчас примерно уже ясно, что Баррозу не останется, ясно, что будет другой, это будет представитель Германии, и, безусловно, и сама Германия, и сторонники проевропейского лобби в ЕС, ожидают, что он будет проводить более независимую европейскую политику. Но это не значит, что она будет пророссийской, просто она будет более независимой.
То есть, соответственно, там процедура такова: когда состоятся выборы, и кандидатура председателя Еврокомиссии будет одобрена, он подбирает состав еврокомиссии, по еврокомиссару от каждой стороны, 128 человек. Происходит распределение обязанностей, кто за какие вопросы отвечает, и плюс из их числа выбирается шесть заместителей. И вот этот список одобряется, или вернее, ставится на голосование в европарламенте. Когда европарламент проголосует, он станет председателем еврокомисии, и тогда мы с вами сможем посмотреть, насколько он, скажем, будет проводить проевропейскую политику.
Сложность в чем. Нынешняя еврокомиссия, принимая всякие санкции, тем самым формирует своего рода правовые рамки для будущей комиссии, потому что будущая комиссия не может начать революционно, отрицая все, что сделала предыдущая комиссия. Конечно, им придется выполнять эти резолюции, даже если предположить, что они хотят нормализовать отношения с Россией, то понадобиться, наверное, не меньше года, чтобы были выполнены все формальности, возврат к другой политике и так далее.
Читайте также:
Молдавия не оставляет России выбора