Онкология — это чума XXI века. Беда эта не обошла и мужское здоровье. Только в России каждый год выявляется примерно 38 тысяч случаев рака предстательной железы. Но рак не приговор. О методах лечения рака предстательной железы рассказывает в эфире видеостудии Pravda.Ru хирург-онколог, председатель Объединения брахитерапевтов России Павел Свиридов.
— Вы заведующий отделением единственного в России специализированного Центра брахитерапии. Что это такое?
— Я посмотрел статистику аудитории Pravda. Ru. У вас больше 50 процентов — мужчины и из них большинство — старше 45 лет. Это как раз та категория людей, которыми мы и занимаемся. Эти мужчины потенциально могут быть, к сожалению, нашими пациентами.
Потому что именно в этом возрасте возрастает риск развития рака предстательной железы. А выявление рака предстательной железы на ранних стадиях, на что и направлены наши усилия, в том числе и нашей общественной организацией, позволяет провести такое лечение, которое будет безболезненным и фактически на 98 процентов эффективным.
— Ну, это прямо какие-то сказочные вещи для онкологии. Почти у всех это излечивается? Да еще и без операций. Что вы делаете?
— Совершенно правильно. Рак не приговор. Брахитерапия в переводе с греческого означает близкое лечение.
То есть мы лечим рак предстательной железы, внедряя внутрь пораженного органа, внутрь органа радиоактивные источники, которые облучают только пораженную ткань.
Таким образом распределяются радиоактивные источники внутри предстательной железы. Погибают клетки рака, но не страдают окружающие органы:
А эффективность очень высокая, потому что мы можем подвести внутрь органа дозу, которая будет летальна, смертельна для клеток рака.
— Как определить нужную дозу? Как вы понимаете, что нужна доза не больше и не меньше?
— История брахитерапии насчитывает больше 25 лет в мире. В России мы работаем 12 лет в этой области. Опыт, накопленный:
позволяет так использовать специальное программное обеспечение, так сформировать дозооблучение, что именно клетки рака набирают летальную дозу, а рядом расположенные не страдают. В этом — принцип лечения внутритканевой лучевой терапии.
Мы имплантируем радиоактивные источники. По-русски, по простому, это маленькие зернышки, внутри которых находится радиоактивные изотопы.
Это закрытый источник. Он не выходит из человека ни с:
ни с чем-то еще. Он работает только внутри органа.
Это такой маленький высокотехнологичный продукт, специальный носитель, на который наносится радиоактивный материал. Он погружен в титановую капсулу, как иголка в яйце, яйцо в курице и так далее.
Вот эта маленькая титановая капсула находится в специальной оплетке, между собой связываются несколько маленьких радиоактивных источников и они через специальные иглы погружаются внутрь ткани предстательной железы.
— Кто и где это производит?
— Уже есть много компаний в мире, которые это производят.
Мы работаем уже 12 лет с немецкими производителями радиоактивных материалов. Мы проводили клинические и все другие нужные испытания.
И что отрадно, как раз совпало с этим сложным периодом, в России этим летом открылся завод компании "Беби" в Дубне, которая по лицензии немецкой компании тоже производит такие же радиоактивные источники.
Первая операция с таким радиоактивными источниками российского производства были уже проведены в:
Российское производство, я думаю, в состоянии заместить в случае необходимости импортные поставки.
— Где находится ваш центр? Много ли у вас пациентов? Как к вам попасть?
— Мы находимся в Обнинске в Калужской области.
Подобных центров в России — 12, но активно работающих и делающих брахитерапию под контролем спиральной компьютерной томографии, что наиболее точно, всего три. Два из них располагаются в Обнинске, один — в Санкт-Петербурге.
Остальные клиники работают под контролем ультразвука. Что тоже эффективно, но в разных стадиях.
Мы сделали 1700 имплантаций за 10 лет. В последние годы их число увеличилось и в последний год составило 250.
Потому что благодаря министерству здравоохранения больным выделяются федеральные квоты. И пациент может лечиться у нас в отделении, как и в другом любом центре у нас в стране. Человек из любого города может обратиться.
— Направление тяжело получить?
— Пациенты пишут нам письма и говорят, что это очень сложно. Мы говорим, ничего сложного в этом нет. Надо прислать нам медицинские документы. Главное, чтобы пациент подходил под нашу методику.
Зачастую начинаем разбираться в клиническом случае и выясняется, что стадия рака предстательной железы гораздо хуже, чем та, которая может подойти именно для локальной терапии.
— То есть это должна быть какая-то ранняя стадия рака предстательной железы?
— С первой по вторую с половинкой, так назовем ее.
Это когда процесс находится внутри предстательной железы, еще не вышел за ее пределы, тогда когда нет метастазов. Тогда можно подавить процесс, рак предстательной железы локальной терапией.
То есть:
а провести только локальную терапию этого органа.
К сожалению, у нас люди не приучены проходить диагностику, поэтому проблемы, рак предстательной железы, часто выявляются на поздних стадиях.
По международным правилам считается, что людям старше 45 лет нужно раз в год приходить в кабинет к урологу-онкологу и сдавать анализ на ПСА. Сейчас во многих регионах он включен в перечень того, что обследуется у мужчины, когда он пришел на профосмотр, при устройстве на работу или на какой-то другой осмотр.
Сейчас в России каждый год выявляется примерно 38 тысяч новых раков предстательной железы и из них уже 30 процентов подходят под локальные стадии.
Наряду с другими технологиями для их лечения может применяться и брахатерапия. Постепенно ситуация меняется. Все-таки мы и минздрав вместе занимались такой пропагандой, обследования и реализацией программы мужского здоровья.
Мы даже обращались к женам, чтобы они подействовали на мужей, убедили их сдать кровь на анализ ПСА, потому что это позволит спасти им жизнь.
— Сейчас проводится реформа здравоохранения, в Москве колоссальными темпами сокращаются количество медицинских учреждений и число врачей. Им предлагается переехать в регионы, где специалистов не хватает. Как вы оцениваете эти изменения?
— Изменения, действительно, происходят серьезные.
Мы, как обыватели, знаем далеко не весь сценарий событий, который наверняка до конца продуман и отработан, а видим только какие-то частные отголоски общего процесса.
Но конкретных практических результатов, конечно, пока ждать рано. Время покажет.
Было очень правильно увеличить квотирование, особенно по онкологической помощи, и предоставление высокотехнологической медицинской помощи вообще. Туда нужно включить сложные процедуры:
В последнее время во многих регионах развились технологии, про которые 5-6 лет назад у нас даже никто не знал. Их нужно было осваивать, потом попасть в программу, чтобы пролечить больше людей.
Раньше, когда не было квот, ведь пациенты сами платили за лечение. Это колоссальные деньги. Люди со слезами на глазах их собирали. Но сейчас — в последние 6 лет — это обеспечено государством.
Об общих изменениях, сокращении клиник и персонала мне сложно судить. Но, надеюсь, что это продуманные решения. Главное, чтобы это все привело к хорошему конечному результату, к улучшению качества лечения пациентов. Главное, нужно много высококвалифицированных специалистов. Потому что сейчас колоссальный спрос на профессионалов.
Большая проблема с морфологами, с медицинскими физиками, с брахитерапевтами. Их очень сложно готовить, их нужно стажировать. Этому нужно посвящать время, искать кадры и для этого нужны деньги.
Но и сейчас есть грамотные специалисты, оснащенные учреждения. Просто людям надо самим обращать внимание на свое состояние, следить за здоровьем, периодически проверяться.
Все нужно делать вовремя, поймать тот момент, когда рак предстательной железы еще не развился. Тогда рак предстательной железы можно пролечить за два дня.