На РПЦ идет непрерывная атака со стороны госдепа и иже с ними. Русский православный мир несет потери. Почему государство оставило нашу Церковь один на один с массой врагов? Как власть могла бы помочь ради общего дела?
Тема социальной справедливости, является одной из самых востребованных в России. Массовый отбор пенсий также продолжает наносить материальный ущерб все большему числу простых людей. Власть теряет в рейтингах и уважении. Как может развиваться ситуация в ближайшее время?
Эти темы в передаче "Жизнь как она есть" обсудили глава медиахолдинга "Правда.Ру" Вадим Горшенин и общественный деятель, публицист, политический комментатор, русский националист, один из организаторов и идеологов "Русских маршей", вице-президент Института национальной стратегии Станислава Белковского Виктор Милитарёв.
Читайте начало интервью:
— Виктор, вы — православный человек. Естественно, следите за тем, что происходит в Русской православной церкви и вокруг нее. Русский православный мир в последнее время несет потери. Византийский патриарх Варфоломей признал новую самостийную Церковь на Украине. До этого были прибалтийские и другие события. Тем не менее одно из самых главных достижений Кирилла — объединение Русской православной церкви и Зарубежной русской православной церкви.
А в том, что делается против РПЦ, Варфоломея, конечно же, поддерживает, скорее даже направляет, государственный департамент США и другие мощные структуры.
Фактически РПЦ, Патриарх Кирилл вынуждены противостоять руководству США и всем, кто с ними и под ними.
Может ли общественная религиозная организация практически в одиночку противостоять такому давлению? И почему наши государственные органы, прежде всего МИД, почти никак не помогают в этом Русской православной церкви?
— В свое время внутрицерковные диссиденты чудовищно ругали тогдашний епископат, в который нынешний Святейший входит, за то, что они де были связаны с КГБ. Хотя большинство архиереев вовсе не были связаны с тем главком.
На самом деле архиереи же не стукачами были, речь-то шла о том, что у многих владык были связи с 1-м главком, то есть с разведкой, и они взаимодействовали в вопросах, имеющих значение для нашей страны.
А при всей моей неприязни к политике Советского Союза, что разведка делала полезное дело, я ни на секунду не сомневаюсь.
Видимо, в дальнейшем этот шок от страшных разоблачений отца Глеба Якунина был столь велик, что взаимодействие разрушилось. И надо было максимально поддерживать позицию независимости Церкви.
Я не во всем поддерживаю политику Святейшего Патриарха, но я твердо знаю, его избрание было лучшим вариантом, в смысле, лучшим из худших, просто потому что митрополит Кирилл — самый умный архиерей к тому моменту.
К сожалению, последствием политики Комитета по делам религии и посредством политики Пятого управления КГБ СССР было чудовищное понижение интеллектуального и морального уровня наших владык. Кирилл с трудом сейчас проводит кадровую реформу.
Теперь по существу.
Да, я считаю глубочайшим провалом нашей политики отсутствие взаимодействия наших аналитиков и спецслужб, я имею в виду Службу внешней разведки ФСБ и Главное разведывательное управление, аналитиков МИДа, с аналитиками отдела внешних церковных связей и с личными аналитиками Патриарха.
Практически все, до чего доходило взаимодействие, — это время от времени люди из администрации президента пытаются спустить Патриарху указивки. Их иногда игнорируют и посылают, иногда соглашаются, чтобы не было проблем. То есть реально никакого профессионального взаимодействия нет. Это и стало причиной не то чтобы провала, но явной слабости из-за неумения держать удар.
— Это вопрос управления, на самом деле, государством.
— Это вопрос управления и координации.
Одно дело — прикрепить к Святейшему профессиональных охранников из ФСО, а другое дело — наладить взаимодействие аналитических служб. Ничего такого нет, а главное — и не планируется.
Единственные, кто влезают во внутреннюю жизнь Русской православной церкви, — люди из администрации президента и из профильного отдела ФСБ. И влезают они только с тем, что пытаются приказы передавать и предупреждать, что они сочтут экстремизмом. Я даже не говорю, что этого не надо, но этого совершенно недостаточно.
— И ведь на самом деле Русская православная церковь, несмотря на мощный международный прессинг, продолжает выполнять роль Россотрудничества намного более эффективно, чем это ведомство.
— Да, это единственная общественная институциональная инфраструктура, представленная на всей территории бывшего Советского Союза, и на Украине тоже.
— На международной арене для Русской православной церкви столько ограничений и препятствий сейчас стало, и постоянно пытаются чем-то еще помешать. Очень прискорбная ситуация складывается на Афоне.
— Полной потери нет, но ситуация тяжелая.
— Скажите, какие у вас все-таки прогнозы на то, что ждет страну в ближайшее время по социальным действиям российской власти?
— Я даю ставку на вялотекущее продолжение существующего процесса.
Пусть Путин уже медленно двигается в сторону Сталина 48-го года или Брежнева 79-80-го года, но вполне возможно, что пенсионная реформа — это необратимая потеря.
Но Путин все равно остается не только очень талантливым, на грани гениальности, мировым политиком, но и политиком, ценимым нашим народом.
Он просто возвращается в свое положение первого срока, когда мы этого ельцинского мальца не знали, но он был симпатичный. И войну в Чечне выиграл. То есть он останется меньшим злом, чем другие возможные, но не любимым президентом, который воссоединил Крым. Да, я понимаю, что у него есть враги, я понимаю, что он делает ошибки, промахивается, как Акелла, время от времени, но это не так важно.
Процесс будет идти, и я буду просить Бога, чтобы он был медленным и плавным, и чтобы мы получили в соответствующее время. И я желаю, чтобы это было не очень скоро, нового президента, с которым нам было бы, как минимум, не хуже, чем с Путиным.
Поэтому мой прогноз не оптимистичный, а типа все будет нормально, вот так, как сейчас. Лишь бы не хуже.
Хотя нынешняя ситуация вызывает у меня критику, а некоторые ее части — даже бешенство. Причем бешенство вызывает не только то, что происходит, но и то, что вообще полностью отсутствует механизмы, позволяющие улучшить. Да, все так и будет продолжаться, да, будем беситься на низкие пенсии. С ужасом представляю, как Мишустин даст, не дай Бог, добро на применение Big Data Федеральной налоговой службе и прочистку каждого пенсионера на тему, не сдает ли он квартиру. Да, но это все не ужасно, это просто крайне неприятно.
Беседовал Вадим Горшенин
К публикации подготовил Юрий Кондратьев