Миссионеры-иезуиты в свое время активно проповедовали учение Христа в Восточной Азии. Им удалось достигнуть больших успехов даже в таком подозрительном к чужим идеологиям государстве, как Китай. Некоторые императоры Поднебесной покровительствовали христианству. Но роковая ошибка Римского Папы помешала превратить Китай в христианскую монархию.
Нельзя сказать, что в современном Китае много христиан — по данным последней переписи (2009 год), в КНР его исповедует около 15 миллионов человек. При том, что численность населения Поднебесной уже перевалила за 1,5 миллиарда, это капля в море. Кроме того, христианство распространено не среди этнических китайцев, то есть представителей народа хань, а среди национальных меньшинств. Титульная же нация не особенно обращает внимание на его существование.
Подобное положение дел вряд ли можно считать последствиями печально знаменитой "культурной революции". Тогда преследовались адепты всех религий Китая — но после ее окончания буддизм, даосизм и традиционный для Поднебесной культ предков, на который опирается конфуцианство, быстро вернули свои позиции (сейчас всего лишь 49 процентов китайцев заявляют о том, что они атеисты). То же самое произошло и с исламом, который исповедуют некоторые национальные меньшинства. Но вот количество христиан за все это время не особенно увеличилось.
Однако не исключено, что подобное происходит из-за того, что до сих пор христианство ассоциируется у китайцев с попыткой чужеземцев подчинить их. Действительно, впервые жители Поднебесной познакомились с ним во времена правления в Китае династии монгольской Юань (1271-1368 годы). После того, как эти воинственные кочевники захватили страну, они стали пытаться сломить сопротивление китайцев, которое часто базировалось на традиционной религиозной идеологии. А для этого лучше всего обратить подвластное население в какую-нибудь другую веру. И христианство с его принципом, гласящим: "нет власти не от Бога", здесь оказалось весьма кстати — это означало, что христианину всегда следует почитать ту власть, которая есть.
Поэтому христианские миссионеры стали достаточно частыми гостями при дворе монгольских императоров — те быстро осознали, что оно может укрепить их власть. Однако их деятельность ограничивалась лишь столичным округом, поэтому обращенных в новую веру было немного. Ну, а когда в результате национально-освободительной войны династия Юань пала, то вместе с монголами из Поднебесной исчезло и христианство.
В другой раз христианство появилось в Китае несколько столетий спустя, когда Поднебесную захватили маньчжуры и основали династию Цин. Это произошло в XVII веке. Завоевание шло довольно долго — сопротивление многомиллионного народа сломить было нелегко. Видимо, поэтому первый император Цин по имени Фулинь, который уже был реальным правителем Китая (предыдущие были лишь номинальными), вновь обратился к помощи христиан, чьи фактории существовали на границах огромной дальневосточной империи.
Любопытно, что здесь прослеживается интересная параллель с тем, как в свое время христианство распространялось по Европе — ему покровительствовали те правители, чьи права на престол были, мягко говоря, сомнительными. Римского императора Константина, франкского короля Хлодвига, правителя англосаксов Эгберта, русского князя Владимира Красное Солнышко объединяла одна черта — их власть с точки зрения тогдашних традиционных норм не была легитимной (проще говоря, они являлись узурпаторами). Но именно эти правители и делали своих подданных христианами — видимо, не в последнюю очередь потому, что им очень нравился вышеупомянутый принцип насчет, отсутствия власти не от Бога.
Так что неудивительно, что и Фулинь, который не слишком прочно сидел на китайском троне, решил воспользоваться старым проверенным способом для упрочнения своей власти. Кроме того, он успел оценить европейские технологии (в том числе и военные), которые китайцам пока что были недоступны. Поэтому правительство стало приглашать миссионеров в Пекин, где они даже поступали на государственную службу! В обмен на знания им разрешали проповедовать учение Христа среди населения, хотя только в столичном округе.
Через некоторое время в столице уже действовало несколько церквей, а придворные учреждения заполнили иезуиты. Они были советниками императора, выполняли обязанности переводчиков, а также учили китайцев стеклодувному и литейному ремеслу, медицине и картографии (кстати, первую карту империи для правительства составили именно они). Правда, после смерти Фулиня регент, князь Обой, подозрительно относившийся к чужакам, попробовал прикрыть иезуитскую "лавочку", арестовав и выслав множество проповедников. Но свергнувший его наследник императора Сюанье (он более известен по своему девизу правления — Канси), которому нравились христиане, вновь пригласил их в Пекин.
Дипломатичность и ученость иезуитов произвела на императора, стремившегося ликвидировать разруху в своем государстве, весьма сильное впечатление. Поэтому в 1688 году Канси издал указ, в котором китайцам разрешалось принимать христианство, а миссионерам — проповедовать повсюду. После этого количество адептов веры Христовой стало расти весьма и весьма быстро — через десять лет в Поднебесной насчитывалось более 200 церквей.
Сам император, однако, не спешил становиться христианским монархом — он, веривший в то, что имеет мандат на царствование от самого Небесного владыки, желал быть выше всех религий и выполнять роль арбитра. Кроме того, ему не хотелось, чтобы подданные думали, что вот, мол, император у них и так "варвар", да еще и религию "варварскую" (в смысле — чужеземную) исповедует. Наоборот, Сюанье стремился к тому, чтобы подданные видели в нем китайца. Однако это не мешало монарху оказывать покровительство иезуитам и их пастве.
Итак, в кои то веки у христианства появился шанс стать доминирующей религией Поднкебесной. Однако, как это не странно, все испортили… сами же проповедники. Вслед за иезуитами в Поднебесную стали прибывать францисканцы и доминиканцы, которые завидовали успехам своих коллег. А поскольку в светских науках они были не так сильны, и, следовательно, на этом поле конкурировать с ними не могли, то решили прибегнуть к старому испытанному приему — обвинить своих противников в распространении ереси.
К сожалению, повод для такого обвинения был — иезуиты, прекрасно знавшие психологию китайцев, смотрели сквозь пальцы на то, что новообращенные продолжали почитать своих предков, учить труды Конфуция и посещать храмы других религий. Они понимали, что, прекратив делать это, каждый китаец рискует оказаться изгоем среди соотечественников. Кроме того, запрет на почитание предков и Конфуция разгневал бы императора, который сам был ревностным поклонником древнекитайского мудреца и приверженцем его учения (обязывающего почитать предков). Иезуиты знали об этом, но вот их противники — нет.
Итак, через некоторое время в Рим от францисканцев и доминиканцев заструился поток жалоб на иезуитов — они, мол, поощряют "языческие" традиции китайцев, извращают христианское учение в своих проповедях и даже самого Бога осмеливаются называть "Небесным дедушкой" (Лао Тянь Е), а не "Отцом". Напрасно иезуиты пытались доказать не особенно сведущем в китайском языке противникам, что китайцы не могут представлять себе Господа как отца, ибо таковым для них является император — те их не слушали и продолжали строчить доносы.
К сожалению, Римский Папа прислушался не к мудрым речам иезуитов, а к тому вздору, что несли доминиканцы с францисканцами. В 1704 году он выпустил буллу, запрещавшую адаптировать христианство к китайским реалиям. Тогда же в Поднебесную прибыл кардинал Турон, который попытался вручить этот документ императору. Однако из этой миссии ничего не вышло — Канси, благоволивший иезуитам, распорядился бросить Турона в тюрьму, где тот и умер.
Однако Папа не намерен был отступать — в 1720 году новый легат Меццабарба вновь привез данную буллу, и, добившись аудиенции у императора, потребовал, чтобы тот запретил своим христианским подданным чтить предков и Конфуция. И вот тут-то Канси рассердился по-настоящему — он высказал послу все, что думает о вмешательстве Римского Папы в дела суверенного государства, и посоветовал, чтобы тот, если хочет дальнейшего распространения учения Христова в Поднебесной, присылал ему не жалкие писульки, а врачей, ученых и различных мастеров. Тогда проблем у христиан в Китае не будет.
Меццабарба оказался на редкость понятливым — он быстренько извинился перед Сюанье, издал указ о допустимости адаптировать учение Христова к китайским реалиям, забрал останки своего предшественника Турона и отбыл восвояси. Иезуиты вздохнули свободно и продолжили свою деятельность, однако, увы, вскоре их ожидал серьезный удар — в 1722 году умер старый Сюанье, и престол захватил его сын Иньчжэнь, который не был наследником. Подавив сопротивление родственников, этот узурпатор решил, что присутствие христиан весьма опасно — они могут опять затеять свару между собой и довести страну до гражданской войны.
Поэтому в 1724 году новый император издал указ, запрещающий исповедование учения Христова на территории Поднебесной, после чего выслал всех миссионеров из приделов Китая. На прощальной аудиенции Инчжэнь язвительно заметил: "Раз я не присылаю к вам в Рим лам и даосских монахов, то и вам в моем государстве делать нечего". После этого всем китайским христианам было предложено отречься от их веры, и большинство, увы, это сделало (в противном случае им предлагалось расстаться с жизнью). Впрочем, далеко не все стали отступниками — до 1820 года императоры издавали все новые указы о запрете христианства и устраивали охоты на оставшихся христиан.
Тем не менее, короткий период покровительства христианству со стороны Канси привел к тому, что эта религия стала ассоциироваться у китайцев с чужеземным гнетом. А в XIX веке, когда в Китай стали проникать западные державы и начали пытаться превратить его в колонию, данная ассоциативная связь только лишь усилилась. Возможно, именно поэтому до сих пор вера Христова и не пользуется особенной популярностью среди тех, кто населяет бескрайние просторы Срединного государства…
Читайте также:
Появление и развитие Христианства
Княгиня Ольга еще до Крещения Руси приняла...