В начале XVII века христиане в Японии подверглись очередным гонениям. Коварный и жестокий Токугава Иэясу, завершивший объединение страны, искоренял эту религию потому, что дайме-христиане были в политической оппозиции к созданному им правительству. Этому человеку было суждено закрыть христианскую страницу в истории Страны Восходящего Солнца.
Итак, указы Тоетоми Хидэеси сильно ограничили возможность распространения христианства в Японии. Но все же приверженцы данной религии еще могли взять реванш, поскольку среди приближенных к диктатору людей были дайме-христиане. Некоторые из них, например, Кониси Юкинага, отличились в Корейской войне как храбрые воины и талантливые полководцы, так что многие самураи почли бы за честь служить таким господам. А христианин Исида Мицунари, который во время той же войны выполнял функции военного инспектора, обладал истинным административным талантом и смог бы со временем организовать мощную христианскую коалицию.
Однако завершающий удар по христианам нанес тот, от кого его ожидали меньше всего — бывший соратник Ода Нобунага и союзник Хидэеси Токугава Иэясу. Этому человеку суждено было завершить объединение Японии и закрыть христианскую страницу в ее истории. При этом, что самое интересное, у Иэясу вовсе не было личной неприязни к данному учению — он искоренял его лишь затем, чтобы не дать оппозиции объединиться под знаменами с крестом и Девой Марией.
Следует заметить, что из всех трех "объединителей" Японии Токугава выглядел наиболее неприглядно. Этот человек, происходивший из рода незнатных самураев из провинции Микава, был, что называется, патологическим лжецом, лицемером и предателем — даже по меркам той эпохи. При этом ему не был свойственен ореол романтического злодея, окружавший эстета и сибарита Нобунагу, а также изысканность и эксцентричность Хидэеси.
В общем, Иэясу был вполне заурядным злодеем, не особенно образованным и утонченным и не отличавшимся талантами в полководческой сфере. Однако он был весьма храбрым солдатом (лично водил войска в атаку даже тогда, когда ему перевалило за 70) и способным администратором. Кроме того, Иэясу был терпеливым человеком: он умел ждать и молниеносно реагировать тогда, когда подворачивался удобный случай.
Что касается религиозных предпочтений будущего основателя сегуната Токугава, то он формально принадлежал к буддисткой секте Нитэрэн, однако больше всего его привлекало вполне себе светское учение, а именно — конфуцианство. Которое, как мы помним, четко указывало каждому его место в сложной иерархии восточного общества того времени. Поэтому идея о том, что все люди равны перед Богом, не вызывала у Иэясу особенного одобрения, поскольку, по конфуцианским канонам, любое равенство означает хаос. А Токугава, помнивший таковой во времена сэнгоку дзидай, вовсе не стремился устроить его заново — он хотел состариться и умереть в стабильной и спокойной стране.
Следует также заметить, что Иэясу был опасным противником — его войска не участвовали в войне в Корее, то есть он сам, без помощи союзников, мог выставить большую и хорошо обученную армию. У него имелись огромные запасы риса, пороха, пуль, огнестрельного оружия, а также золота (ведь под его управлением были рудники из провинции Каи). Замок Токугава в Эдо (современный Токио) был хорошо укреплен и мог выдержать многомесячную осаду. Кроме того, пока Хидэеси мечтал завоевать весь мир, Иэясу не терял времени зря — он устанавливал связи с императорским двором в Киото, и в итоге к моменту противостояния с Исида император был готов объявить любое действия Токугава благом для государства (то есть дать ему санкцию на что угодно).
Итак, пока Мицунари, воспользовавшись моментом, стал создавать свою коалицию, куда вошли все крупные дайме-христиане, Иэясу быстренько создал свою. Причем он привлекал на свою сторону тех, кто был заклятыми врагами христиан — например, Като Киемасу, который терпеть не мог ни Исиду, ни Кониси еще со времен Корейской войны. И его действия увенчались успехом — за рекордный срок Иэясу собрал огромную армию, которая полностью подчинялась ему. А вот у противников дела обстояли не так хорошо — всех сторонников Исиды, также, как и деятелей современного протестного движения в России, объединяла лишь неприязнь к Иэясу. Но даже ради нее они вовсе не собирались жертвовать своими интересами в угоду общему делу.
В итоге осенью 1600 года в сражении при деревне Сэкигахара войска Иэясу наголову разгромили коалицию Исиды, причем Токугава и здесь не обошелся без своего обычного способа добиваться победы — перед битвой он подкупил трех дайме из коалиции, и они нанесли предательский удар по своим же в критический момент боя. Исида и Кониси позже были схвачены и казнены, а все дайме, бывшие их союзниками — либо лишены владений, либо сосланы в другие провинции. При этом Иэясу действовал в своей манере — он передавал земли дайме-христиан тем своим союзникам, которые ненавидели данную религию. Например, владения Кониси достались Като Киемасе, колторый сразу же устроил "зачистку" христианского населения.
Впрочем, некоторые союзники Иэясу, наоборот, помогали христианам — например, знаменитый "Одноглазый дракон" Датэ Масамунэ (он получил это прозвище после того, как ему в битве стрелой выбили глаз) поставлял сосланным в его края провизию и медикаменты. При этом он сам вовсе не был христианином и не увлекался данной религией — просто Датэ, чьи владения были на самом севере Хонсю, был рад любым переселенцам, поскольку народа в его землях жило не так-то и много.
Токугава же, который к тому времени успел стать сегуном, смотрел на все это сквозь пальцы. Он не собирался останавливать "зарвавшихся" дайме, но и не хотел ссориться с европейцами. И хотя оружейная зависимость Японии от западных стран к тому времени уже исчезла, ибо мастера из Страны Восходящего Солнца научились сами делать пушки и аркебузы, однако именно европейцы осуществляли тогда транзитную торговлю с Китаем (который разорвал с Японией все отношения во время Корейской войны), а ее контролировал именно клан Токугава и его союзники.
Однако скоро ситуация изменилась — в 1609 году в Японию прибыли голландские торговцы, которые заключили соглашение с Токугава. Им разрешили торговать с Японией, а взамен они взяли на себя обязательства по транзитной торговле. Кроме того, голландцы обязались не распространять в Японии христианство и даже не привозить никаких религиозных книг. То есть теперь испанцы и португальцы стали Иэясу совсем не нужны, и в 1612 году он издал указ, в котором запрещал христианство в Японии, а всех христиан объявлял вне закона.
Сразу же по стране прокатилась волна репрессий — священников казнили (однажды всего за день в Нагасаки сожгли 80 священников и монахов), а перед прихожанами был поставлен выбор: либо проститься с верой, либо — с головой. Следует заметить, что многие все же выбрали голову. Тем не менее, часть самураев, которые не изменили христианству и стали ронинами (самураями, не имеющими сюзерена), поскольку ни один дайме не мог держать на службе человека, объявленного вне закона, стали стекаться к замку Осака, где жил всеми забытый сын Тоетоми Хидэеси (его звали Хидэери). Тому было не особенно интересно, какую веру исповедуют его самураи — он чувствовал, что Токугава скоро объявит ему войну, и нуждался в солдатах и офицерах.
Так оно и случилось — в 1615 году войска Иэясу после двух компаний овладели замком, причем опять-таки с помощью предательства (Токугава не смог взять Осаку с ходу, поэтому заключил с Хидэери перемирие, которое нарушил при первом же удобном случае). Сын объединителя Японии покончил с собой, а всех схваченных ронинов, в том числе и христиан, предали казни. Причем если буддистам просто отрубали головы, то христиан распинали на крестах, под которыми к тому же разводили костры. Однако осторожный Иэясу все же не объявил охоту на уцелевших христиан по всей стране, поскольку не хотел новой гражданской войны. Поэтому кому-то из ронинов все же удалось скрыться и уцелеть.
Конец же христианству в Японии положило событие, случившееся уже после смерти Иэясу в 1637 году. Тогда страной управлял его внук Иэмицу, который во всем продолжал политику своего деда (да и по характеру был весьма на него похож). А началось все с того, что на полуострове Симабара вспыхнуло восстание против дайме Мацукуры Сигэхару, который не только обирал своих подданных до нитки, но и еще всячески издевался над ними. Этот патологический садист мог, например, приказать, надеть на связанного крестьянина соломенный плащ и поджечь его, а после с удовольствием наблюдать за конвульсиями несчастного, называя это "танцем соломенного плаща". Словом, когда терпение симабарцев переполнилось, они восстали против монстра и разгромили его вооруженную стражу (сам Мацукура уцелел, поскольку в это время был в Эдо).
Однако при чем здесь христианство, спросите вы? А при том, что раньше эти земли принадлежали христианскому клану Арима, который был вассалом Кониси Юкинаги. Неудивительно, что большинство подданных Аримы были христианами. Когда Токугава начал гонения, они затаились, однако теперь, почувствовав, что сила на их стороне, вновь открыто заявили о себе. Словом, восставшие, расправившись с самураями, а также буддистским и синтоистским духовенством, захватили замок Хара и приготовились к долгой осаде. Руководил ими молодой крестьянин Масуда Токисада, который объявил себя новым Мессией.
Простые крестьяне, к которым впоследствии присоединились и ронины-христиане, уцелевшие по Осакой, мужественно сопротивлялись войскам сегуна в течении трех месяцев. Иэмицу пришлось даже попросить помощи у голландцев, которые в течении 15-ти суток обстреливали замок с кораблей (за это их осуждали в Европе, однако самих голландцев совесть не мучила — ведь японцы были католиками, то есть, с их протестантской точки зрения, еретиками). В итоге самураям Токугавы все же удалось его захватить, после чего начались кровавые расправы над христианами, которых сжигали, распинали, топили в море или распиливали на части тупыми пилами.
Однако Иэмицу и этого показалось мало — для того, чтобы полностью искоренить христианство, в котором он видел основную идеологию оппозиции сегуну, он приказал доносить на каждого, кого уличали в произнесении христианской молитвы или в отправлении обрядов. Схваченному предлагали отречься от веры, наступив на распятие или поплевав на икону. Если же он этого не делал, то казнили не только его, но и всех его родственников и даже соседей (кроме тех, кто доносил — им выплачивали большое вознаграждение).
Все эти жестокие меры привели к практически полному исчезновению христианства в стране. Небольшие общины оставались только в труднодоступных горных районах или в поселениях хинин и эта - японских "неприкасаемых", которые выполняли работы, считавшиеся оскверняющими человека (например, они были могильщиками или ассенизаторами). Однако общаться в открытую друг с другом адепты веры христовой уже больше не могли, соответственно, и организовать оппозицию сегуну — тоже.
Так третьему сегуну из рода Токугава удалось нанести японскому христианству последний удар, оказавшийся для него смертельным. И хотя через много лет, в 1873 году во время реставрации Мейдзи, когда сегунат рухнул, а власть снова перешла к императору, все указы против христиан были отменены, данная религия в Японии так и не смогла возродиться. Три человека, объединившую страну очень хорошо постарались сделать так, чтобы этого не произошло…
Читайте также:
Почему японцев привлекало христианство