В прошлой публикации о христианстве и Японии мы рассказывали о том, как эта религия появилась в Стране восходящего солнца и как миссионеры достигли поразительных успехов в ее распространении. Но что же им помешало в дальнейшем? Увы, это было весьма неблаговидное поведение самих христиан и нежелание некоторых дайме отдавать страну европейцам.
Итак, в прошлый раз мы остановились на том моменте. когда у веры Христовой появился реальный шанс стать главной религией на Японских островах. Однако, как говорится, человек предполагает, а вот судьба — располагает, причем в этот раз ее расположение было явно не на стороне христиан. Поскольку она допустила появление среди сражающихся друг с другом дайме явного лидера, которого звали Ода Нобунага.
Описать характер этого человека в двух словах достаточно сложно. Нобунага, потомок незнатных провинциальных землевладельцев, захвативший сначала власть в своем собственном клане, а потом и во всей провинции Овари, был многогранной личностью. Гениальный полководец, способный администратор, талантливый поэт, тонкий и увлеченный театрал, знаток и любитель живописи и… в то же время крайне жестокий, вероломный и подлый, даже по критериям того времени, человек, да к тому же, шантажист и вымогатель. Словом, типичный пример того, что гений и злодейство иногда все же бывают совместимы.
Читайте также: Христианство в Японии: первые успехи иезуитов
И вот эта весьма разносторонняя личность обратила свое внимание на христиан. Причем Нобунага вовсе не хотел покаяться в своих злодеяниях — само учение Христа его вообще не привлекало. Близко знавший диктатора иезуит Луиш Фроиш писал о том, что "…и хотя он сам принадлежал к буддийской секте Нитирэн, тем не менее считал, что нет ни бога, ни бессмертия души, ни загробной жизни". То есть Нобунага фактически был атеистом, и никакая религия его не интересовала. А вот ружья, порох и пули, которые можно было достать через миссионеров, вполне себе интересовали.
Поэтому Нобунага заключил с христианами договор, смысл которого заключался в следующем: "миссионерство в обмен на оружие". Отныне иезуиты спокойно могли проповедовать на подчиненной ему территории, а он, вооружив своих самураев и асигару (пехотинцев из простонародья) аркебузами, занялся ее расширением. Когда некоторые подчиненные говорили ему о том, что новая чужеземная религия может представлять опасность для государства, он лишь отмахивался, говоря, что "в Японии и так 30 разных сект и от еще одной вреда не будет".
Действительно, самому Нобунаге от христиан была только лишь польза. Кроме доставки ружей, христианство нужно было ему как альтернатива буддистским сектам Тэндай и Икко-Икки, с которыми диктатор враждовал. Эти достаточно агрессивные монашеские общины имели собственные армии (из воинственных иноков сохэй), которые не раз вставали на пути у войск клана Ода. Оба вероучения были очень популярны в Японии: Тэндай — среди дайме, а Икки — среди простолюдинов (поскольку адепты данного учения проповедовали имущественное и социальное равенство). И у них было много приверженцев, поэтому справиться с этими сектами было непросто. Нобунага же, поощряя распространение христианства, тем самым уменьшал число приверженцев своих противников.
Впрочем, ждать, пока все поклонники Икки и Тэндай станут христианами, Нобунага не собирался. И вот в 1571 году он взял штурмом и уничтожил Энрякудзи — главный монастырь секты Тэндай, а через десять лет сровнял с землей цитадель "уравнителей" Икки, монастыри Исияма Хонгадзи. В обоих случаях войска Ода действовалисисключительнойжестокостью — они убивали не только монахов, но и укрывшихся в обителях мирян, в том числе, стариков, женщин и детей, а храмы предавали огню, в результате чего гибли бесценные произведения литературы и искусства.
Многие дайме и простолюдины осудили действия Нобунага, однако христиане были в восторге. В проповедях священники пели панегирики жестокому диктатору, представляя его чуть ли не архангелом Михаилом, победившим дьявола. Их радость была понятна — Нобунага уничтожил оплоты самых активных противников веры Христовой. Однако многие из паствы тогда впервые задумались о том, правильную религию ли они выбрали, ведь для тех, кто был обращен не так давно, уничтоженные храмы продолжали оставаться святыми местами, и, следовательно, в их глазах Нобунага был святотатцем, а священники, его поддерживающие, — продажными негодяями.
Кроме того, многие задумались о том, что приверженцы религии, которая призывает быть милосердной, радующиеся тому, что самураи Ода уничтожили беззащитных мирян, скрывающихся в монастырях, — явные обманщики и лицемеры. А раз они таковы, то значит, их вера не является истинной, ибо для японца недопустимо столь сильное расхождение теории с практикой. Психология жителей Страны восходящего солнца, в отличие от таковой европейцев, не допускает идеалов, которые нельзя воплотить в жизнь здесь и сейчас. И, следовательно, человек, нарушающий провозглашаемые им принципы, сразу же теряет в их глазах авторитет.
Иезуиты же не учли данной национальной особенности японцев и поплатились за это. Ряды христиан стали покидать многие из тех, кто был не согласен с поддержкой Нобунаги. Конечно же, отток был временным, ибо скоро это преступление Ода, конечно же, забылось бы, однако на следующий год после расправы с Икки жестокий диктатор был убит одним из своих приближенных. Его преемником стал Тоетоми Хидэеси, который, уничтожив одних сподвижников Нобунаги и помирившись с другими, продолжил объединение страны.
Хидэеси, сын простого дровосека, который начал свою карьеру в качестве простого слуги у Нобунаги, был одним из тех сподвижников Ода, кого возмутило сожжение монастырей, поскольку он был верующим человеком. Он исповедовал учение секты Дзен, которая сулила освобождение от страданий не в загробной, а в этой жизни — следовательно, христианство его ничем заинтересовать не могло. Однако, поскольку Хидэеси предпочитал не заводить себе лишних врагов, а тех, что уже были, — делать своими друзьями, то он не стал мешать миссионерам и не возражал против их деятельности (хотя особой поддержки тоже не оказывал). Да и оружие ему тоже было очень и очень нужно.
Кроме того, Хидэеси, как это ни странно, был честным и по-своему милосердным человеком несмотря на то, что в начале его карьеры он совершил один неблаговидный поступок (украл деньги у дайме, который ему доверял, и бежал с добычей к Нобунаге). Он предпочитал не убивать своих врагов, а делать их друзьями и, кроме того, заботился о тех, кто в результате войны лишился крова и имущества. Его войскам было запрещено грабить побежденных, а также причинять какой-либо вред священникам, монахам и храмам. Поэтому ему удалось вновь поднять авторитет власти в глазах всех жителей Страны восходящего солнца, которые, увидев наконец-то хоть какого-то правителя, который о них заботится, сразу же потянулись к нему.
Так продолжалось до 1587 года, когда войска Тоетоми покорили остров Кюсю и Хидэеси, присутствовавший при армии, увидел большие христианские общины. Скажу честно, увиденное ему не понравилось: японские христиане не желали подчиняться "языческим" властям, убивали и изгоняли из мест своего проживания буддистов и приверженцевСинто, а захваченныхпленниковиезуиты продаваливрабство наплантации в португальских колониях. Поэтому, вернувшись домой, он сразу же издал два указа: один из них запрещал принимать христианство тем дайме, чьи владения превышали 200 те (те — это где-то 100 квадратных метров), а второй приказывал всем миссионерам покинуть страну в 20-дневный срок.
И хотя последний указ остался нереализованным, поскольку всех священников просто свезли в Хирадо и оставили там без всякой охраны, в результате чего они вновь разбрелись по стране, однако он все-таки нанес чувствительный удар по миссионерской деятельности. Крупные дайме уже перестали обращаться в христианство, а принявшие его до указа спешно возвращались в лоно прежней веры. Впрочем, через некоторое время Хидэеси остыл и вновь разрешил иезуитам проповедовать учение Христа, однако теперь они делали это уже далеко не с прежним рвением — их безопастность не была гарантирована властями.
Хидэеси, между тем, подчинив себе всю Японию и став ее фактическим правителем (он получил от императора титул тайсе, премьер-министра), решил осуществить свою давнюю мечту. Этого невысокого и некрасивого человека, который, кстати, был женат на первой красавице Японии, историки будущего не зря называли "японским Наполеоном", поскольку он мечтал покорить весь мир, начиная с Кореи и Китая. Как-то раз он на аудиенции с испанским капитаном спросил его о том, каким образом его господину удалось подчинить себе столько земель, и получил на удивление честный ответ: "Король сперва посылает в чужие страны миссионеров для обращения народа в нашу веру, а затем уже солдат — для покорения страны". Это заставило Хидэеси задуматься, ведь именно так Испания может подчинить себе и его страну. Поэтому он запретил дайме самим торговать с христианами (теперь вся торговля шла лишь через клан Тоетоми), а также ограничил въезд миссионеров на острова.
Последнее же столкновение Хидэеси с христианами произошло из-за того, что, собираясь начать войну в Корее, он попросил у них предоставить ему корабли для подавления флота этой страны и перевозки солдат. Но миссионеры отказались сделать это, поскольку не хотели ссориться с китайским владыкой, ведь императоры Поднебесной считали правителей Кореи своими вассалами. Хидэеси обиделся и с тех пор не приглашал к себе в замок ни одного миссионера. По японским обычаям, это означало опалу. Ну, а война в Корее все равно началась, и многие самураи приняли в ней участие.
Кстати, среди них было много христиан — например, подразделения Кониси Юкинага и Куроды Нагамаса, которые сами были приверженцами учения Христа. Таковых насчитывалось более двух третей. Они отважно сражались на чужой земле за чужие интересы, тысячами гибли от стрел и кинжалов корейцев, а также мечей и пуль пришедших им на выручку китайцев, однако были верны присяге и не сдавались. Однако силы были неравными. В 1598 году стало ясно, что война проиграна. Хидэеси приказал начать эвакуацию оставшихся войск, однако встретить их ему уже не довелось.
Читайте также: Мельница заблуждений: вся правда о самураях
18 августа "японский Наполеон" скончался, оставив малолетнего наследника, которого завещал опекать совету из пяти дайме, среди которых не было ни одного христианина. Зато в их число входил бывший товарищ по оружию Тоетоми Хидэеси — один из сподвижников Ода Нобунаги, которого звали Токугава Иэясу. Именно этому человеку было суждено закрыть христианскую страницу в истории Японии. Однако о том, как он это сделал, мы расскажем в следующий раз.
Окончание следует…