На долю Киево-Печерской Лавры за последние сто лет выпало множество испытаний. Перипетии Гражданской войны, во время которой Киев несколько раз переходил из рук в руки то петлюровцев, то белогвардейцев, то большевиков. Лихолетье фашистской оккупации, во время которой с диверсионной целью советскими подпольщиками был взорван великолепный Успенский храм, построенный еще в XI веке. "Безбожная десятилетка" Хрущева, в конце которой из Лавры были изгнаны последние монахи.
Даже после горбачевской "перестройки", когда древний монастырь возобновил свою деятельность, на долю его насельников обрушились новые трудности. На Украине произошел церковный раскол — и новым "незалежным" политикам было до слез обидно, что древняя святыня осталась в руках "московских попов", то есть канонической Украинской православной церкви Московского патриархата. Эту "несправедливость" всячески пытались исправить — и с помощью обрезков стальных труб, которыми боевики ультранационалистических организаций избивали монахов, и просто с помощью "перекрывания кислорода" монастырскому хозяйству.
Так, до сих пор территория древней Лавры поделена на несколько "юрисдикций" — собственно монастыря, государственного заповедника, парочки вузов, имеющих здесь свои библиотеки, а также нескольких структур помельче. Отношения между ними лучше всего описывает термин "холодная война", временами, правда, переходящая в "горячую". Вроде захвата монахами одного из корпусов, прежде занимаемого художественной выставкой. Впрочем, выселение "свободных художников", а также прочих "квартирантов" на манер бизнесменов от общепита, несмотря на попытки последних поднять волну возмущения в прессе, особого сочувствия среди населения не вызывали. В конце концов, Лавра — это монастырь, а кто ж должен жить на монастырской территории, как не монахи? Тем более, что сторону последних решительно заняли политики из победившей на выборах Партии Регионов Виктора Януковича.
Так бы, наверное, и завершился процесс "воссоединения печерских земель", тихо, мирно, без малейшего сучка и задоринки — если бы не одно "но". На самой границе лаврской территории, аккурат рядом с остановкой автобуса, размещается здание клиники Института инфекционных болезней. Уточним — не какие-то полусекретные лаборатории, где-то ли борются, то ли разрабатывают очередную "заразу" — а именно лечебные корпуса. Где оказывают помощь больным тяжелыми (а часто — и неизлечимыми) болезнями — вирусным гепатитом и ВИЧ-инфекцией, в просторечье — СПИДом.
Читайте также: Десятина: помогут ли "мытари" священникам?
И история у этого здания тоже любопытная. Строили его далеко не во времена преподобных Антония и Феодосия Печерских — уже в начале XX века. С помощью труда и монахов тоже — но на деньги богатых киевских спонсоров. Причем именно как лечебное учреждение. Сложно сказать, что двигало большевиками, для которых, вообще, не было ничего святого — но даже после изгнания из монастыря последних угодников Божьих, они не стали перепрофилировать бывшую лаврскую больницу, оставив ей прежнюю функцию — лечение страждущих. Хотя, разумеется, в юрисдикции уже не духовных властей — а Минздрава.
Но, как оказалось, такое соседство оказалось не по душе новым насельникам Лавры — в первую очередь, ее настоятелю Владыке Павлу. Порой диву даешься — ему бы просто промолчать, дождавшись, пока благоволящие к УПЦ МП украинские власти приказным порядком не закроют злосчастную клинику, перенеся ее в другое место. Вместо этого почтенный архиерей "бросился в бой", с каждым разом изрекая такие "перлы" в защиту своей позиции, от которых не только у христиан, но и у просто неверующих гуманистов, как говорится, волосы могут подняться дыбом.
"Классикой жанра" можно считать его пространное интервью официальному сайту УПЦ полуторалетней давности, в котором сведены ответы всем критикам его позиции, в первую очередь из числа лечащихся в Институте больных, справедливо опасающихся, что во время "реорганизации и переведения", на фоне хронического безденежья и постоянных "оптимизаций" украинской медицины, учреждение с его уникальным опытом и кадрами может запросто исчезнуть "до лучших времен". Что для пациентов означает однозначный смертный приговор.
Пациенты, разумеется, такому обороту дел были не сильно рады — и вместе с общественностью выступили на защиту опальной клиники. С тех пор последняя находится в "подвешенном" состоянии — ее то приказывают "перевести" (как правило — "подселив" ее отделения в несколько разных больниц), то приостанавливают этот процесс. Вот и новый министр здравоохранения Раиса Богатырева недавно заявила, что никаких реорганизаций в Институте пока не будет. Весь вопрос — насколько долго это продлится, ведь средний срок работы глав украинского Минздрава — полгода, а проблема крайне ангажирована далеко не медицинскими интересами.
Читайте также: "Суд без милости не оказавшему милость…"
Но вернемся к позиции настоятеля Лавры митрополита Павла. В полемическом запале он ничтоже сумняшеся клеймит в "греховности" и "отверженности Богом", тем самым отказывая в признании малейшей правоты их позиции. Вот только некоторые цитаты из упомянутой статьи на сайте УПЦ.
"Скажите, пожалуйста, гонорея, сифилис и, наконец, СПИД — это от чего? От угодной молитвенной жизни? Эти болезни от воздержания, от поста?…Вы сами себя сбросили с ложа Божиего и получаете за это возмездие"
"Только те, кто за свои грехи и беззакония ныне получает возмездие, на нас обозляются и пишут наветы."
И так далее — в том же духе.
Вообще, конечно, можно было бы сказать, что знание "судов Божиих" для всех, кто не является Богом — тема очень скользкая. Как писал преподобный Иоанн Лествичник: "Кто предвосхищает суд Божий прежде Бога — уподобляется Антихристу". И производить "селекцию" болезней на "греховные" и "благородные" — дело очень неблагодарное. Тем же сифилисом, гепатитом или даже СПИДом может заразиться любой медработник — при случайном попадании крови пациента на незащищенную кожу. И его страдания и смерть в этом случае будут не "возмездием за грехи и беззакония" — а жертвой и реальным выполнением слов Христа: "Нет больше той любви на свете, как если кто положит душу свою за други своя" А лечиться таким людям все равно негде, кроме рассматриваемой клиники.
С другой стороны, даже элементарный гастрит или холецистит могут быть следствием банального "чревоугодия", которое хоть и не "блудная страсть", приводящая к "венерическим болезням" — но тоже относится к категории "смертных грехов". Так что же — исходя из логики Владыки Павла, всех больных без исключения будем зачислять в "отверженных Богом", и на этом основании изгонять подальше от святых стен?
И, вообще, пора бы уже давно "осовременить" практику приходской деятельности. А то, понимаешь, приходят в храмы, к иконам и мощам прикладываются, из одной Чаши причащаются самые разные люди. У одного может быть простой герпес — а другой, не дай Бог, и гепатитом или СПИДом может быть болен. Это ж вопиющее нарушение правил элементарной гигиены — не говоря уже об эпидемиологии!
Надо, надо срочно меры принимать. У приходящих не то, что к Таинствам Исповеди и Причастия — а просто в храм, справку требовать — об отсутствии инфекционного заболевания. Чудотворные и остальные иконы после каждого целования верующим протирать дезраствором. Причащающимся выдавать по индивидуальной ложечке (лучше всего — одноразовой) — которой они и должны брать из Чаши Святые Дары. А если священника угораздило причащать заведомо больного — все священные сосуды после этого немедля кипятить минимум час, чтобы уничтожить на них всякую заразу.
Читайте также: Бессребреники — борцы за бесплатную медицину
Но только что тогда останется и от живой веры, и от любви, и от самой церкви? Глава которой не гнушался входить в дома прокаженных, приговаривая "врач нужен не здоровым — а больным", и в своей притче об агнцах и козлищах (Мф. 25-я глава) почему-то не стал делить страждущих на "чистых" и "нечистых". Сказав просто: "приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть… был болен, и вы посетили Меня". А потом произнес грозные слова "тем, кто стоял по левую сторону": "идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его, ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; … был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня…так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне."
Историки пишут, что в древние времена христиан от язычников было отличить очень легко: во время губительных эпидемий первые, рискуя жизнью, ухаживали за заболевшими — и родными, и незнакомыми; а вторые — бросали на произвол судьбы даже самых близких людей, спасая свое драгоценное существование. "Осифляне" в XVI веке полемизировали с монахами-нестяжателями, оправдывая накопление материальных ресурсов в своих монастырях исключительно необходимостью помощи нуждающимся в милосердии, включая болящих.
Да, помощь больным, особенно инфекционным — это подвиг, и не каждому он по плечу. Но если не хватает сил, несмотря на монашеские обеты, посвятить свою жизнь тем, среди которых, по Евангелию, находится сам Христос — то, может, стоит хотя бы не мешать делать это другим? Которые, несмотря на отсутствия духовных чинов и нищенские зарплаты, ежедневно несут свой незаметный крест, отлично понимая, что в случае заражения от своих пациентов, ни им, ни семьям государство ничем реальным не поможет.
Вместо этого для оправдания желания заполучить под свой контроль всю территорию Лавры духовное лицо в высоком сане озвучивает доктрину, которая не имеет ничего общего ни с высокими идеалами жертвенного служения христиан ближним, ни даже с элементарным гуманизмом. Тем самым подставляя под удар вполне обоснованной критики не только себя — но и древнюю святыню, и саму Церковь в целом.