Творение скандального Ларса фон Триера "Меланхолия" удостоилось звания "Лучший фильм года" и получило главный приз Европейской киноакадемии. Неровный, затянутый, тяжелый фильм поставил зрителей лицом к лицу с самым важным вопросом бытия: что есть смерть и как ее встречать? И Ларс фон Триер прекрасно показал, что такое гибель обезбоженного мира.
Мрачная и прекрасная "Меланхолия" Ларса фон Триера покорила не только рядовых зрителей, но и искушенное жюри. На церемонии вручения призов Европейской киноакадемии (European Film Awards) картина о столкновении Земли с планетой Меланхолией получила главную награду как лучший фильм года.
У "Меланхолии" странная история, пошедшая сильно вразрез с судьбой ее автора, придумавшего сюжет о гибели нашей планеты, как он сам признавался, в кабинете психотерапевта. Когда Ларс фон Триер представлял фильм на Каннском фестивале, он весьма неудачно и путано пошутил, признавшись в симпатиях к нацизму и заявив, что он-де "понимает Гитлера". "Да, я нацист", — брякнул в конце концов заговорившийся режиссер. Это было чересчур. Шутку не оценили, и enfant terrible европейского кинематографа был подвергнут настоящим гонениям. Несмотря на то что бедолага Ларс после этого только и делал, что извинялся направо и налево, руководство фестиваля признало фон Триера персоной нон грата.
Казалось бы, помешанная на толерантности Европа должна была объявить полный бойкот и самой "Меланхолии", которую фон Триер так неудачно презентовал в Каннах. Тем более, что на имя Ларса легло еще одно пятно: в любви к его "Догме" признался не кто иной, как шведский террорист Брейвик. Ничего не поделаешь, бедный фон Триер извинился перед всем светом еще и за любовь детоубийцы, но смотрели на него все равно очень косо. Однако гений режиссера превозмог весь окруживший его холод: "Меланхолия" с большим успехом пошла в прокате, а исполнительница главной роли Кирстен Данст, сыгравшая Жюстину, получила награду как лучшая актриса.
Читайте также: Бог не кидается с крыши ради атеистов
Да и мудрено ли? Тягостный, занудный, затянутый фильм, снятый дрожащей камерой, действительно стал ярчайшим событием прошлого года. Фон Триер одним махом сорвал конфетную голливудскую обертку с темы апокалипсиса, отменил традиционный happy end и спасение в последнюю секунду и поставил зрителя лицом к лицу с проблемой, о которой мало кто решается говорить открыто и прямо. Проблемой неминуемой смерти, когда негде укрыться, некуда убежать и остается лишь по возможности достойно встретить ее, до конца испив чашу надежды, ужаса, ожидания и невыносимо долгих последних мгновений.
Фон Триер с любовной тщательностью провел зрителя по этому пути, хулигански "проспойлерив" конец в самом начале фильма. Затянуто кино мастерски, режиссер расчетливо играет на нервах, уделяя невозможно много внимания деталям, незначительным и бессмысленным перед концом света, о котором знает смотрящий, но даже не подозревают поначалу герои. И зритель, в первых кадрах увидевший, что его ждет в конце, мается ожиданием целый фильм, постепенно приближаясь к финалу.
А конец, беспощадно показанный фон Триером во всей красе, доводит до оцепенения: не зря после сеанса многие не имели сил даже сразу встать. Так и сидели в креслах, зачарованно глядя в черный экран, где несколько секунд назад врезавшаяся в Землю Меланхолия положила конец всей бессмысленности и злобе бытия, о которых говорит главная героиня фильма, то ли пророчица, то ли шизофреничка Жюстин. А потом, встряхивая головой и вставая, люди все же уходили из кинотеатров — как будто наяву пережившие опыт смерти, от которой не спасут ни Брюс Уиллис, ни американский президент.
Читайте также: Конец света в отдельно взятой деревне
С темой смерти мало кто решается заигрывать всерьез: она слишком табуирована в нашем обществе и практически вытеснена из сознания, которому день за днем преподносят исключительно позитивные "игрушки". Ларс фон Триер не изменил себе: он блестяще сыграл на этом поле. Примечательно, что "Меланхолия" — абсолютно безнадежный фильм: это действительно апокалипсис постхристианской цивилизации, откуда полностью вытеснена мысль о Боге и посмертном спасении.
Вот он, конец света для тех, кто живет без веры и кто даже в последнюю секунду не молится и вообще не вспоминает о Боге. Впрочем, воспоминание о Нем разрушило бы весь фильм, влив в него ту надежду, которой Триер там видеть явно не желал. Вот она — смерть для тех, кто не имеет веры и надежды. "Меланхолия" — это самая настоящая гибель мира, совершенно забывшего про Бога и оттого мучающегося бессмысленностью своего существования.
"Меланхолия" — фильм о смерти, а эту тему слишком принято замалчивать, чтобы не радоваться тому, что все-таки кто-то смог договорить до конца. Надо понимать: такая планета-убийца рано или поздно прилетит к вселенной каждого из нас, и вжиться в последние часы, минуты, секунды перед неотвратимой смертью — это бесценно. Пусть на сей раз планета разнесла лишь Землю на экране, пронесясь мимо реальных людей, но те, у кого есть мало-мальское воображение, ощутили тайну надвигающейся неотвратимой смерти.
Читайте также: Страшное горе: как молиться за самоубийц?
Особо надо отметить потрясающую музыку фильма — без Вагнера не было бы "Меланхолии". Последняя сцена потрясает абсолютным слиянием звукового и зрительного ряда. Музыка набирает мощь неотвратимо, и нет других нот, как нет другой траектории у неумолимо подлетающей к Земле Меланхолии.
Триер дал возможность прочувствовать умирание до донышка. Смерть — очень притягательная штука, тем более что говорить о ней не принято. Но это самое непонятное, что нас ждет. Не важно, кто как воспринимает смерть — уже отдавшаяся ей, уже прошедшая ее Жюстин, рыдающая Клэр, закрывший глаза и изо всех пытающийся верить в чудо Лео. Можно ни с кем из них себя не ассоциировать, можно ассоциировать с отравившимся Джоном — это неважно. Триеру удалось вызвать в зрителе очень глубокое переживание смерти. Он дал понять, что спасения, в смысле, физического сохранения, в конце не будет. Правду сказал, в общем. А дальше каждому будет по вере его.
Читайте самое интересное в рубрике "Религия"