Может ли гражданская война в Сирии стать причиной большой войны между Израилем и Ираном? Почему премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху выступил против перемирия на юге Сирии, согласованного президентами США и России на первой личной встрече на саммите G20 в Гамбурге?
Как считают в Тель-Авиве, при молчаливом согласии Москвы и Вашингтона иранские власти получили полный карт-бланш на проведение военных операций в Сирии. В еврейском государстве опасаются, что, закрепившись в Сирии, отряды "Хезболлы" при поддержке Тегерана развернут широкомасштабную войну против Израиля. Тему ирано-израильского противостояния в Сирии в программе "Диалоги" обсудили обозреватели "Правды.Ру" Айдын Мехтиев и Дмитрий Нерсесов.
— Правительство Израиля в лице премьер-министра Нетаньяху озвучило тревогу Тель-Авива по поводу зон деэскалации в Сирии. Формально он критикует соглашение России и США, заключенное между Путиным и Трампом в ходе саммита в Гамбурге, но больше всего Израиль выражает беспокойство по поводу того, что разделение Сирии на сферы влияния закрепляет там присутствие Ирана — главного врага Израиля.
Какие могут быть последствия? Лавров уже заявил, что мы прислушаемся к мнению Израиля, но не больше. Все-таки Израиль не участник межсирийского урегулирования. Дмитрий, почему теперь еврейские власти пытаются вмешаться в ситуацию? Что им не нравится? Может ли Иран реально угрожать Израилю своим присутствием в Сирии?
— Я с самого начала этой сирийской истории обращал внимание на отсутствие Израиля. Ведь в сирийский кризис так или иначе постепенно были втянуты все соседние государства, великие державы, Европейский союз. А Израиль, который находится в непосредственной близости к столь серьезному конфликту, никоим образом не участвовал ни в "Женеве-1", ни в "Женеве-2", и на переговорах в Астане его тоже не было.
Ситуация, при которой урегулированием в Сирии занимались все, кроме Израиля, сама по себе уже содержала эдакую бомбу замедленного действия, потому что Израиль не может не выставить какие-то условия будущего урегулирования, которые его бы удовлетворяли.
Коллизия заключается в том, что формула урегулирования разрабатывается огромным количеством людей, участников, сторон и организаций, сил и стран. В этой разработке Израиль напрямую не участвует, но когда создается готовая или полуготовая формула, полуфабрикат, который уже можно доводить до ума, тут Израиль как раз и выставляет свои условия, говорит, что именно его не устраивает.
Как долго шли Россия и Соединенные Штаты к каким-то соглашениям по Сирии! Сначала было много непонимания, потом несколько вариантов взаимодействия, были самые разные соглашения об одном, другом… Сейчас наконец-то Путин и Трамп вроде бы договорились о создании зон деэскалации.
Они должны быть созданы на юге — на иорданско-иракской границе, в зоне, которая примыкает непосредственно к Голанским высотам. Предполагается, что вооруженные силы, в частности группировки, которые поддерживаются Ираном, будут отведены от границы между Голанскими высотами и территорией Сирии на 20 километров.
Израиль это, естественно, не устраивает, поскольку не гарантирует его безопасность. Он делает вывод, что за пределами этих 20 километров на законной и международно одобренной основев уже стоит оборудование каких-то иранских баз или баз тех сил, которые поддерживаются Ираном.
Плюс к этому Израиль сейчас вспомнил, что Иран в течение уже достаточно долгого времени ведет разговоры о том, чтобы на территории Сирии были созданы его военно-морская и военно-воздушная базы. Иран явно намерен использовать ситуацию, использовать то, чего он добился в ходе сирийского конфликта, и закрепиться на этой территории. Для Израиля это неприемлемо.
— Израиль говорит, что Иран якобы намерен создать в Сирии военные базы. Этому имеются реальные подтверждения? И как на это реагировать России?
— Мы не знаем, какие договоренности есть между Тегераном и Дамаском. С самого начала всей этой истории было понятно, что Израиль остается большим неизвестным, и рано или поздно это начнет создавать какие-то проблемы. Мы сотрудничаем с Ираном, у нас общие цели и задачи, мы стоим за то, чтобы законно избранный президент Башар Асад остался на своем посту, чтобы все террористические угрозы были уничтожены.
Сейчас тема ирано-израильского противостояния становится все более актуальной. Недавно было заявление Трампа о том, что Иран — это исчадие ада. Арабский мир начинает активней встраиваться в политику противостояния Ирану. И Россия как союзник Ирана тоже все больше вовлекается в это противостояние. Россию подводят к тому, чтобы она сделала свой выбор. Это, на мой взгляд, совершенно неподходящая роль для великой державы. Не наша задача делать выбор, наша задача — диктовать.