Первая из трёх наиболее известных пандемий — Юстинианова чума (527-565), которая продолжалась без малого полвека, поголовно уничтожая жителей Средиземноморья, особенно угрожала жизнеспособности Восточной Римской империи. В 2013 году появились сведения, что возбудителем смертельного заболевания явилась чумная палочка, что и у бубонной чумы. А уже в 2017 году филогенетический анализ подтвердил, что возбудитель был занесён из Китая.
На рубеже 2019-2020 годов некоторые зарубежные исследователи утверждали, что историки сильно преувеличили вред от этой чумы и описали её как "несущественную пандемию". Впоследствии СМИ, незадолго до распространения COVID-19, высказали предположения двух учёных, которые утверждали, что Юстинианова чума "мало чем отличалась от наших вспышек гриппа".
Разница с коронавирусом разительная. От чумы умирали все подряд. Прививок и масок не было. Впрочем, они помогали, как мёртвому припарки.
В новом исследовании, опубликованном в журнале Past & Present — "Прошлое и настоящее", кембриджский историк Питер Саррис (Peter Sarris) констатирует, что в этих исследованиях игнорировали или преуменьшали значение новых генетических открытий, предлагали вводящий в заблуждение статистический анализ и искажали доказательства, взятые из античных источников.
Как действительный член научного общества Тринити-колледжа, Саррис довольно критически относится к тому, что отдельные исследователи, используя поисковые системы, подсчитали, что лишь небольшой процент античных авторов обсуждал тогдашнюю чуму и на этом основании безапелляционно утверждали, что в то время данная болезнь считалась незначительной.
"Непосредственное наблюдение за чумой заставило историка Прокопия Кесарийского бросить своё обширное повествование о войне и написать душераздирающий отчёт о посетившей Константинополь чуме, которая наложила глубокий отпечаток на все последующие поколения византийцев. Это гораздо более показательно, чем количество написанных им слов о чуме", — полагает Саррис.
Действительно, в 541 г. (принято считать временем начала эпидемии чумы) Юстиниан упразднил консулат в Константинополе и прекратил дорогостоящие консульские игры, на которые ежегодно уходило большое количество казённого золота. Однако остается под вопросом, насколько это было связано с появлением первых заболевших.
А вот закон 544 г. интересен уже тем, что император в попытке установить контроль над ценами и заработной платой, поскольку трудящиеся попытались воспользоваться нехваткой рабочей силы, ссылаясь на чуму, заявил, что "Божье наказание" должно превратить рабочих в "лучших из людей", хотя вместо этого "они обратились к жадности".
Бубонная чума, как полагает не один Саррис, усугубила финансовые и административные трудности Восточной Римской империи, что также нашло отражение в облегчении веса монет.
По словам Сарриса: "Значение пандемии в истории человечества никогда не следует оценивать на основании того, приводит ли она к "краху" соответствующих обществ. Точно так же стойкость государства Восточной Римской империи перед лицом чумы не означает, что проблема, вызванная чумой, не была реальной. Нам есть поучиться тому, как наши предки реагировали на эпидемии и как они влияли на социальные структуры, распределение богатства и образ мышления", — размышляет историк.
До миллениума определение Юстиниановой чумы как "бубонной" полностью основывалось на древних хрониках, в которых описывалось появление бубонов или опухолей в паху или подмышках. Прогресс в области геномики позволил обнаружить следы древней ДНК Yersinia pestis в раннесредневековых останках, найденных в Германии, Испании, Франции и Англии.
Большинство историков признают, что смертельный штамм бубонной чумы, от которого произошла Юстинианова чума, а затем и "Чёрная смерть", возник в Средней Азии в бронзовом веке.
По мнению Сарриса, появлению как Юстиниановой чумы, так и "Чёрной смерти" предшествовала экспансия кочевников: в IV и V веках гуннов, а в XIII — монгольских племён всё с той же территории Китая.