Представляем вашему вниманию расследовательский проект Pravda.Ru и Mosmedpreparaty.ru.
Pravda.Ru самым решительным образом осуждает нацизм как форму фашизма, и все проявления этой тоталитарной, радикальной, экстремистской, ультраправой, расистской и антисемитской идеологии. Pravda.Ru однозначно порицает все деяния, связанные с нацистской Германией. Иллюстративный и текстовый материал, содержащий нацистскую символику и антисемитские высказывания, представлен исключительно в историко-исследовательском контексте.
Читайте начало расследования:
Coca-Cola — немецкое достояние: как делали бизнес в фашистской Германии
"Coca-Cola превыше всего": чему научила Гитлера западная реклама
В мае 1937 года Максу Кайту (Max Keith) и его Coca-Cola GmbH удалось проникнуть в самое сердце нацистского промышленного возрождения. В Дюссельдорфе открылась национальная выставка "Трудящийся народ рейха", предназначенная для наиболее лояльных к новому порядку компаний и демонстрирующая достижения немецких рабочих за первые пять лет правления Гитлера.
В центре выставки, рядом с представительством Управления пропаганды, было возведено здание площадью 500 квадратных метров. В нём находился образцово-показательный мини-завод Coca-Cola GmbH, который был построен по новому стандарту выездных активных продаж и который мыл, наполнял и укупоривал четыре тысячи бутылок "Кока-Колы" в час. Бутылочка ледяного напитка предлагалась по стандартной цене 25 пфеннигов, и таковых было продано полмиллиона за всё время работы выставки.
Наслаждаясь газировкой, посетители (а их через десятки павильонов прошло почти семь миллионов человек) могли не только наблюдать за её розливом, но и ознакомиться со статистическими данными, моделями и иллюстрациями в сочетании со световыми эффектами — всё демонстрировало растущее значение Coca-Cola GmbH для экономики Германии.
Герман Геринг (Hermann Göring), осматривая огромную выставку, восхищавшую и удивлявшую
сделал паузу, чтобы испить "Кока-Колы", а бдительный фотограф компании незамедлительно запечатлел столь нужный для делового имиджа фирмы снимок.
Хотя ни одна подобная фотография не зафиксировала вкусы фюрера, Гитлер, по слухам, тоже наслаждался "Кока-Колой", потягивая напиток из Атланты, когда смотрел "Унесённые ветром" в своём личном кинотеатре.
Участие в крупнейшей промышленной выставке фашистской Германии принесло достойный урожай для бизнеса немецкой дочки американской Coca-Cola. Оптовые продавцы Coca-Cola GmbH по всей стране сообщали, что теперь хозяева питейных заведений, которые годами отказывались от напитка, готовы добавить его в меню. "Кока-Кола" надёжно укрепилась в немецкой культуре питья.
Можно смело утверждать, что "Кока-Кола", продвигаемая как "очень вкусная и освежающая", планомерно проникала в жизнь немецкого общества. Концессионные киоски компании можно было видеть буквально на всех публичных мероприятиях: от фольклорного фестиваля Октоберфест и запуска легендарного дирижабля "Граф Цеппелин" до престижных событий, многочисленных ярмарок, зрелищных митингов нацистской партии в Нюрнберге.
В марте 1938 года, когда гитлеровские войска перешли через австрийскую границу в ходе аншлюса, Макс Кайт созвал IX ежегодный съезд концессионеров (дистрибьюторов, которые забирали ящики с напитком) и боттлеров, на нём присутствовали 1500 человек. За главным столом на огромном транспаранте было написано по-немецки: "Coca-Cola — всемирно известная торговая марка уникального продукта компании Coca-Cola GmbH". Прямо под ним красовались три гигантские свастики, чёрные на красном. За этим столом сидел Кайт в окружении заместителей, перед ним была нарисована ещё одна свастика.
Сцена была оформлена так, чтобы напоминать Северный полюс, а носовая часть "Доброго корабля Coca-Cola" служила платформой для различных ораторов, певцов и комиков. Но самым ярким событием в этом представлении была гигантская фотография Гитлера, занимавшая всю заднюю стену, — фотография, которая вдохновляла на частые крики "Хайль, Гитлер!".
Отметив славные дела прошлого, Кайт призвал работников идти вперёд в будущее, не успокаиваясь до тех пор, пока каждый гражданин Германии не станет потребителем "Кока-Колы". Встреча завершилась церемониальным обещанием в адрес компании и звонким троекратным "Зиг хайль!" в адрес Гитлера.
Не испытывая ужаса перед нацистской агрессией, Кайт и его люди последовали за гитлеровскими войсками в Австрию, создав в сентябре 1938 года венский филиал Coca-Cola GmbH. Руководитель предприятия не выразил никакого протеста месяц спустя, когда 9-10 ноября 1938 года "Хрустальная ночь", или "Ночь разбитых витрин", возвестила о новом уровне террора для евреев, проживавших в Германии, Австрии и Судетской области в Чехословакии, чьи дома, магазины, предприятия, больницы, школы были разрушены, а синагоги сожжены. После "Хрустальной ночи" последовало дальнейшее экономическое и политическое преследование евреев, и она рассматривается историками как часть расовой политики нацистской Германии и знаменует собой начало окончательного решения еврейского вопроса и Холокоста.
Газета "Народный обозреватель" (Völkischer Beobachter), печатный орган НСДАП, тогда написала:
"Сотни тысяч евреев контролируют целые секторы в немецкой экономике, радуются в своих синагогах, в то время как их соплеменники в других государствах призывают к войне против Германии и убивают наших дипломатов".
Стратегия прямой связи с нацистскими лидерами или поддержки мероприятий, пропагандируемых фашистской идеологией, служила мощным подсознательным сигналом как для потребителей, так и для правительства, свидетельствуя, что Coca-Cola находится на стороне Германии. Иногда, однако, требовалось нечто большее, и тогда компания легко преступала границы политического нейтралитета в более открытой демонстрации поддержки нацистов.
Вопиющий пример таких инициатив можно найти в октябрьском номере армейского журнала "Вермахт" (Die Wehrmacht) за 1938 год, выпущенном в честь аннексии Судетской области. В этой рекламе рука держит бутылку "Кока-Колы" перед картой мира с подписью "Да, Coca-Cola пользуется мировой известностью" (Ja, Coca-Cola hat Weltruf). Далее реклама гласит, что "сорок миллионов автомобилистов во всём мире требуют повышенного внимания", поэтому они "с удовольствием берут передышку, которая освежает". Реклама, нацеленная на немецких солдат и смешивающая глобальную точку зрения с технологически-атлетической перспективой, обладала циничным эффектом заявленной глобальной позиции, поскольку появилась в журнале, посвящённом прославлению недавних аннексий Германии.
Кайт восхищался нацистским режимом: он приказал устроить массовый "Зиг хайль!" в честь недавнего 50-летия Гитлера, "чтобы отметить глубочайшее восхищение и благодарность фюреру, который повёл нашу нацию в блистательную высочайшую сферу".
Похоже, что единственным принципом, которому немецкое подразделение американской Coca-Cola никогда не изменяло в своей истории махинаций и сделок при нацистах, был сам продукт. Компания боролась с нацистской бюрократией до последнего, чтобы сохранить "Кока-Колу" в неизменном виде после того, как министерство экономики в 1939 году издало правила, требующие, чтобы бутылки соответствовали метрическому стандарту, основанному на десятичных дробях. Поскольку объём бутылки "Кока-Колы" составлял 180 кубических сантиметров вместо двухсот, нацисты немедленно прекратили производство неподходящих бутылок, не найдя понимания в доводах о том, что выпуск тары с другим размером будет недопустимой тратой и без того скудных ресурсов стекла в Германии.
Компания нашла изобретательное и беспринципное решение. При помощи Райнхарда Шпитци (Reinhard Spitzy), бывшего высокопоставленного чиновника министерства иностранных дел Германии, Coca-Cola GmbH сумела воспользоваться ситуацией в недавно аннексированной Судетской области, где немецкие законы, включая правила упаковки, ещё не были полностью применимы. Шпитци спросил гауляйтера (руководителя округа), как местная стекольная промышленность справляется с международным эмбарго, наложенным на всю немецкую продукцию после аннексии Чехословакии. Ответ был следующим: "Мой дорогой партийный товарищ Шпитци, ситуация в стекольной промышленности совершенно отвратительная, машины работают всего несколько часов в день". Когда Шпитци сказал ему, как это прискорбно, учитывая, что "международной компании Coca-Cola срочно нужны миллионы и миллионы новых бутылок", гауляйтер отреагировал предсказуемо, организовав освобождение от контроля над импортом бутылок Coca-Cola, произведённых в Судетской области.
Хотя данное освобождение можно рассматривать как результат успешного противостояния нацистской бюрократии, не стоит преувеличивать героизм в действиях Coca-Cola GmbH: помогая судетской промышленности встать на ноги, компания поддерживала нацистское правительство в попытках обхода международного эмбарго, призванного подорвать гитлеровский режим.
Подобные истории иллюстрируют, как Coca-Cola добилась успеха при нацистах. Проще говоря, Coca-Cola и нацисты нуждались друг в друге. Первая пользовалась преимуществами экономического и территориального экспансионизма вторых, а вторые нуждались в современных компаниях, подобных Coca-Cola, как в эталоне массового производства. В основе этих пересекающихся интересов лежала неоспоримая идеологическая близость, которая поддерживала крепкие отношения.
1 сентября 1939 года, когда гитлеровские войска вошли в Польшу, а затем Великобритания и Франция вступили в войну, Макс Кайт понял, что попал в беду. Если раньше Геринг разрешал поставки ингредиентов №5 и 7X, то теперь это был лишь вопрос времени, когда логистика нарушится или вовсе прекратится из-за военных действий. Более того, существовали опасения, что Coca-Cola GmbH, как иностранный бизнес, может быть национализирована, а её руководители посажены в тюрьму. Чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу, Кайт начал действовать по двум направлениям.
Новинка полагалась на доступные ингредиенты, зачастую представлявшие собой остатки других пищевых производств. Так, например, использовалась сыворотка как побочный продукт сыроварения и яблочный жмых после отжима сока. Напиток фактически делался из "остатков от остатков". Сочетание фруктовых ингредиентов менялось в зависимости от наличия итальянской продукции. Вначале его приходилось подслащивать сахарином, но в 1941 году, когда напиток был освобождён от нормирования сахара, стали использовать 3,5%-ный свекловичный сахар, в результате чего он получился намного лучше, чем у конкурентов военного времени.
Кайт попросил сотрудников дать волю фантазии, и ветеран продаж Джо Книпп (Joe Knipp) выдал выигрышное название — "Фанта", которое можно толковать как производное от "фантастический, поразительный, удивительный, чудесный, невероятный". Вальтер Оппенхофф зарегистрировал новую торговую марку в Германии и во всех оккупированных странах, хотя в Бельгии название было иным — "Каппи" (Cappy), так как считалось, будто "Фанта" звучит слишком по-немецки для сердитых бельгийцев. Была придумана новая характерная бутылка. Сама "Фанта" демонстрировала достаточно хорошие продажи, поддерживая бизнес во время войны — даже после того, как США вступили в войну в конце 1941 года, и все поставки Coca-Cola прекратились. В 1943 году Кайт продал почти три миллиона ящиков "Фанты". Многие её не пили, а использовали для придания сладости и аромата супам и тушёным блюдам, поскольку сахар в военное время был строго нормирован.
Широко известная сегодня оранжевая "Фанта" стала по-современному ароматизироваться цитрусовыми только в 1955 году, начиная с Италии, и можно лишь предполагать, каким был вкус оригинального напитка во время войны.
На тот момент Макс Кайт сделал всё возможное, чтобы название Coca-Cola не мелькало перед глазами немецкой публики. Нацисты объявили вне закона "напоминающую рекламу" продукции, которая больше не выпускалась. Впрочем реклама "Фанты" содержала фразу "продукт Coca-Cola GmbH". До того, как в конце 1942 года закончились поставки самой Coca-Cola, Кайт зарезервировал немецкие поставки только для госпиталей с ранеными фашистами, хотя подразделениям немецких вооружённых сил также удалось заполучить несколько ящиков.
Когда нацистская армия реквизировала лучшие грузовики Coca-Cola GmbH, механики компании постоянно ремонтировали старые. Американская "Форд" (Ford) продолжала вести бизнес в Германии, поставляя Кайту особые грузовики, работающие на угле. Чтобы его оставшиеся грузовые автомобили не были конфискованы, Кайт начал позиционировать бизнес Coca-Cola GmbH "важным" для военных действий. Для этого газированная вода укупоривалась в уже ненужные бутылки из-под "Кока-Колы", хранившиеся в защищённых от воздушных налётов шахтных стволах. В последующем грузовики превратились в аварийно-спасательные автомобили для раздачи бесплатной "воды катастроф" и для поддержания доброй воли.
Тем временем Отто Дитрих (Otto Dietrich), руководитель немецкой прессы, заявлял:
"Америка никогда не привносила в мировую цивилизацию ничего, кроме жевательной резинки и "Кока-Колы". Японское радио предупреждало: "С "Кока-Колой" мы завезли зародыши болезней американского общества".
Во время войны все 49 заводов Coca-Cola GmbH подверглись бомбардировке. Штаб-квартира и завод в Эссене пострадали больше других. Этот город, расположенный в промышленном центре Германии, к концу войны был полностью разрушен, в нём не осталось ни одного целого здания. Тем не менее Кайт продолжал разливать в бутылки и "Фанту", и газированную воду — даже в самый разгар бомбардировок союзников. Пока ремонтировался главный завод в каком-либо городе, на его окраинах, в старых фермерских домах или на молочных заводах, организовывались импровизированные производства, обеспечивавшие стабильные поставки напитков.
В феврале 2015 года в Германии была выпущена юбилейная версия "Фанты", приуроченная к её 75-й годовщине. Упакованная в стеклянные бутылки первоначального дизайна и с аутентичным оригинальным вкусом военного времени, включающим 30% сыворотки и яблочного жмыха, "Фанта" предлагалась в упаковке с надписями "менее сладкая" и "немецкий оригинал". В телевизионной рекламе упоминалась история появления "Фанты" и говорилось, что Coca-Cola хочет вернуть "ощущение старых добрых времён". Такое утверждение многие восприняли как отсылку к нацистскому правлению в Германии. В ответ на разгневанные отзывы потребителей Coca-Cola рекламу изъяла, попутно сообщив, что она была призвана пробудить "положительные детские воспоминания" и никакой связи с гитлеровским режимом в ней не усматривается.
Когда работников Coca-Cola GmbH призвали в армию, Кайт заменил их бывшими заключёнными, не подходящими для армейской службы. По его словам, один из лучших продавцов в Эссене убил своего отца, за что отсидел в тюрьме 20 лет. Кайт использовал китайскую рабочую силу и людей, которые приезжали из любой точки Европы — война собирала их отовсюду. Впрочем это не означает, что речь идёт о беженцах. Железные дороги военного времени перевозили в концентрационные лагеря не только "недочеловеков":
но и около девяти миллионов иностранных подневольных работников, которые к 1944 году составляли пятую часть немецких трудовых ресурсов.
В 1942 году под редакцией Генриха Гиммлера (Heinrich Himmler), рейсфюрера СС, многомиллионным тиражом была выпущена брошюра "Недочеловек" (Der Untermensch), в которой русская нация и славянские народы изображались жертвами коммунизма со стоящими за ним евреями. Последних, а также последователей их идей, в том числе по недоразумению попавших под влияние "вечного жида", именовали недочеловеками. Нацистские пропагандисты утверждали следующее:
"Подобно тому, как ночь противостоит дню, свет и тьма находятся в извечном конфликте. Так и недочеловек является величайшим врагом доминирующего вида на земле — человечества. Недочеловек — это биологическое существо, созданное природой, у которого есть руки, ноги, глаза, рот и даже некое подобие мозга. Тем не менее это ужасное существо является человеком лишь частично. Хотя он имеет черты, схожие с человеческими, недочеловек стоит ниже на духовной и психической ступени, чем любое животное. Внутри этого существа таятся дикие и необузданные страсти: непрекращающаяся потребность разрушать, наполненная самыми примитивными желаниями, хаосом и неприкрытой подлостью".
Глава немецкого офиса американской Coca-Cola был готов, очевидно, практически на всё, чтобы сохранить бизнес на плаву. Однако, несмотря на длительное и тесное сотрудничество с нацистским правительством, к началу 1945 года, когда всем, кроме Гитлера и его фанатичных последователей, стало ясно, что война проиграна, начались параноидальные процессы поиска внутренних врагов. Кайта и Оппенхоффа вызвали к генералу, возглавлявшему министерство торговли Германии, и приказали национализировать компанию. Было велено в течение двух дней сменить название предприятия на любое иное, иначе руководители будут отправлены в концентрационный лагерь. По счастливой случайности генерал погиб во время воздушного налёта, что спасло бизнес. Несколько месяцев спустя Гитлер, прятавшийся в берлинском бункере, совершил самоубийство. Война закончилась.
Макс Кайт телеграфировал Роберту Вудраффу (Robert Woodruff), президенту The Coca-Cola Company: "Coca-Cola GmbH всё ещё функционирует. Пришлите аудиторов".
В Германию вслед за освободительными войсками влились американские технические наблюдатели, быстро захватившие завод минеральной воды в Нидермендиге и к апрелю 1945 года, как раз перед капитуляцией, разливавшие на его площадках "Кока-Колу". Попутно ими же был разыскан Кайт, занятый производством "Фанты" на полуразрушенном заводе.
Многие сотрудники американской Coca-Cola, призванные в армию, занимались развёртыванием заводов по розливу "Кока-Колы" с дальнейшей дистрибуцией напитка для снабжения баз и флотов США в течение всей войны. Они получили статус технических наблюдателей, равный статусу квалифицированных военных техников, и никогда не участвовали в боевых действиях на передовой.
Для руководителей материнской компании в Атланте Макс Кайт был героем — "великим человеком", сплотившим боттлеров во время войны. Однако сам Кайт чувствовал себя преданным. Он пережил непростое военное время, сохранив в целости своё маленькое королевство, а его узурпировали американские технические наблюдатели. По его словам, послевоенный период был гораздо худшим провалом для него, чем тот, который он пережил при нацистах.
Огорчения Кайта были понятны, но также были ясны отношения технических наблюдателей в американской военной форме, которым было приказано не брататься с немцами. Эйзенхауэр велел "денацифицировать" германскую промышленность. Кайт вместе с Оппенхоффом пытался договориться с армейскими офицерами и представителями материнской Coca-Cola о продолжении ведения бизнеса. Потрясённые подобной наглостью, они назвали Макса вторым Гитлером.
Действительно, можно ли представить себе немца в побеждённой Германии, который приходит и говорит американцам, как им что-то делать? Технические обозреватели были уверены, что Кайт, если бы нацисты выиграли войну, планировал взять на себя управление деятельностью Coca-Cola по всему миру. По итогам переговоров американцы вначале отказались поставлять Кайту концентрат Coca-Cola и сократили производство "Фанты". Затем всё же пошли на компромисс, разрешив Coca-Cola GmbH разливать "Фанту", в то время как сами монополизировали выпуск "Кока-Колы" для потребления армией.
Перемирие далось нелегко, и, что весьма забавно, на одной стороне франкфуртского завода технические наблюдатели разливали "Кока-Колу", на другой — Кайт бутилировал "Фанту". В условиях разрушенной послевоенной экономики Германии достать достаточно сахара или фруктов было проблематично, да и немцы в основной своей массе не могли позволить себе покупать его напиток. Продажи упали с более чем двух миллионов ящиков в 1944 году до полумиллиона в 1945 году, хотя Кайт параллельно приступил к розливу газированной воды и нового напитка под названием "Розальта" (Rosalta).
Кайт был полон решимости вернуть бизнес под контроль, когда американские солдаты уйдут. Он поручил своим людям внедряться в ряды технических наблюдателей, и американцы были более чем рады помощи опытных сотрудников Coca-Cola GmbH. Никого, похоже, не беспокоило, что с бывшими нацистами или коллаборационистами в одночасье произошла волшебная трансформация: все стали противниками НСДАП и выступали против Гитлера и его идей.
В 1949 году Кайт воспользовался возможностью перехитрить американцев, когда выяснил, что в Германию прибыл большой запас просроченного сиропа Coca-Cola, который во время войны американская армия развозила по всему миру. Он уговорил Пола Леско, руководившего операцией технических наблюдателей, продать ему сироп для извлечения из него сахара, необходимого для производства "Фанты". Для защиты от повторного использования Леско чуть было не окрасил сироп в зелёный цвет, но Кайт убедил его, что подобные меры предосторожности излишни. Поручив работу своим химикам, Макс тайно отфильтровал и переработал сироп, а затем разлил в бутылки первую с 1942 года партию "Кока-Колы". А тут как раз позвонил Ли Тэлли (Lee Talley), глава европейского подразделения Coca-Cola, сообщивший, что собирается посетить Франкфурт.
3 октября Тэлли перерезал символическую ленточку, и грузовики отправились в путь с огромными надписями "Coca-Cola вернулась!" (Coca-Cola ist wieder da!). Леско был в ярости от обмана, но раз Тэлли молчаливо одобрил инициативу, он был бессилен что-либо предпринять.
Когда американское военное присутствие и операция технических наблюдателей прекратились, Вудрафф постановил, что контроль над розливом должен быть возвращён назад, и Леско внезапно оказался вынужден отчитываться перед Кайтом, который вновь встал у руля. Для восстановления немецкого производства "Кока-Колы" много времени не потребовалось, ведь теперь был свободный доступ к концентрату американского напитка. Годы спустя Макс Кайт командовал Coca-Cola по всей Европе. Некоторые смелые боттлеры вполголоса называли его суперфюрером.
Расследовательский проект Pravda.Ru и Mosmedpreparaty.ru