Кто и что стоит за Алексеем Навальным? Сколько и как он зарабатывает? Как Навальный и другие криминально-подрывные элементы связаны с криптовалютами? Как с этим можно бороться? Будут ли криптовалюты продолжать развиваться или их сильно ограничат? На все эти и многие другие вопросы Инны Новиковой ответил генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин.
Читайте начало интервью:
Проект "Навальный" финансируется извне и внутри страны. Кем?
Алексей Мухин: Навальный уже совсем потерял человеческий облик
— Алексей, вся история с Навальным высветила еще довольно важный вопрос про получаемые им биткоины. Таким образом кто угодно может заплатить и будет непонятно откуда пришли деньги. А это создаёт возможности для всякой криминальной и подрывной деятельности.
В последнее время в России на законодательном и исполнительном уровне уже многое сделано для того, чтобы граничить деятельность иностранных агентов, в том числе по финансированию и их выявлению через финансовые потоки. Но здесь, видимо, остается лазейка.
Что можно сделать с этим? Возможно ли каким-то образом Российской Федерации контролировать эти поступления? Ведь кроме Навального есть и многие другие подобные "герои" виртуальных валют. Минюст назвал иноагентами единицы СМИ, хотя на самом деле их гораздо больше. Насколько можно огранить финансирование людей и организаций, которые очевидно действуют в ущерб интересам России?
— Во-первых, криптовалюта и особенность ее генерирования, само появление этих криптоденег — это попытка противодействовать тем антиотмывочным законам, которые сейчас введены практически во всех странах. Во многих странах теперь потоки криминальных денег уже остановлены или выявляются и отслеживаются, далее принимаются меры.
Криптовалюта не является государственной, ее эмитентом является частное лицо или корпорация. Это — своеобразный выход для всевозможных левых доходов.
Это также — ответ гражданского общества, протестующих против засилья государства и глобального контроля над свободным интернетом. Ответ свободного интернета. Есть такое понятие deep state, а здесь — deep internet.
Люди, которые склонны к криминальной деятельности, например, такие как Навальный, часть бизнесменов, мгновенно оценили преимущества подобного рода валюты, финансовых средств. Они занимаются тем, что фактически отмывают средства, используя криптовалюты и переводя их в нормальные деньги.
Я думаю, что большинство стран сейчас уже озаботились тем, чтобы создать правила игры на этом рынке. К сожалению, неторопливость большинства государств и позиция отдельных государств, которые в упор не замечают эту проблему, либо им это выгодно, не позволяют создать пока общую систему правил.
Россия, кстати, предложила созвать что-то в этой сфере — какие-то регулирующие органы в рамках ООН для того, чтобы координировать и выработать меры противодействия отмывочным операциям, которые с участием криптовалюты сейчас так широко распространены.
Кстати, ситуация с Навальным действительно очень хорошо демонстрирует, что он — просто человек с криминальными наклонностями, потому что многие операции перевел в криптовалюты именно по той причине, что это очень сложно отследить и главное — доказать, что эти операции проводятся в его интересах.
Что касается иностранных агентов на территории России, мы взялись за них наконец-то с разных сторон.
Росфинмониторинг имеет очень серьезные возможности и реализует свой функционал по отслеживанию практически любой операции, которая производится в интересах того или иного лица.
Так что финансовая картинка у нас есть. Теперь очень важно сделать так, чтобы эта финансовая картинка вылилась в определенные физические действия. А вот здесь возникают сложности, потому что субъекты этих самых действий вдруг раз — и исчезают на территории другого государства.
В данном случае я имею в виду не Алексея Навального, хотя у него был шанс исчезнуть, но он им не воспользовался. А Леонид Волков, который является таким теневым консильери, в том числе финансовым кошельком Навального, на самом деле исчез. Его объявили в розыск. Я думаю, что рано или поздно он попадется в руки российского правосудия.
В целом ситуация в этой сфере, конечно, сложная. Мы сейчас находимся в самом начале ее разрешения. Но я могу выразить острожный оптимизм, что былой вольницы, особенно как было в 90-х или нулевых, уже не будет.
Россия сосредоточилась на этой проблеме, а неповоротливость нашей государственной машины сейчас, скорее, играет в плюс.
Потому что можно, конечно, маневрируя, убегать от танка, но если ты забежал в коридор, то этот танк все равно тебя настигнет. И уж тогда, извините, кто не спрятался, никто не будет виноват.