Восток — дело тонкое, а широкую Россию аршином общим не измерить. Собственно, мы и то, что вокруг нас, и есть Восток. О российско-китайских совместных проектах в прямом эфире видеостудии Pravda.Ru рассказал Александр Салицкий, главный научный сотрудник Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений Российской академии наук (РАН).
— Ваш институт носит имя Примакова и в этом месяце отметил свое 60-летие. Поздравляем вас!
— Спасибо, тем более, что 60 лет — это возраст, когда востоковеды из молодых становятся зрелыми. Вот я тоже именно в этом возрасте пребываю. У востоковедов — поздняя зрелость — лет до 90.
— Китай — древняя страна, китайцы славятся долголетием и конфуцианской мудростью… А какой сейчас у нас товарооборот с Китаем, и каким он может стать, если все звезды сойдутся?
— У нас пик двухсторонней торговли был примерно 90 миллиардов долларов в год. Этот объем был достигнут в 2013 году, и в 2014 году были примерно такие же цифры. Стороны часто говорили, что нужно где-нибудь за десятилетие на 100 миллиардов выйти. Такая цифра казалась вполне достижимой.
Был потенциал по поставкам наших энергоносителей, прежде всего нефти, в Китай. Но нефть подешевела, поэтому в прошлом году был небольшой провал в товарообороте. Мы упали примерно на 31 процент. Это не так глубоко, как провал в сфере внешней торговли России в целом, но это было частью кризиса в мировой торговле в целом. На российско-китайские отношения он в этом году не распространился. У нас есть восстановление, причем существенное, сразу по нескольким хорошим изменениям, что внушает некоторый оптимизм.
Во-первых, китайцы, наконец распознали, что наше продовольствие гораздо вкуснее, чем-то, которое делают у них. В частности, это касается мороженого, кондитерских изделий и очень много другого. А для китайцев вкусовые ощущения очень важны. Поэтому мы можем даже потихонечку вырулить на роль какого-то кулинарно-изысканного государства. Пусть лучше они к нам сюда приезжают, и мы их вкусненьким будем угощать, потому что русская кухня в мире сейчас, к сожалению, почти неизвестна.
Второе важное изменение — мы стали больше покупать больше оборудования в Китае. Здесь сказались западные санкции. А наши ребята-технари выяснили, что теперь очень многое в Китае уже не уступает по качеству германской и японской технике, а по цене гораздо выгоднее. И это обстоятельство очень радует, поскольку некоторые у нас пытались представить санкции катастрофой, но технологической изоляции России не получится.
С помощью китайцев мы можем поправить свои дела в научно-технической сфере, у них достаточно развит научно-технический потенциал. Можно с ними потихонечку налаживать особые отношения. Для этого много еще предстоит сделать, но их технологии могут реально способствовать модернизации нашей промышленности и замещению импорта.
— Какие особенно важные крупные совместные проекты у нас есть с Китаем, кроме всем известных "Сила Сибири" и "Скоростная магистраль Москва-Казань"?
— Еще есть, например, магистраль "Самара-Тольятти" и реконструкция порта "Зарубино". Крупные проекты согласованы на правительственном уровне. Их было 49. В этом году тоже поработали плодотворно, и теперь 66 проектов находятся на особом внимании. По большей части эти проекты реализуются в Сибири, они связаны с освоением месторождений полезных ископаемых. Условия, естественно, по каждому проекту разные.
Китайцы пришли и в обрабатывающую промышленность. У нас уже появляются сделки в обрабатывающей промышленности, и тем самым они способствуют индустриализации России. "КАМАЗ" с китайскими производителями грузовиков договорился о создании двух совместных предприятий. А китайские автомобилестроители появились в Тульской и Липецкой областях. По европейской части страны они тоже работают весьма основательно, и не только государственные компании, пришел и частный капитал. У них сейчас некоторый избыток средств.
У нас территория почти в два раза больше китайской, а населения почти в 10 раз меньше, зарплаты, доход на душу населения примерно одинаковые. Это означает очень простую вещь — в Китае на единицу площади денег в 20 раз больше. Поэтому они могут больше себе позволить по инфраструктуре, например, скоростные железные дороги. Всю территорию они превратили в единый рынок, сделали многое другое. А нам это не по карману пока. Вот здесь возникает множество всяких вопросов.
— Это сказывается на уровне отношений? Ведь кто богаче, тот и заказывает музыку? Насколько мы сейчас равноправные партнеры?
— Да, иногда сейчас эта проблема асимметрии сказывается на качестве отношений. Потому что крупным действующим лицам китайской экономики, которые сейчас идут на внешний рынок, у нас здесь не находится партнеров, сопоставимых с ними по своим возможностям. Но здесь уже есть реальная дилерская сеть у многих китайских предприятий и организаций.
А дилерство — это не самая хорошая форма взаимодействия с кем бы то ни было, потому что дилер — ваш гражданин, который работает в иностранной компании. Он этот самый иностранный агент, только в экономике. И это не то рабочее место, которое в долгосрочном плане решает проблемы. Вообще говоря, я считаю, что нам нужен закон об ограничении дилерства, чтобы противостоять экспансии Запада, которая немножко ослабела, и экспансией Востока, которая начинается.
Там не только Китай, — приходят индийцы и все прочие, и очень важно определить, на каких условиях. Потому что они сейчас только-только формируются на будущее. Поэтому очень важно, чтобы мы не отдали Востоку свой рынок с таким же безумием, с каким мы отдали его в 1990-е годы Западу.
Конкурировать с Китаем и защищать свой рынок без сотрудничества с самими китайцами не получится. Общее настроение в Китае в отношении России сейчас весьма благоприятное. Еще в 2013 году, когда мы только-только улавливали симптомы кризиса в российской экономике, китайцы уже тогда нам говорили, что Россия слабеет, а они заинтересованы в сильной России.
Но тесно взаимодействовать с Китаем, это значит спать в одной постели со слоном. В отношении экономических потенциалов мы слишком разные. Неосторожное движение какой-нибудь части этого исполинского существа может для нас печально закончиться. Мы должны работу по селекции приходящего к нам капитала проводить очень тщательно. Такую работу проводят и в других странах, даже в Соединенных Штатах Америки.
Раньше мы боялись, что придут голодные китайцы и съедят все шишки в сибирских лесах, потом вырубят весь лес или просто заселят наши территории. Этим ужасам не суждено сбыться, потому что Китай — уже достаточно развитая страна. Нам нужно очень хорошо продумать и защищать наши интересы. Сейчас у нас появились признаки возрождения промышленности, прогресс есть, но пока еще не такой, как хотелось бы.
Чтобы его поддержать и развивать, надо убеждать китайцев, что экономически самостоятельная Россия — для них куда более ценный партнер, чем Россия экономически зависимая от них. Такая вот проблема есть, но я думаю, что мы в состоянии ее решить.