Как цена на нефть влияет на экономику России? Почему члены ОПЕК оказались беспомощными в ситуации с падением цен нефть? Стоит ли ожидать еще одной волны закрытия американских сланцевых проектов? О ситуации на мировом нефтяном рынке Pravda. Ru рассказывает руководитель экономического департамента Института энергетики и финансов Марсель Салихов.
- Какие факторы влияют сейчас на цену нефти на мировом рынке? Почему цена сильно просела в декабре? Охарактеризуйте этот рынок, насколько он подвижен, насколько для него характерны резкие скачки?
- Рынок очень волатильный и непредсказуемый. Год-полтора года назад цены были 110-115 долларов за баррель, а в прошлую пятницу цены на нефть марки Brent опускались до 37 долларов за баррель, и пока краткосрочные перспективы роста не определены.
На нефтяной рынок сейчас влияет несколько факторов, и несколько факторов повлияли на то, что в течение сентября, октября, ноября цены на Brent колебались в диапазоне 45-50 долларов, и была более-менее равновесная ситуация. В конце ноября — начале декабря цены опустились ниже 40 долларов, это минимум с конца 2009 года, давно таких низких цен на нефть не было. Что же произошло?
Во-первых, было заседание ОПЕК в начале декабря, и хотя, в принципе, не ожидалось каких-то решений по квотам, ОПЕК даже не смог согласовать между собой какие-то количественные ориентиры, хотя бы даже формальные. То есть те квоты, которые сейчас есть, не выполняются. Формально в прошлом декабре была установлена квота 30 миллионов баррелей в сутки. Фактически ОПЕК добывает сейчас где-то 31,5 миллион баррелей в сутки. Соответственно, могли бы ОПЕК оставить те же самые квоты, но они не смогли договориться даже о каких-то количественных ориентирах, это было очень негативно воспринято.
Второй фактор — то, что ожидается повышение ставки Федеральной резервной системы. Несколько месяцев назад еще рыночные ожидания были в том, что ставку повысят только в 2016 году, но после того, как вышли хорошие данные по американской экономике и по рынку труда в частности, сейчас практически на 90 процентов вероятность того, что ФРС очень скоро повысит процентную ставку.
И третий фактор — это данные по американской нефтяной промышленности. Они все-таки показывают, что добыча снижается в Штатах, но она снижается не так сильно, не так быстро, как предполагалось. А в текущих условиях именно американская нефтяная промышленность является балансирующим игроком.
- А почему именно американская?
- Ну, традиционно эту роль играл ОПЕК. ОПЕК был готов при избытке нефти снижать добычу и таким образом возвращать баланс, чтобы спрос-предложение выравнивать. Так как сейчас ОПЕК не выполняет эту функцию, то должно происходить выравнивание рыночным способом. То есть, с одной стороны, при более низких ценах спрос растет быстрее, потому что ресурс в виде нефти стал дешевле, соответственно, потребители готовы покупать больше.
Допустим, в США рекордными темпами растут продажи внедорожников, в Китае растут. Это один фактор, который должен выравнивать цены, а второй фактор — это сокращение предложения. По сути, сейчас на рынке есть лишняя нефть.
- А сокращение предложения все-таки есть, или производители, понизив цены, наоборот, наращивают объемы?
- Если мы посмотрим в целом на мировой рынок, то есть добыча с очень низкими издержками — Саудовская Аравия, а с другой стороны есть проекты с себестоимостью 70-80 долларов за баррель, и существует очень разная кривая.
Если мы говорим о том, что выравнивание баланса происходит именно рыночным способом, то это означает, что та добыча с высокой себестоимостью, которая убыточна при текущих ценах на нефть, должна закрываться, потому что она просто нерентабельна. И частично это происходит, американская добыча снижается сейчас, наверное, примерно на 5 процентов по сравнению с летом. Но есть сланцевая нефть, а есть, допустим, добыча на шельфе Мексиканского залива, есть традиционная добыча в Техасе.
Американцы добывают сейчас чуть меньше, чем мы, поэтому там есть разные проекты, разные варианты, но, тем не менее, добыча там достаточно дорогая. Были ожидания, были представления, в том числе у самих американцев, что уже при ниже 60 все как-то начнет загибаться, уходить в минус, и так далее. Но американская промышленность оказалась на удивление очень устойчива.
WTI сейчас торгуется там в пределах 35 долларов за баррель, какие-то локальные марки нефти — по 30 долларов, добыча снижается, кто-то банкротится, увольняют рабочих, но, в целом, масштаб не такой большой, как можно было бы предположить.
И, собственно, из-за этого, по всей видимости, и ОПЕК, и Саудовская Аравия не готовы отходить от своей стратегии. И поэтому мы видим сейчас цены ниже 40 долларов за баррель.
- Если брать, допустим, рынок акций, то там очень важна психология, психологический фактор. Рынок нефти вроде бы производственный, но бывает так, что ожидания на него влияют больше, чем фактические события. Возможно, что нефть еще падает на каких-то ожиданиях?
- Рынок всегда смотрит вперед. Мне кажется, что сейчас это в какой-то степени спекулятивный фактор, цены на нефть сильно продавили, и, скорее всего, это не очень устойчивое положение. В значительной степени в текущем моменте рынком движет психология, но если мы смотрим уже на какие-то длинные горизонты, то понятно, что здесь играют, в первую очередь, фундаментальные факторы.
Мировая экономика сейчас находится не то чтобы в кризисе, но темпы роста мировой экономики значительно снизились за последние несколько лет. И этот фактор влияет на цены и на сырьевые ресурсы. Эти цены сейчас находятся на минимуме за последние 8-10 лет.
- Истоки подобных представлений ведут ко второй половине 1980-х годов, развалу Советского Союза. Говорят, что это заговор, чтобы развалить Советский Союз, американцы договорились с Саудовской Аравией, и так далее. Я эту историю часто слышал, она довольно популярна, но мне кажется, что часто упускается из вида тот факт, что Саудовская Аравия с начала 1980-х годов, к 1986 году, снизила свою добычу на 60 процентов, при этом цены упали в три раза.
То есть, по сути, они лишили себя доходов, там доход снизился в шесть раз. И с их точки зрения было абсолютно рационально увеличивать добычу и вытеснять всех конкурентов.
- А каково место России традиционно и сейчас на мировом нефтяном рынке? Нефть каких сортов мы поставляем? Это дорогая или дешевая нефть?
- Россия является одним из лидеров, одной из крупнейших добывающих стран. Примерная тройка лидеров: мы, Саудовская Аравия, Соединенные Штаты. Все сопоставимы по объемам добычи — примерно добываем 10 миллионов баррелей в сутки. Традиционно российский сорт нефти — нефть марки Urals, которая поставляется на европейский рынок и по нефтепроводам, и танкерами.
Еще есть российский сорт нефти ESPO, которая поставляется по нефтепроводу "Восточная Сибирь — Тихий океан" на азиатский рынок. Если говорить о качестве и о спредах по отношению к другим сортам нефти, то традиционно Urals торгуется дешевле, чем бенчмарк европейский Brent. В среднем, на 1-2 доллара дешевле стоит Urals, чем Brent. ESPO — дороже.
- А конкуренция как меняется в условиях низких цен? То есть по-прежнему мы безоговорочные лидеры поставок в Европу? Что делается вокруг азиатского региона?
- Все озабочены тем, что Саудовская Аравия пытается вернуться на европейский рынок. Саудовская Аравия поставляет нефть в Европу, но они за последние 10-15 лет в значительной степени ушли с этого рынка в Азию. Они не увеличивают добычу, у них есть дополнительная нефть, которую необходимо куда-то пристроить, и можно пристраивать ее в Европу, хотя мы являемся там основным поставщиком нефти.
С другой стороны, мы сами потихоньку вытесняем Саудовскую Аравию с китайского рынка, потому что традиционно они были лидирующим поставщиком в Китай. Сейчас они, в целом, все еще остаются крупнейшим поставщиком, но мы приближаемся.
- Можно ли выиграть на этом рынке за счет экспорта продуктов более высокого передела? То есть перерабатывать нефть на национальных нефтеперерабатывающих заводах, и дальше уже поставлять нефтепродукты?
- Это не так однозначно, как может показаться. Нефтепродукты, в принципе, более дорогие продукты, поэтому может казаться, что выгоднее их поставлять, но ситуация сложнее. У нас в значительной степени экспорт формируется из продуктов, но все зависит от логистической цепочки и от эффективности переработки. Наша переработка не является эффективной. То есть у нас технологическая сложность заводов все равно достаточно низкая относительно лучших мировых аналогов.
- А имеет ли смысл сейчас инвестировать в эффективность этой переработки?
- Мы уже избрали эту стратегию. То есть мы уже сильно вкладываемся в модернизацию переработки. Но еще не догнали, потому что речь идет о больших деньгах. Даже если взять программу модернизации одного НПЗ, не самого большого, речь пойдет о миллиардах долларов.
Но государственная политика и те решения по налогам, так называемый налоговый маневр, которые сейчас реализуются в нефтяной промышленности, по сути, ставят перед собой задачу создавать стимулы для того, чтобы нефтяные компании или поставляли сырую нефть, или перерабатывали ее на современных технологичных НПЗ, и поставляли уже продукты. А когда на устаревших НПЗ все это перерабатывается, то это просто разрушает стоимость.
Подготовила к публикации Мария Сныткова
Беседовала