Легкая промышленность в России не только не развивалась на протяжении всего постсоветского периода, но практически оказалась под угрозой ликвидации. Будет ли использован момент ответных санкций и политики импортозамещения для восстановления легкой промышленности, Pravda.Ru рассказал президент Ассоциации текстильщиков России Шамхал Ильдаров.
— Шамхал Адамович, расскажите, пожалуйста, с какими предложениями вы обращались к президенту России Владимиру Путину год назад и в августе текущего года?
— В сентябре 2014 года я обратился к президенту России с просьбой о введении санкций в ответ на те санкции, которые были введены в отношении России. Я предложил ввести санкции на ввоз изделий текстильной легкой промышленности из стран Евросоюза, на те изделия, которые имеют аналоги производства на территории России. То есть, если аналогичные производства имеются в количестве 5-6 или какого-то количества производителей, то запретить ввоз из стран Евросоюза.
Ну, в принципе, часто задают вопрос — с какой целью это было сделано? Ответ прост. Как известно, прежде чем было мое такое обращение, страны Евросоюза ввели санкции в отношении доступа России к мировым финансам, к кредитованию или, как выражаются, к длинным деньгам. То, что российские предприятия уже не могли кредитоваться на срок более 30 дней.
Само собой, я посчитал, что это противоречит правилам ВТО и подал такую инициативу в прошлом году. А нынешняя инициатива заключается в том, чтобы осуществлять уничтожение изделий, которые ввозятся в Россию контрабандным способом. К сожалению, одна треть ввозимой продукции в Россию — это контрабандные изделия, речь идет о текстильной легкой промышленности.
— А есть ли в России такие сегменты текстильной и легкой промышленности, где мы по цене, по качеству и по выпускаемому объему можем обойтись своими аналогами так, чтобы потребитель не страдал?
— Количество таких изделий, возможно, занимает порядка 1-2 процентов из всего перечня ввозимых изделий. То есть это такая маленькая толика. И то, что мы просили ввести эти санкции на тот период, в принципе, это было нормальным явлением и могло бы мотивировать производство на российской территории.
И я бы хотел обратить ваше внимание, что на сегодняшний день изделия текстильной легкой промышленности — это не только то, что мы носим на себе. Изделия текстильной легкой промышленности в большом количестве используются в медицине, в большом количестве используются в строительстве, в сельском хозяйстве.
Буквально недавно зашел на рынок строительных материалов и поинтересовался, есть ли у вас наждачная бумага? Вот кто бы мог подумать, что основой для наждачной бумаги является именно текстильное полотно. И был крайне удивлен, что половина предоставляемого ассортимента — это изделия, которые произведены в Германии.
— А чем вы объясняете такое засилье зарубежных изделий, вроде бы не высокотехнологичных и которые вполне можно производить в России?
— Остается только развести руками. Это можно объяснить исключительно контрабандным ввозом. Посудите сами, ввозная таможенная пошлина имеет 15 процентов от стоимости. Причем, наш производитель имеет наценку максимум 5-10 процентов.
Представляете, германский производитель, будь то немецкий или греческий, любой страны Евросоюза, ввозя продукцию с экономией 15-20 процентов, спокойно может демпинговать цены на российском рынке.
— И аналогичная ситуация по многим сегментам получается?
— Абсолютно по всем сегментам. Дело в том, что если российский уровень, объем рынка текстильной легкой промышленности равен на сегодняшний день порядка 31 миллиарду долларов, то общемировой объем рынка — это порядка 560 миллиардов долларов.
Представляете, 560 миллиардов долларов и 31 — это то, что поглощает российский рынок. Дальше происходит следующее. Так как российский рынок очень интересен мировым производителям, они готовы осуществлять любые, назовем их так, коварные действия, для того чтобы уничтожить нашего российского производителя.
Весовые категории несоизмеримы, и основным европейским производителям не составляет труда закидать наш рынок буквально продукцией за полцены для того, чтобы наш российский производитель, который не имеет доступа к европейским рынкам, прекратил свое существование.
Причем практика 90-х годов аналогичной ситуации в медицине, когда была загублена наша фармацевтическая промышленность, показывает, что этот демпинг длится порядка 3-4 лет. И сразу после этого по какой-то непонятной причине цены этого производителя восстанавливаются, они становятся реальными и снова превышают стоимость, нежели это было бы произведено в России, превышают значительно, процентов на 50. То есть идет специальная правомерная ликвидация российского производителя.
— Насколько я знаю, на Западе ведь тоже мало что производится. То есть это делается в Азии, потом ставится какой-то бренд, где это сделано. Мне кажется, все сейчас переносят производство в третьи страны? Благодаря чему Западу удается такой демпинг?
— Этот процесс происходит во всем мире, но поймите правильно, нам рассказывают, что Европа перенесла производство в Азию, Америка перенесла производство в Азию. Да, я в этом не сомневаюсь. Но давайте приведу хотя бы такую цифру — когда в 2005 году количество трудоустроенных в текстильной легкой промышленности снизилось на 600 тысяч человек в США, то там была создана комиссия по текстильной безопасности. То есть соотношение того спада, который произошел в Америке или в странах Евросоюза несоизмерим с тем падением, которое произошло в России.
Сегодня в России в текстильной легкой промышленности работает порядка 100-150 тысяч человек на всю страну и ни о каких комиссиях о текстильной безопасности у нас пока еще, к сожалению, речи не идет.
— Уже год идут разговоры, что девальвация — это шанс для импортозамещения. Могу я вас спросить — легкая и текстильная промышленность как-то этот шанс используют? Дело сдвинулось в чем-то? Что этому препятствует?
— На первом плане было то, что наша продукция была неконкурентоспособна с той, которая ввозилась. Следующее узкое место — это объем контрабанды, то есть наши соседи увидели, что в России есть все необходимые условия для конкуренции с другими товаропроизводителями. Они еще не очухались, что мы не сегодня, так завтра будем бороться с этим большим контрабандным ввозом.
Они считают, что сегодня прошмыгнуть через границу — это в порядке вещей. Они считают, что это будет длиться еще и 5, и 10 лет, пока ситуация не вернется в то русло, которое было совсем недавно, то есть они занимают выжидательную позицию.
Именно поэтому наша ассоциация текстильщиков просит жестко обратить внимание в первую очередь на это узкое место. Европейские производители поставили задачу демпинговать российский рынок.
— Давайте поговорим о желательной будущей конфигурации этого рынка. То есть много ли у нас собственных производств, которые сейчас на плаву находятся? Это крупные производства, или много средних или мелких? И есть ли такие сегменты, в которых мы в принципе сильны? Желательно ли, чтобы к нам приходили иностранцы и здесь организовывали производства? Или что нужно для развития рынка?
— Это, в первую очередь, борьба с контрабандным ввозом, во вторую очередь, это, конечно, финансовая поддержка. У нас огромное количество текстильных предприятий, которые сегодня простаивают.
Завезти туда станки, установить их, показать, что производство будет востребовано, осуществить им доступ на торговые площади наших гипермаркетов, мотивировать гипермаркеты на реализацию изделий именно отечественного производителя. Вот это основные задачи, которые нам необходимы.
Подготовила к публикации Мария Сныткова
Беседовала