Отечественные производители мяса быстрее всех отреагировали на государственный лозунг о замещении импорта. В итоге сейчас больше половины мяса на российских прилавках - местного производства. О мясном производстве и возможностях выхода на экспорт рассказал Pravda.Ru руководитель исполнительного комитета Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин.
- Сергей, насколько можно судить, мясная отрасль - одна из самых благополучных в России. Она стала развиваться несколько лет назад, не дожидаясь нашего страшного кризиса. К нынешнему моменту и птицеводство, и крупный рогатый скот находятся на подъеме. Расскажите, что послужило импульсом для развития?
- Действительно, это такой островок стабильности, потому что производство свинины и птицы быстрыми темпами растет, сейчас мясное скотоводство тоже набирает темпы, и проблемы с говядиной сейчас связаны в основном с молочной отраслью. Но я хотел бы напомнить о том, что к началу 2000 годов мы практически потеряли мясную промышленность в том современном понимании, в котором она сформировалась в мире.
При том, что в Советском Союзе было большое поголовье как свиней, так и коров, к началу двухтысячных годов мы потеряли почти 60 процентов поголовья крупного рогатого скота, то есть в основном скот остался молочный. В свиноводстве мы потеряли тоже более 60 процентов, и к 2005 году более 70 процентов свиней находилось в личных подсобных хозяйствах граждан и только 30 процентов - это была та свинина, которая могла быть использована для промышленных предприятий. Можно сказать, что мы и свиноводство тоже потеряли.
Но, к счастью, в период, когда министром был Алексей Васильевич Гордеев, он стал задумываться о том, как стратегически подойти к тому, чтобы отрасль возрождать, а фактически надо было создавать ее с нуля. Одна из главных проблем, почему это случилось, была связана с тем, что в 1990-е годы импорт в Россию мяса, мясопродуктов очень был сильно субсидирован, в основном из Евросоюза. При ввозе килограмма свинины, предположим, за 3 евро, примерно 1 евро обратно получали экспортеры. То есть конкурировать с отраслями в США или, прежде всего, в Евросоюзе наши тогда еще, по сути дела, колхозы, конечно, не могли в то время.
- А государство? Пошлины были заградительные?
- Что греха таить, в то время таможня из себя представляла такую странную структуру, которая в основном занималась зарабатыванием денег для себя и для чиновников таможенных. И к тому же вы помните, какая была инфляция, для крестьян были недоступны кредиты, народ повалил буквально в города, и лучшие кадры, понимая, что они не смогут заработать на селе, уезжали. Но благодаря такой очень продуманной, взвешенной, сбалансированной политике по защите внутреннего рынка, прежде всего, тарифным квотам, ситуация выравнилась.
Это был первый этап - 2003 год. Второй этап - это объявление приоритетом проекта национального развития АПК, в рамках которого отдельным направлением было выдвинуто развитие животноводства, и курировал его, кстати, тогдашний первый вице-премьер Дмитрий Анатольевич Медведев. Соответственно, когда проект начали реализовывать в России, то очень важной ее составляющей стало субсидирование процентных ставок по кредитам.
И, конечно, третий важный фактор - то, что, когда в отрасли формировалась некая видимая на будущее рентабельность, тогда пошли очень интересные инвесторы, люди профессиональные, хорошо знавшие мировой рынок. Удалось вернуть специалистов, и, соответственно, очень быстро стали строить новые и современные мощности.
- У нас в гостях был представитель от фермеров, который жаловался, что все равно кредиты недоступны, что крупные агрохолдинги не дают развиваться мелким и средним предприятиям. Как выглядит бизнес в мясном животноводстве?
- Одна из проблем слабости нашей мясной отрасли к середине 2000 годов состояла в том, что большая часть мяса производилась в личных подсобных хозяйствах. Фермерство как таковое в России, если серьезно об этом говорить, отсутствует. Его нельзя сравнивать никоим образом с фермерством в Европе, в США, в Канаде. Это все-таки крупные бизнесмены, а мелкие фермеры все тоже уходят с рынка - они неконкурентоспособны, они не могут привлечь ресурсы.
На фермеров приходится производство, если верить Росстату, например, 3 процента от всего объема свинины, то есть они не могут решить ту грандиозную задачу, которая стояла перед страной.
Что же касается кредитов, конечно же, небольшим производителям кредиты брать сложнее, но это не значит, что крупным легко, им приходится тоже выдерживать колоссальную нагрузку, предоставляя массу документов, залогов и так далее, чтобы эти кредиты получить, но что касается мер поддержки, то они что для маленького, что для большого - одни и те же. Я явлюсь членом комиссии по рассмотрению инвестиционных проектов и на одном из последних заседаний мы поддержали более 2 тысяч мелких проектов.
Что касается индустриального производства, то вообще в свинине в этом году на долю крупных и средних придется примерно 75 процентов производства, то есть, я напоминаю, было меньше 30, сейчас - 75. Но производство в личных подсобных хозяйствах не так сильно упало, как кажется. Оно было порядка 1 миллиона 100 тысяч тонн, а в 2000-х - около 700 тысяч тонн. То есть на самом деле не такое уж там глобальное падение.
- Раньше, бывало, едешь по стране, вокруг пастбища, коровки паслись. Сейчас этого нет. Почему?
- Что касается крупного рогатого скота, то в 1990 годах мы потеряли мясное животноводство. У нас 98 процентов крупного рогатого скота еще буквально 5-7 лет назад - это был скот молочный. То есть это коровы, телята их и так далее. А скота, который можно было по мировому стандарту причислить к мясному скоту, специализированных пород с другим вкусом, было 2 процента.
Ситуация поменялась - сегодня у нас уже более 10 процентов - это мясное и помесное, но по-прежнему 90 процентов - это всякие коровы. И из поголовья крупного молочного рогатого скота 60 с лишним процентов находятся в хозяйствах граждан. Из мясного сейчас, кстати, все больше и больше крупные предприятия.
В мясном скотоводстве у нас есть очень серьезные подвижки. Во-первых, более чем в 5 раз выжато поголовье специализированных мясных пород. Нам пришлось ввезти сотни тысяч голов из таких стран-лидеров в этой отрасли, как США, Канада и Австралия. И вот в некоторых регионах, таких как Брянская область, Калининградская область, Воронежская, Липецкая, сейчас начинается Курск, Смоленск, уже создана база для ращения, воспроизводства.
Но сегодня мы уже, заходя, во всяком случае, в магазины крупных городов, в этом плане Москва, конечно, наиболее привлекательна, мы видим очень качественную говядину по премиально высоким ценам, но она дешевое все равно в два раза, чем австралийская была бы сегодня при этом курсе.
- А если брать цену мяса в магазинах, то насколько она выше себестоимости, если говорить про говядину или свинину?
- Я честно скажу, что какой-то период времени те же самые производители говядины по-прежнему будут торговать своей продукцией по оптовой цене, то есть ниже, чем себестоимость, потому что их себестоимость будет постепенно снижаться 5-6 лет вперед.
По свинине другое - сегодня рентабельность свинины довольно-таки хорошая. Этому помогает то, что был большой урожай и приемлемые цены на зерно и корма, поскольку государство вовремя позаботилось о введении экспортной пошлины на зерно, и неплохая конъюнктура.
В Европе ведь случилась американская чума свиней и Европа потеряла право и возможность поставлять и свинину, и продукты свиные в Россию. В объемах это было 600 тысяч тонн, а в доле от всего импорта это было по свинине - 60 процентов от всего импорта и 96 процентов субпродуктов.
- Давайте поговорим о сбыте. Мелкие хозяйства традиционно жалуются, что производить они могут, а со сбытом в России у них проблемы. А крупные вертикальные холдинги как преодолевают трудности, связанные с ретейлом?
- Что такое крупная, особенно сетевая розница? Это значит - стандарты, когда у вас во всех магазинах, хотя бы вот в региональном масштабе, должно быть одно и то же. Фермер, к примеру, произвел очень хорошую продукцию, но он произвел 10 курочек. Значит, он то их привез, то не привез, и место на полке то пустое, то не пустое. Более того, этот товар вообще, может, в этом магазине не нужен, потому что туда ходят люди, у которых невысокие доходы, а фермерская курочка дорогая.
Вот для таких фермеров, у которых нишевая продукция, должны быть как раз другие каналы сбыта, в том числе чтобы у него была возможность самостоятельно и за небольшие деньги продавать это.
- А сейчас трудно наладить сбыт фермерам самостоятельно?
- Это есть. На рынках фермеров полно, есть фермерские магазины отдельные, где очень высокие цены, но покупатель туда идет, потому что он думает и рассчитывает справедливо, что это продукция более высокого качества.
- Часто рапортуют, что в импортозамещении по мясу мы впереди, мясная закрывается на столько-то процентов. Расскажите как с этим дело обстоит?
- Что касается мясной отрасли, то тут ситуация в целом действительно хорошая. За последние 15 лет российское птицеводство выросло в 3,5 раза, вернее, на 350 процентов, в то время как мировое - всего лишь на 80 процентов! Свиноводство выросло на 90 процентов, хотя в мире только на 31.
У нас вот сложности с мясным КРС. Импорт у нас был в свое время в районе двух с лишним миллионов тонн в год. Это было тоже начало девяностых, двухтысячных годов, тогда мы как россияне, каждый из нас, потребляли не очень много мяса, особенно вспомнить если кризис 98-го. На каждого приходилось всего лишь 42 килограмма в год.
К 2014 году цифра эта выросла до 75 килограммов на человека в год, при том, что мы росли по птицеводству, по свиноводству, и уже не так падало производство говядины, импорт оставался высоким для того, чтобы удовлетворять вот эту растущую потребность в потреблении.
- Как сегодня обстоят дела с качеством российского мяса, с безопасностью производства?
- Вопрос качества - это вопрос экономических возможностей. Хотите очень качественное - платите больше денег. Что касается импортного товара, то Россельхознадзор - наш надзорный главный орган - стоит очень жестко на границе, граница на замке. Жесточайший контроль за наличием максимально допустимого уровня, уровней вредных остаточных веществ, микроорганизмов и так далее. Российские стандарты - одни из самых высоких в мире.
Что касается нас, конечно, как и в классе, есть двоечники, есть отличники, есть такие середнячки. Все зависит от того, насколько ответственны сами руководители. У нас большие проблемы с маленькими предприятиями, где не соблюдаются санитарные стандарты, значит, там весь букет вредных микроорганизмов.
А на некоторых предприятиях тушки или куски мяса упаковывают вообще роботы, для того чтобы человек руками не трогал. Поэтому в целом, конечно, ситуация улучшается, и именно благодаря тому, что мы переходим на промышленные стандарты.
- А какие перспективы с экспортом российской мясной продукции?
- Экспорт сегодня может стать главным драйвером инвесторов в нашу мясную промышленность. Потому что мы довольно-таки много мяса потребляем даже по сравнению с богатыми странами, в богатых - 82-83 килограмма, мы доходили до 75, сейчас немножко откатились. То есть вверх, с учетом платежеспособности населения, трудно нам идти. Мы можем еще чуть-чуть частично заместить импорт, но это уже не такие большие объемы, как это было раньше. А дальше мы, получается, в своем соку будем вариться, кроме того, когда у вас перепроизводство, нет смысла что-то инвестировать.
Для России сегодня приоритетом должна стать работа на открытие внешних рынков. Я очень расстраиваюсь, что зачастую поездки всех наших чиновников минсельхозовских за границу заканчиваются тем, что они говорят, мы открыли для Ирана наш рынок по птице, мы открыли для Аргентины наш рынок для говядины... Это очень здорово.
Хотя бы одно было заявление, что мы добились от Китая, потому что китайцы, можно представить, сколько они на один килограмм прибавят. А именно это поможет сбалансировать рынок, повысить рентабельность производства. Мы будем продавать за границу то, что здесь меньше востребовано, а там за это платят деньги. Мы также можем продавать излишки, то есть экспорт - наше все.
Читайте также:
Импортозамещение: мясом Россия себя обеспечивает на 83%
Марина Петрухина: Дефицит на рынке поможет нашим производителям мяса
Василий Комлацкий: Мясо пусть производят мелкие фермеры
Сергей Шмелев: Эмбарго - не единственная причина удорожания мяса
Подготовила к публикации Мария Сныткова
Беседовала