Глобальный продовольственный кризис, начавшийся в конце 2000-х, ставит вопрос рационального использования природных ресурсов. Этот вопрос начинает преобладать над вопросом прибыльности перерабатывающего пищевого бизнеса. Ставший очевидным глобальный дефицит продовольствия делает выгодным любой бизнес по производству продовольственных товаров.
Ведь обладание дефицитным ресурсом позволяет диктовать свои цены. Рынок продовольствия для следующего поколения жителей Земли безусловно будет рынком производителя, а не покупателя. Однако в последнее время среди экспертов все более крепнет мнение, что линейное развитие продовольственной переработки маловероятно. Под линейным поступательным развитием подразумевается идея получения максимального количества готовой продукции из одной единицы исходного продовольственного сырья: зерна, мяса, сахара и так далее.
Поэтому общая линия развития переработки со времен средневековья по 21 век очевидна: на месте маленьких пекарен возникают гигантские хлебокомбинаты, которые имеют лучший выход готового хлеба из 1 кг зерна и которые потребляют на тот же 1 кг меньшее количество ккал тепла. Это происходит за счет открытого еще нашими пра-прадедами положительного явления от увеличения масштабов производства. Точно так же максимальный выход колбасы из одного килограмма живого веса сданного на переработку скота можно получить только на крупном мясоперерабатывающем комбинате. Спирт, разведенный на мощном современном спиртзаводе, работающем ритмично и не засоряющем свои ректификационные колонны, получится чище, а себестоимость его будет ниже. Казалось бы, будущее за некой всемирной фабрикой-кухней, которая в глобальном масштабе удовлетворит глобальный же спрос на готовый продовольственный продукт.
Высококачественный, сделанный вручную по традиционной технологии продукт малой переработки в данном случае, казалось бы, должен умереть. Его неэкономичность очевидна, поступательное линейное развитие загоняет свежую колбасу, булки и пирожные ручного производства и многое подобное другое в сегмент высокой кухни. Там же уже давно и надежно прописался элитный алкоголь. Короче говоря, вкусным и качественным продовольствием придется пожертвовать ради удовлетворения глобального спроса в условиях очевидно ограниченных природных ресурсов Земли. Отдельные богатые или обладающие властью индивидуумы могут в таких условиях пестовать свои гастрономические пристрастия, перекрывая безумными деньгами видимую глазу неэкономичность малой переработки, высокой кухни и элитных вин. Казалось бы, осталось только натравить на этот кулинарный атавизм международную общественность и подвергнуть ее остракизму, подобному приснопамятной фуа-гра, — "циррозной печенке несчастных гусей"…
Читайте также: ООН встала на борьбу с шопоголиками
Вот только человечество редко развивается по восходящей линии, прописанной где-то и кем-то. Ограничителем этого торжества рационализма является все тот же человек, которому неискоренимо хочется кушать непременно вкусно, а еще и по возможности сладко пить. Как известно, человек есть мера всех вещей и, похоже, что непокорный человеческий желудок опять спутает карты всем рационализаторам и глобализаторам.
Мало известно широкой публике, однако непреложно установлено экспертами и статистикой, что по мере развития современных высокопроизводительных продовольственных технологий количество производственных отходов растет темпами, опережающими глобальное насыщение. Грубо говоря, чем разумнее и экономичнее мы перерабатываем, храним и подаем продовольствие, тем больше несъеденных отходов оказывается в мусорном бачке. По оценке специалистов, сегодняшний благополучный город-миллионник выкидывает до 25 процентов того, что оказалось в его холодильниках. Будь то на частных кухнях или в предприятиях общепита. Формальные причины немного разные, но глобальная тенденция очевидна. Все, что не представляется эксклюзивным, исключительно вкусным, уникальным, моментально обесценивается, потому что кроме пищеварительных процессов человек управляем также более сложными центрами эстетической, вкусовой радости. Нет эксклюзива — нет ценности. Нет ценности — нет желания потребить все до последней молекулы. Тем более, что явно выросшие материальные возможности среднего потребителя позволяют ему хотя бы на мгновение забыть об экономии.
Получается парадоксальная картина: человечество затрачивает миллионы на оптимизацию любого из этапов переработки, добиваясь, путем непомерных затрат, роста выработки из одного килограмма сырья уже даже не на проценты, а на долю процента, а потребитель голосует не только желудком, но и разумом, эмоциями, вообще всем, что у него есть. Он выкидывает уже десятки процентов рационального хлеба, колбасы, готовых блюд и выливает в канализацию миллионы декалитров недопитых напитков. Дорогостоящая экономия оборачивается растратой дефицитных продовольственных ресурсов.
Читайте также: Почему Индия не может накормить свой народ
Экспертное сообщество единого мнения, что дело за поиском новой золотой середины. Производство готового продовольствия, безусловно, прошло этап средневековой кустарной лавочки, однако глобальная фабрика-кухня способна обесценить все гораздо быстрее, чем добиться видимой оптимизации. Готовый продукт, переставший быть эксклюзивным, утративший связь с создателем, перестает быть уникальным. И глупо требовать от потребителя бережного отношения к нему. Будущее за малой переработкой, максимально приближенной к потребителю, производящей максимум в прибавочной стоимости из каждого килограмма зерна, мяса и сахара. Но делающей это на наиболее современном техническом уровне, доступном пока только в условиях крупных перерабатывающих центров, доставшихся нам в наследие от 20 века. Таким образом, дело осталось за малым: создать буквально на пустом месте индивидуальную и в то же время сетевую продовольственную промышленность 21 века.
Читайте самое интересное в рубрике "Экономика"