Есть такие люди, которые все умеют и во всем ярко проявляются. Таков и наш герой. Он дирижер, композитор, актер, педагог, аранжировщик… Его неуемная натура очень точно отражает суть израильской оперы — такая же молодая, бесстрашная, динамичная…
Несколько лет назад полстраны посмотрело ужасно остроумную и точную пародию-спектакль, в центре которой были оперные штампы, темы, смешные ситуации из мира оперы. Все завершалось лужей крови (кетчуп? свекольный сок?), зал смеялся — и опера становилась каждому чуть ближе.
Давид Зебба — так его зовут. Но все знают уменьшительное, очень ему подходящее имя — Дуди, в котором слышится что-то обаятельно мальчишеское. Неформальное и дружеское. Он — руководитель оперной студии. И его походка-полет, и это мальчишеское "Дуди", и опера- блокбастер для детей и взрослых по Кэрроллу "Алиса в Стране чудес" — все живое и стремительное.
В праздники музыканты и любители музыки рассылают друг другу веселые поздравления, записанные Дуди Зеббой со студийцами. Его творческий и жизненный спектр ничем не ограничен. Его всегда просили сделать выбор, остановиться на чем-то одном — дирижирование, композиция, театр… А он хотел заниматься всем, его влекло все — и он сумел именно так организовать свою жизнь.
— Господин Зебба, вы уже немало лет руководите израильской кузницей оперных кадров…
— …Да, более десяти…
— Скажите, не было ли такого случая, когда вы не приняли соискателя, не услышали, не рассмотрели певца, а он засверкал потом на серьезных оперных сценах?
— Из 30 претендентов мы берем двоих. Конкуренция высокая. И я люблю поэтому, когда сидит большая комиссия. Тогда решение более объективное. Всем людям свойственны ошибки. Мы не можем сказать, что все всегда предельно безошибочно. Но пока, к сожалению или к счастью, мы таких ошибок не сделали…
— Какое событие, важное, радостное, завершило для вас ушедший год?
— Вместе с нашей знаменитой певицей Ритой я выступал в Японии. Для этого концерта были сделаны совершенно новые оранжировки. Рита — очень талатливый, музыкальный человек, безгранично преданный музыке творец, она многое умеет. И японская публика это оценила.
— Есть такой момент: был певец, певица, очень хорошая, яркая, но пришло время — и ушел голос. Грустно, но факт. И всё равно билет на концерт стоит целое состояние. И все будто тайно дали слово хвалить: как бы это пение на самом деле доставляет удовольствие.
— Это беда, это очень печально. Так закатывается звезда, а мы хотим верить, что она с нами навсегда. Я был на концерте Барбры Стрейзанд в Иерусалиме, это был необычный вечер. Память о прекрасных минутах, которые она подарила за то время, что мы ее знаем, мастерство актрисы, обаяние личности — все это создавало атмосферу. Но голос ушел. И это трудно принять. То же самое много раз происходило. И происходит постоянно. Время — суровая штука.
— Вы давно служите опере. Может, знаете секрет удачи, тайну, которая спрятана в системе подготовки, в подходе к материалу, в психологии, в аворитете и умениях педагога?
— Успех — это синяя птица, это очень непонятная вещь. Педагог — это всего лишь часть большой дороги. Труд, способности, случай — вот волшебные ключи. Мне кажется, одаренность не всегда дает стопроцентную гарантию. Жизнь сама по себе — тайна, искусство — тайна в еще более серьезной степени.
— В Израиле есть публика для серьезного, немассового искусства или попса лидирует в запросах?
— Публику надо воспитывать. Каждый день от служебного входа оперы отправляются автобусы. Опера едет к людям. Наши студийцы участвуют в спектаклях. Для них это бесценный опыт. И публике, которая не всегда может приехать в Тель-Авив, большое удовольствие.
— От кого и от чего зависит художественный уровень публики?
— От семьи. От друзей. От уровня театров и оркестров. Я, например, недавно сидел на экзамене по фотрепьяно в музыкальной школе (консерваторионе). Сначала играли 30 учеников, которые пришли в сандалях и мятых майках. Потом играли 30 учеников, которые пришли в аккуратненьких костюмчиках, в выглаженных рубашечках и начищенных ботиночках. И отношение к музыке, к инструменту, к комиссии было принципиально разное. Я спросил у директора, почему так. Он ответил, что у первых тридцати учителя зовут Ицик. А у второй половины экзаменующихся учителя зовут Ирена… Понятно? Один ученик назвал меня " маэстро" — это тоже от семьи, от дома, от культурного фона…
— Вы, с вашими способностями к музыке, к языкам, наверное, уже прекрасно говорите на русском?
— О, я был бы счастлив… Но нет, у меня есть только небольшой запас слов… И я очень люблю и понимаю русские ругательства…
— Да это целый пласт…
— И мудрый! Иногда просто иначе не скажешь! Лаконично и точно! Мы как-то раскладывали ноты с одним инспектором оркестра, говорящим по-русски. Я предложил ввести в программу одно произведение, которое, скажем, не очень к ней подходило. Он мне сказал четыре слова — и я наглядно понял, что это никак не идет, не строит, не в тему…
— А смешные, грустные, авантюристические случаи бывали?
— И еще сколько! Было, что тенор в одном нашем оперном спектакле потерял голос в первом действии. Его дублер сидел в буфете, смотрел телевизор. К нему прибежали, объяснили ситуацию. И он вышел на сцену во втором действии. Начал спектакль кругленький брюнет, закончил — высокий блондин…
— А еще…
— Было как-то, что мы приехали на концерт, а нот нет. И нет времени за ними ехать.
— Играли без нот?
— Мобилизовали самых молодых артистов оркестра. И, найдя ноты в интернете, распечатали для всего оркестра…
— Ваши сыновья не выбрали музыку своей дорогой?
— Старший нет, а младший еще непонятно…
— О чем вы мечтаете? Какие ваши свершения в музыкальной карьере кажутся вам самыми серьезными?
— Я не человек прошлого, лучшее всегда впереди!
— Пишете новую оперу?
— Пишу. Но это пока секрет…
— Музыкальный фестиваль в Галилее, в Кфар-Блюме, который уже много лет добавляет романтики и света этим красивейшим местам, в феврале пройдет под знаком оперы и под вашим художественным руководством?
— Этот фестиваль — чудо, соединение изумительной природы, уюта, камерной теплой атмосферы и хорошей музыки. На этот раз мы собрали все жемчужины оперной музыки, нанизали драгоценное ожерелье из любимых мелодий — и собираемся его подарить меломанам на концертах. Программа прекрасная: Кармен и ее подруги, друзья, Доницетти и сладчайшая музыка его стиля и времени, Фигаро и его авантюры, остроумие, любовь, шутливая и истинная…
— Я видела, что в программе фестиваля есть такое провокативное название "Между простынями". Вам не кажется, что это перебор? Что кого-то такое привлечет, а кого-то шокирует, дезориентирует?
— Справедливо. Время дает свои директивы, расставляет свои акценты. Опера тоже старается идти в ногу со временем. Легкость и сложность, насмешка и глубокие раздумья — все это очень естественно уживается в нашем прекрасном жанре.
Приезжайте в Кфар-Блюм 21-23 февраля, узнайте, как изящно и радостно происходит общение с музыкой, с оперой на фоне этих неповторимых, изумительных, несущих вдохновение пейзажей. Галилея — это чудо природы, кладовая истории. Будет музыка. И шеф в ресторане покажет свое мастерство! А мы постараемся вас не разочаровать. И вы еще раз убедитесь: опера — это прекрасно!
Он смотрит на часы, прощается. Говорит: "Надо бежать". И мчится дальше. Творить, придумывать. Писать музыку (думаю, скоро мы услышим его новую оперу). Дуди Зебба, динамичный, всегда работающий. Молодой (50 лет — разве это возраст?!). Многоликий. Удачи ему — и нам.
От автора
Дуди Зебба — умница, остряк, талант. Соль израильской культуры. А в кибуце Кфар-Блюме, где так тепло, уютно, вкусно, всегда, круглый год, ждут гостей. Там уже больше 20 лет звучит музыка. С 1985 года. Кфар-Блюм в Верхней Галилее превратился в фестивальный, очень серьезный, поражающий воображение музыкальный центр.
Фестивали по жанрам и темам, детские фестивали, большие летние фестивали-марафоны и многое другое — вот из чего складывается жизнь центра. Знаете, удивительное там возникает чувство — все рядом, все герои и пророки, все века близко. Иисус Навин, преемник Моисея, по легенде и по фактам, похоронен где-то в этих горах. Отсюда родом был волевой и жесткий Элазар бен Яир, предводитель защитников Масады…
И остатки древних городов, с их феноменальной и до сих пор неразгаданной инженерной мыслью, фрагменты колонн и саркофаги кружат голову тайнами, домыслами, намеками. И перекресток Кадеш врезается в память древним водопроводом и узором старой (греческой? римской?) кладки. Гулять здесь, придумывать истории про былое — дивное наслаждение кибуца Кфар-Блюм сегодня. Цви Пресслер, виолончелист, пропагандист музыки, всегда предлагает новые маршруты. Приезжайте! Вас ждут чудеса.
Читайте также:
В Израиле прошел оперный фестиваль