Скандалы на пустом месте — прерогатива не одной только околотеатральной тусовки. И все же Мельпомена и Талия славятся своими театральными скандалами, как внутри труппы, так и за пределами храма искусства. Так, скандалом ознаменовалась постановка "Тангейзера" в Новосибирске. Ситуация с "Тангейзером" также подняла вопрос об экспериментальных театрах.
Из-за того, что остающиеся на госдотациях режиссеры корчат из себя "независимых", которым по плечу любой эксперимент, так и хочется их послать на… вольные хлеба. Экспериментируй, сколько твоей душеньке угодно, но за свой собственный счет. А кассу тебе, гениальному, сделают зрители, которые ломятся посмотреть на осквернение христианских даров или еще на какое-нибудь кощунство. Ты настолько талантлив, что всегда получишь на хлеб с маслом, но только не надо делать оскорбленный вид, когда тебя окунают мордой в дерьмо, якобы за "независимость" и "свободолюбие". Терпи, коли ты на экономическом крючке у государства.
Кривляние "пуссек" в любом другом месте, но только не в храме, прошли бы совершенно незамеченными. Постановка "Тангейзера" с любыми христианскими или другими атрибутами тоже прошла бы незамеченной в любом частном театре Карабаса Барабаса.
Зачем и кому нужны скандалы на пустом месте? Это провокация чья-то, злой умысел или элементарная безмозглость?
"Зачастую во главу угла ставят желание себя пропиарить, вот и все, — ответил Правде.Ру штатный режиссер Малого театра Владимир Драгунов. — Когда выбирается жареная тема, которую могут подхватить соответствующие СМИ, то тогда это дело несерьезное. Серьезно к этому относиться невозможно.
А в большинстве случаев получается, что занимаются именно этим. Такие режиссеры не раскрывают суть произведения, не идут вглубь. Можно продавать близких, родных, друзей, лишь бы только как-то засветиться. Можно переступить через что угодно. Им подобные из касты геростратов. Это неприятно и очень жаль, что это поддерживается определенной частью, а люди на это покупаются зачастую".
Пока часть театроведов признает "пустышкой" большую часть театральных скандалов, другая половинка держит их за весьма характерную особенность креативных деятелей от искусства.
С точки зрения критика и главного редактора журнала "Театр" Марины Давыдовой, "это в равной степени и намеренно и ситуативно делается. Создан некий контекст, в котором такие скандалы будут возникать то там то сям. Поводом к ним могут послужить самые неожиданные вещи. Например, артист обиделся, предположим, на директора театра за то, что он его уволил. А у него есть знакомый священник. Или, например, какие-нибудь темные силы хотят "отжать" парковку у крупного театра.
Насколько я понимаю, это было одним из сопутствующих обстоятельств знаменитого скандала с "Тангейзером". Но дело не в этих конкретных скандалах и конкретных обстоятельствах, а в некой общей атмосфере, когда на повестку дня ставятся вопросы, вроде бы уже нашедшие решение, но можно ли за государственные деньги выпускать спектакли, которые раскалывают общество? Искусство, особенно театральное искусство, не ставит своей задачей раскол общества, но расколоть зрителей оно вполне может. И многие великие, выдающиеся и значимые спектакли раскалывали зрительный зал".
Далее наша собеседница сослалась на традицию, которая бытует на Западе. Марина Давыдова отметила: "У нас зрители обычно уходят, если им не нравится спектакль, а вот западные театралы сидят до конца и под занавес кричат: "бу". И самое сильное мое впечатление как раз связано со спектаклем, во время которого половина зала кричала "бу", а половина "браво". Иногда это были не очень понравившиеся мне спектакли, а порой — почти что шедевры, с моей точки зрения".
По мнению театрального критика, "эксперимент может возникнуть и на сцене какого-нибудь вполне академического театра, например, Московского художественного театра, и бог весть, где еще".
"Эксперимент ради эксперимента — это тоже какое-то клише. В чем задача искусства? Наверное, разгадывать тайну жизни. И все равно ты экспериментируешь. Если человек художник, он все равно — в большей или меньшей степени — экспериментирует. В том, что он делает содержится и элемент поиска, и элемент его собственного первоначального незнания чего-то.
Никто не ставит лабораторный опыт ради самих опытов. Все ставят ради результатов. Результаты бывают разные. Это другой вопрос. Никто не ставит эксперимент ради эксперимента. Просто иногда результаты эксперимента удручающие. Ну так об этом можно говорить, ругаться, спорить", — подчеркнула Давыдова.
Главред журнала "Театр" обратилась к самобичеванию своей былой "непримиримости" по отношению к оскорбляющим ее эстетический вкус спектаклям и к своему порочному консерватизму.
"Я знаю массу экспериментальных спектаклей, я писала на них целую гору отрицательных рецензий. Они мне не нравились — я их ругала. Они были радикальными, громокипящими и так далее, но обстановка была совершенно другой. Человек, прочитавший мою рецензию, мог сказать: "Ну и сама дура", — признается Марина Давыдова.
И в заключение Марина Давыдова сказала Правде.Ру: "Для искусства слишком много свободы не бывает вообще, в принципе. Абсолютной свободы не бывает тоже. Любой самый свободный художник ограничен Уголовным кодексом, скажем. Он ограничен, как и каждый человек. Никаких других ограничений, кроме Уголовного кодекса, у художников быть не должно.
Как раз искусство должно быть пространством гораздо большей свободы, чем жизнь. В жизни как раз гораздо больше ограничений на себя надо накладывать, чем в искусстве, потому что там-то это понарошку, а в жизни все на самом деле. Поэтому там, где понарошку, мы себе можем позволить ставить самые острые проблемы, самые острые вопросы, давать на них самые неоднозначные ответы. Потому что искусство — это пространство свободы.
В жизни я гораздо больше ограничений на себя налагаю. Грубо говоря, артист по сцене может бегать голым. Но если он побежит голым по Тверской улице и его арестуют, я не буду иметь никаких возражений против этого ареста. Потому что он уже как-то вышел в пространство жизни. А там, на сцене, ему можно быть, потому что это может способствовать решению некой эстетической задачи. Вот в жизни материться плохо, а на сцене это может способствовать решению эстетической задачи, например, показать определенный социальный свет, слой общества и так далее.
А у нас абсолютно действуют перевернутая, какая-то абсурдная логика, что в жизни это все можно, делайте, что хотите, но, не дай Бог, сделать это на сцене. Совершенно все зеркально перевернуто".
Читайте также:
Театральный критик: Творческие баталии развивают театр, скандалы его душат
Сладок запретный плод, даже с червями
Андрей Ковальчук: Ситуацию с "Тангейзером" обсудят в Общественной палате РФ
Владимир Толстой: Оскорбления не позволительны никому - в том числе и гениальным творцам
Юрий Поляков: В конфликтах вокруг спекталей может помочь экспертный совет