"Норд-Ост": три года под грифом "секретно"

Сегодня отмечается третья годовщина с момента штурма здания театрального центра на Дубровке, где 56 часов продолжалась драма «Норд-Оста». В заложниках у террористов оказалось 912 зрителей мюзикла, среди которых были граждане 20 государств, 130 из них погибли. Все террористы были уничтожены. За прошедшее с момента трагедии время до сих пор многое неясно, а горе людей многие пытаются использовать в своих политических целях.

Драма с заложниками началась около 21:00 среды 23 октября 2002 г. В начале второго действия шедшего с успехом мюзикла возле сцены появилась группа вооружённых людей. Зрители сначала подумали, что это – часть постановки. Однако спустя короткое время стало ясно, что речь идёт о захвате почти тысячи человек всего в 10 минутах езды от Кремля. Ещё через несколько часов было установлено, что здание ДК Шарикоподшипникового завода на улице Мельникова захватила банда террористов во главе с Мовсаром Бараевым – племянником известного полевого командира Арби Бараева. Примерно половину членов банды составляли террористки-смертницы. Они сели по периметру зала, повсюду установив взрывные устройства.

Террористы требовали немедленного вывода всех войск из Чечни, в противном случае угрожая убить всех. Поначалу говорилось, что они отпускают всех иностранцев и мусульман. Кое-кому удалось уйти, однако подавляющее большинство и иностранцев, и мусульман продолжали оставаться заложниками. К зданию на Дубровке подъезжали многие политические и общественные деятели, но только доктор Леонид Рошаль и Иосиф Кобзон смогли вывести из захваченного театра группу детей. Впоследствии были освобождены все дети до 12 лет. Были освобождены и некоторые взрослые.

Параллельно накалялась обстановка и вокруг захваченного театра. Обезумевшие от горя и ужаса родственники требовали освободить заложников любой ценой. В то же время подразделения спецназа занимали позиции. Владимир Путин отменил свой визит в Мексику, занимаясь исключительно встречами с силовиками и политиками самого разного ранга. В самом же зале террористы запретили заложникам есть, кончалась вода, организмы людей были предельно истощены. Для устрашения захватчики расстреляли непонятно как проникшего в зал мужчину и находившуюся в состоянии алкогольного опьянения женщину. Вечером пятницы 25 октября удалось освободить группу азербайджанцев, и это были последние заложники, которых террористы освободили сами.

Из многочисленных телефонных переговоров, которые террористы вели со своими спонсорами за рубежом, спецслужбы узнали, что к утру субботы террористы начнут массовые расстрел заложников. Ждать было нельзя, и около 5:30 утра начался штурм. В зал по вентиляции был пущен газ, после чего туда ворвались спецназовцы. Все террористы, число которых превысило 40 человек и среди которых были не только чеченцы, но и представители других национальностей, а также арабские наёмники, были уничтожены.

Ни один заложник непосредственно от штурма не пострадал, ни одно взрывное устройство не было приведено в действие, и сотни людей были спасены. Однако сразу же появились страшные цифры заложников, которых вследствие их истощения и недостатков в проведении гражданской части операции по их вызволению спасти не удалось: на месте погибли десятки людей, многие умерли в последующие дни в городских больницах. Их общее число составило 130 человек – кроме россиян, погибли граждане Украины, Армении, Азербайджана, Молдавии, Казахстана, США и Нидерландов.

Москва была в шоке. Ещё бы – почти в самый центр столицы смогла проникнуть группа из вооружённых до зубов людей, взявшая такое количество мирно отдыхавших после рабочего и учебного дня людей. Улицы в центре города казались необычно пустыми для субботнего утра. В метро царила гробовая тишина – в глазах народа читался страх. Многие москвичи, собравшиеся возле метро «Таганская», смотрели в сторону Дубровки и крестились. Вечером все подступы к театральному комплексу утопали в цветах и зажжённых свечах. Христиане, мусульмане и представители других конфессий вместе молились за упокоение душ погибших заложников. Силовые структуры начали расследование случившегося.

Параллельно в Копенгагене открылся конгресс, главными участниками которого стали представители Ичкерии во главе с Ахмедом Закаевым. Власти Дании упорно отрицали связь этого мероприятия и трагедии в Москве, но потом всё же ненадолго арестовали эмиссара Масхадова. Однако затем выпустили, и он мог спокойно уехать в Лондон, где  живёт и поныне. Западные СМИ упорно называли террористов Бараева повстанцами и всю вину за происходившее сваливали на руководство России, которое, дескать, не хочет разговаривать с Масхадовым и Басаевым. Не было и гор живых цветов и свечей у российских посольств в Европе и Северной Америке, хотя после теракта 11 сентября 2001 года они были везде. Правда, кое-где в небольшом количестве они всё-таки были – например, в Праге, Риме, Париже, Берлине и Стокгольме. 

Многие родственники изначально не желали доверять никаким выводам властей и попытались провести собственное расследование, в чём им немедленно согласились помочь некоторые представители оппозиции. Сейчас выяснилось, что свою помощь в воскрешении заложников предлагал и получивший широкую известность Григорий Грабовой, но тогда эта история не получила такой огласки, как теперь в случае с Бесланом. Появились общественные организации родственников жертв «Норд-Оста», со временем всё более политизировавшиеся.

Главным в расследовании были два вопроса: как подействовал на заложников пущенный в зал газ, как действовал спецназ и сколько должны получить семьи погибших и пострадавших. На первый вопрос специалисты отвечали, что сам по себе этот газ смерть вызвать не мог, он давал лишь осложнения на обессиленные от голода и жажды организмы, к которым добавлялись хронические заболевания. Что касается действий спецназа, то тут ответили иностранные эксперты по борьбе с терроризмом: операция была уникальна, никто от пуль спецназовцев не пострадал, террористы тоже никого убить не успели. Поэтому собственно силовая часть операции была проведена блестяще, и не вина бойцов, что не все жизни заложников удалось спасти.

Вопросом о компенсациях занялся адвокат Игорь Трунов, который получил широкую известность именно благодаря делу «Норд-Оста». Он требовал от правительства Москвы и министерства финансов России выплаты семьям погибших в размере 1 млн. долларов вместо ста тысяч. Он основывался на опыте терактов 11 сентября, когда семьи погибших получили именно такие суммы. Однако на основании того, что вредителем было не государство, а террористы, в таких суммах ему отказывали, и ни одно из подобных дел он выиграть не смог. Зато его начинающая коллега Венера Камалова выиграла иск у правительства Москвы, и семья одного из погибших музыкантов мюзикла смогла добиться единовременной выплаты около 60 тыс. долларов плюс еще некоторую сумму меньшего размера ежемесячно вплоть до достижения совершеннолетия осиротевшей дочери музыканта.

Прошло три года, но некоторые вопросы до сих пор остались. Например, как несколько десятков до зубов вооружённых террористов смогли проникнуть в центр Москвы? И почему была плохо подготовлена спасательная операция, когда измождённых людей грузили в автобусы друг на друга? И почему многие водители на дорогах в столь критической ситуации не желали уступать дорогу кавалькадам скорых? Последний вопрос скорее этический, но менее серьёзным он не кажется, потому что равнодушие граждан является одним из столпов недоработки чиновников. А это, в свою очередь, позволяет многочисленным политиканам эксплуатировать горе людей в своих политических целях.

Иван Шмелев

Долгое эхо «Норд-Оста»: власть засекретила все, даже совесть

"Норд-Ост": реконструкция событий