"Ленин" повторил судьбу "Титаника"

27 июля 1941 года в Черном море после взрыва непонятного происхождения затонул пароход "Ленин", перевозивший беженцев из Одессы. Спасли только тех, кого позволила военная обстановка — мешали немецкие самолеты и катера-охотники. В Ялте, куда доставляли спасенных, насчитали 272 человека. Сколько погибло, неизвестно. По разным данным, более 4 тысяч.

Большинство исторических первоисточников склоняются к версии о том, что советский пароход подорвался на советском же минном поле, не обозначенном на морских картах, имевшихся в распоряжении гражданских моряков. И лишь некоторые историки, изучавшие этот вопрос, выдвигают версию, что пароход вполне могла потопить немецкая или румынская субмарина. Правда, как они сумели проникнуть в плотно заминированную акваторию, тоже загадка.

Только-только начался второй месяц войны, фашисты двигались вглубь территории СССР стремительно, несмотря на непонятное для них ожесточенное сопротивление. Угроза захвата или как минимум окружения Одессы была очевидной. Как тут было не спешить с эвакуацией людей любой ценой? Жертвы трагедии на траверзе крымского мыса Сарыч — лишь микроскопическая капля в океане погибших в той страшной войне. Но все равно, помнить о них мы обязаны.

Старый пароход "Ленин", построенный в Данциге еще в 1909 году, водоизмещением чуть более 2700 тонн, ушел из Одесского порта 24 июля 1941 года, приняв на борт несколько тысяч гражданских лиц и новобранцев. Долгие годы о трагической гибели этого судна в отечественной прессе было не принято вспоминать. Историки отмечают, что информация о погибших была засекречена вплоть до 90-х годов прошлого века. В конце июля 1941 года, когда в списки без вести пропавших заносились целые дивизии, бригады и армии, о гибели мирных жителей на старом пароходе в прессе не сообщалось, в сводках Информбюро тоже.

Основная масса погибших на судне в тот день были одесситами, эвакуируемыми из города, а также призванные на военную службу бойцы маршевых батальонов, направляемых на формирование на Кавказ. До 26 июля "Ленин" с начала войны уже делал несколько рейсов, эвакуируя грузы и людей в порты Кавказа.

24 июля было принято на борт 350 тонн цветного металла в слитках (вероятнее всего, это был стратегический запас цветного литья судоремонтного завода). Точная цифра раненых, женщин, детей, а также военнослужащих, недавно призванных и отправляемых в тыл, так и осталась неизвестной — особо никто их и не считал.

Сколько человек проникло на борт по знакомству, скольких взяли знакомые члены экипажа, сколько проникло, воспользовавшись неразберихой, не знает никто. По воспоминаниям боцмана "Ленина", оставшегося в живых, пароход был перегружен так, что пассажиры занимали все подсобные помещения, палубы и даже некоторые трюмы. С начала войны на причалах одесского порта сидели на узлах тысячи людей, ожидавших отправки, посему погрузка велась в срочном порядке, и списка поднявшихся на борт судна вообще не составляли.

Издание "Порты Украины" отмечает, что кто-то очень бдительный, видимо, опасаясь расхищения социалистической собственности в дикой суете погрузки, приказал отобрать у всех спасательные жилеты и спрятать их в отдельном помещении, под огромный амбарный висячий замок. Скажем прямо: конечно, на всех эвакуантов штатного количества жилетов все равно не хватило бы, но все-таки число погибших могло бы быть меньше.

Читайте также: Балтфлот он спас, за это и был расстрелян

Как признает в своих дневниках адмирал Октябрьский, почти все вопросы по эвакуации самостоятельно решало тогда гражданское руководство пароходства, так как командование флота, отдав (как оно само позже признало) совсем недальновидный приказ о минировании вод Черного моря оборонительными минными заграждениями, и само не вмешивалось в действия гражданских ведомств и морского флота.

Уже к третьей неделе войны стало ясно, что эти мины больше вредили своему прибрежному судоходству и совсем не создавали трудности флоту противника, который в основном в этот период прятался от советской авиации по своим портам и портам нейтральных стран. К тому времени на советских же минах уже погибло два советских транспорта.

Этот рейс "Ленину" предстояло совершать совместно с другим транспортом. Впереди шла "Грузия", затем "Ленин", последним "Ворошилов", на котором работал только правый двигатель и который неоднократно ложился в дрейф из-за поломок в машине, в результате чего приходилось останавливаться всему каравану (конвоем его назвать просто невозможно). В конце концов, "Грузия" ушла вперед, чтобы не останавливаться, "Ленин" несколько раз брал теплоход "Ворошилов" на буксир.

Как выяснилось на суде военного трибунала (а он все-таки состоялся, несмотря на крайне напряженное военное время), три судна, ведомые лоцманом и капитаном "Ленина", шли в сплошной мгле и лишь по интуиции. Чтобы не оказаться на скалах, суда взяли курс чуть подальше в море. На траверзе едва различимого в темноте мыса Сарыч они произвели поворот на последний известный им курс фарватера военных кораблей. И тогда произошла трагедия.

Подорвавшийся пароход "Ленин" затонул столь быстро, что с него шлюпок спустить вообще не успели, а спасением людей первое время занимался лишь небольшой морской охотник МО-025 — единственный боевой корабль, сопровождавший транспорты.

Суд трибунала, где обвинялись военные лоцманы, сопровождавшие суда, по случаю военного времени был скор и суров. Старший на проводке лейтенант И. И. Свистун был приговорен к расстрелу, а младший лейтенант А. И. Штепенко (как оказалось на следствии, он имел начальное образование, был весьма малограмотным судоводителем, вообще не вел навигационной прокладки, а слепо следовал в кильватер головному судну) был приговорен к восьми годам тюремного заключения с отбытием наказания после войны — так часто бывало в те годы.

В 1992 году военный трибунал реабилитировал расстрелянного молодого лоцмана-лейтенанта Свистуна посмертно. Следовали работали по сохранившимся архивным документам. Оказалось, что прибыв на борт, лоцман установил, что почти вся навигационная техника (эхолот, оба лага) на "Ленине" была в неисправном состоянии, а вблизи магнитного компаса во время стоянки в Одессе были установлены два зенитных орудия. При этом девиация компаса так и не была определена.

Несмотря на это, лоцману было приказано следовать дальше. В приговоре военного трибунала от 12 августа 1941 года есть примечательная строка: "… виновен в том, что не настоял перед командованием о наладке оборудования перед рейсом". Но ведь за такое "настояние" лоцман был бы расстрелян не в августе 41-го, а уже в июле, причем, возможно, прямо у пирса, где стоял "Ленин" с неисправным навигационным оборудованием. За невыполнение приказа тогда порой расстреливали прямо на месте!

Читайте также: "Эстония" - навеки сгинувшая в пучине

26 июля 2009 года на морском вокзале в Одессе на стене Спасо-Николаевского храма была открыта мемориальная доска в память о погибших в Великой Отечественной. На доске изображен пароход "Ленин"…

Читайте самое интересное в рубрике "Происшествия"