Почему "креативному классу" так нравится делать антигосударственные проекты на государственные средства

Почему "креативному классу" так нравится делать антигосударственные проекты на государственные средства

Фото: Кадр из фильма Свой среди чужих, чужой среди своих

Творцы и гранты

Расхожая нынче тема — отношения творческой интеллигенции с властью, особенно в свете госфинансирования. В недавнем прошлом зажег этот фитиль неудачливый бизнесмен Константин Райкин, получивший немалые государственные деньги на патриотические проекты и поставивший в своем театре вместо чего-нибудь духоподъемного унылое действо с названием третьей свежести "Все оттенки голубого" — про душевные метания нетрадиционно сориентированного мальчонки и его несовременных родителей. И как рвануло…

История сложных, морганатических взаимоотношений Министерства культуры и отечественных столпов искусства нового времени достойна романа о трех рублях, не меньше. Бедолага Мединский уже и не знает, с какой стороны к этим столпам подступиться: "…совсем нэт совесть, сколько нэ давай", как пелось в известной песне предперестроечной эпохи. Позиция "дал денег — отвали" настолько характерна для всех этих "властителей дум", что мы уже было начали к ней привыкать. Какую задачу (заметьте: предоплаченную задачу) им ни ставь государство, какие средства ни выдели — все равно "на выходе" будет старая песня о главном: наш народ в массе своей ни на что не способная пьянь, рвань и быдло, история страны сфальсифицирована, прошлое ужасно, настоящее еще хуже, будущего нет.

Разумеется, у подобного подхода новомодных творцов есть кроме фрондерства и печати пресловутой богоизбранности также и одноклеточный прагматизм: если, например, фильм делается под какой-либо международный фестиваль, то русофобия и плевки в советское прошлое на подобных мероприятиях — как правило, весьма ходовой товар. Главный приз не дадут — так хотя бы дадут подержаться за деревянную погремушку вроде "Выбора прессы". Все ж таки какой-никакой, а профит. Помашешь такой цацкой в министерстве — глядишь, стиснут зубы и опять отстегнут энную сумму на творческое освоение.

И вот что-то пошло не так.

Попробуем взглянуть на проблему с точки зрения Пифагора, утверждавшего, что все в этом мире есть число.

На звягинцевский "Левиафан" было потрачено более двухсот миллионов рублей из бюджета — еще тех, не обесцененных в два раза. Это деньги, которые мы с вами, дорогие сограждане, заплатили в казну нанятого нами же государства. Заплатили за то, чтобы оно нас хорошо обслуживало. Затем государство выделило средства как бы перспективному режиссеру: сними, мол, талантливое кино, чтобы народ был доволен за свои деньги. И вот через некоторое время на наши с вами кровные в мир выходит поделка, в которой главными действующими лицами являются разруха, мрак, водка, коррупция, торжествующее зло, полная безнадега — и Россия, выброшенная стихией на берег и сгнившая до остова. Нам становится обидно: как же так?

"Православный депутат" Виталий Милонов просит государство, на всякий псевдоинтеллектуальный мусор выделившее тяжко доставшиеся нам трудовые рубли, потребовать у Звягинцева сатисфакцию и вернуть в казну бездарно растраченные и наверняка еще и разворованные огромные деньги (ну вот никак не видны на экране освоенные 270 миллионов — даже в микроскоп). В своем послании председателю правительства России он пишет: "На народные деньги режиссер снял лживую антинародную картину, которая однозначно входит в диссонанс с традиционной русской культурой, опровергает классическую школу отечественного кинематографа и разжигает ненависть в обществе. Государство обязано взыскать неустойку с этого режиссера, который, видимо, забыл, что его заказчиком и зрителем является Россия, а не Соединенные Штаты или друзья Бандеры".

И вправду: мало того что звягинцевский фильм народ осудил за идеологию, так еще и рублем голосовать не захотел; в прокате этот пасквиль собрал сумму, почти в пять раз меньшую против затраченной. Чистая математика. Определенный смысл, в том числе практический, в требовании Милонова был — да и собственно проблема была обозначена им более чем отчетливо. Но Звягинцев, к сожалению, ни копейки наших средств государству не вернул — зато при каждом удобном случае громко высказывался о том, что власть обязана потакать творцу, холить его, лелеять и практически ничего не требовать взамен. Естественно, остальной цвет "креативного класса" — за него тут же горой: стадность и корпоративные интересы у них там первейшее дело.

И вот осенью 2016-го протестный голос Звягинцева с лихвой перекрыл небезызвестный Константин Райкин, художественный руководитель театра "Сатирикон" — самого убыточного российского федерального театра, да еще и с нынешней заполняемостью около пятидесяти процентов. При этом наше щедрое государство в последние годы не только увеличивало столь неоднозначному культурному заведению бюджетные выплаты, но и закрывало глаза на крайне сомнительную с точки зрения закона бизнес-деятельность его руководителя и присных.

Так, в прошлом году финансирование из бюджета составило для "Сатирикона" внушительную сумму в 191 миллион рублей, а в этом году ему было выделено из казны и того больше: уже 235 миллионов. При этом государство попросило руководство театра поставить что-нибудь патриотическое, но Райкин решил, что гомосексуальная тема народу важнее. Разумеется, спонсор выразил некоторое недовольство нецелевым расходованием средств — и в ответ получил райкинскую форменную истерику с трибуны VII съезда Союза театральных деятелей России. Тезисы этой истерики давно известны, понятны и измусолены любым уважающим себя "креаклом", прижатым к стенке неприглядными фактами: караул, цензура, зажимают, душат!

Конечно, звягинцевы тут как тут: ах, как хорошо сказал, ох, чистая правда… Только все это никак нельзя соотнести с тем, что искусство все же должно принадлежать народу, а не быть вещью в себе или сомнительной забавой для расплодившейся в столицах "пятой колонны" и прочих извращенцев.

Прекрасным ответом шуму, издаваемому звягинцевыми, райкиными и компанией, стал вышедший в конце ноября замечательный фильм "28 панфиловцев", на который собирали деньги всей страной и который уже более чем в три раза окупился в прокате. Так был подан миру четкий сигнал: мы потомки тех, кто в мае теперь шагает в строю Бессмертного полка. Мы живы — и мы помним и гордимся своей страной и своими предками.

Хочется надеяться, что и наше Министерство культуры все это слышит — и в состоянии отличить шум от сигнала.